Вероника Рот - Судьба

– Да, – подтвердил Айджа. – Часы в видениях не являются, но, судя по освещению, это случится вечером.

Я покосилась на Айджу.

– Это правда? Или ты преследуешь какие-то цели?

– Ты и вправду поверишь моему ответу на этот вопрос?

– Нет. – На мгновение я задержалась около него. – Почему? Ты всегда заботился только о себе. Что с тобой приключилось? Паразиты сожрали твой мозг?

– Это действительно конструктивный диалог? – вмешалась Тека. – Нам нужно озаботиться спасением людей. Необходимо снова подать сигнал к эвакуации.

– Инструкция по эвакуации – бежать к побывочному кораблю, – сказала я. – Если мы объявим чрезвычайное положение, куда направятся люди?

– Я могу отправить сообщение. Те, у кого есть дома экраны, хотя бы будут предупреждены, – ответила Тека. – Можем сказать, чтобы они покидали город любым возможным способом.

– А те, у кого нет экранов? – поинтересовался Эттрек. – Те, у кого светильники едва ли имеются? Что будет с ними?

– Я не сказала, что эта идея без изъяна, – хмуро проворчала Тека. – Но ты пока ничего умного не предложил.

– Если мы сделаем это, – обратилась Има к Теке, – мы и сами можем не улететь. Умрем здесь.

Воцарилось молчание. Уже однажды я была готова к встрече с вероятной смертью – когда я шла убивать отца. Но теперь, когда я не лишилась жизни, мне снова не хотелось с ней расставаться. Не важно, что в ней не было Акоса и семьи. Пусть даже меня ненавидит практически весь шотетский народ. Как я уже говорила Теке, теперь у меня было нечто большее. У меня появились друзья. И надежда на собственное будущее.

Но я любила свой народ, несмотря на то, что многие были сломлены. Любила их неистовую волю к жизни. Их взгляд на выброшенные вещи – не как на мусор, а как на возможности. Они бесстрашно пробивались сквозь враждебно настроенные атмосферы планет. Они следовали за токотечением. Шотеты были неугомонными исследователями, изобретательными новаторами, отважными воинами и космическими странниками. И я принадлежала этому народу.

– Да, – воскликнула я. – Так и сделаем!

– Как? – недоумевая, спросила Исса. – Где активируется сигнал к эвакуации?

– В двух местах: в поместье Ноавеков и в амфитеатре. К амфитеатру подобраться проще, – объявила я. – Нам не обязательно лететь всем вместе. Так что решайте: кто летит, а кто остается?

– Я не останусь на этой планете, – тревожно пробормотал Айджа.

– Почему-то, основываясь на твоей излишней настойчивости, я так и подумала, – огрызнулась я.

– Я увезу вас с планеты, Айджа, – бросила Исса. – Вы – оракул. Ваша жизнь ценна.

– А моя жизнь не ценна, выходит? – возмутился Эттрек.

Исса бросила на него скучающий взгляд.

– Вам обоим лучше выйти, – обратилась я к Зиту. – От вас требовалась только контрабанда, а не риск.

– Никто из нас никуда не пойдет, – закатил глаза Эттрек. – Позволь напомнить тебе, что большинство из нас собралось здесь, чтобы убить Лазмета Ноавека.

Я глянула на Теку, а затем на Сифу.

– Ты тоже оракул, – сказала я ей.

– Я не боюсь, – тихо ответила Сифа.

А я боялась. Какая-то часть меня желала угнать поплавок и бежать из Воа как можно скорее – спасаться от взрыва. Однако моя лучшая половина – та, которая, судя по всему, сейчас принимала решение, понимала, что должна остаться, чтобы защитить свой народ. По крайней мере дать им шанс побороться самим за себя.

Быть может, Сифа и впрямь была такой бесстрашной, какой казалась. Может, знание будущего позволяло с ним смириться. Но я так не думала.

Ей было так же страшно, как и мне. Как и любому другому было бы в подобной ситуации. Возможно, именно потому я смирилась с тем, что она осталась. Это было самым милосердным из того, что я могла ей сейчас предложить.

– Кайра должна провести нас к амфитеатру, – сказала Има.

Я удивленно на нее посмотрела. Има редко придавала мне значение. Точнее, никогда.

– Уверена, ты хорошо знакома с подземной тюрьмой, – добавила она.

– Не настолько хорошо, как с твоим блестящим умом, – ответила я Име с улыбкой.

– Ты всегда идешь на приманку? – спросила Тека.

На мгновение я задумалась.

– Да. Это – составляющая моего очарования.

Эттрек фыркнул. И мы принялись обдумывать план.

Некоторое время спустя мы наблюдали, как Айджа и Исса поднимаются на борт судна контрабандистов. Все благодаря связям Зита с криминальным подпольем Воа.

Айджа не удосужился со мною попрощаться. Но он обернулся, прежде чем скрыться из виду. Наши глаза встретились, и он кивнул мне разок.

Затем мой брат растворился в салоне корабля.

Зоревой час в Гессе никогда не был для Акоса любимым временем в сезоне. Ему были по душе тихий мрак Мертвящего часа, тепло очагов и яркие цветущие тихоцветы – в этом таилось некое очарование. В самом начале недели увядания тихоцветов стаи смертоптиц пролетали над Гессой каждое утро и вечер. Они проносились, словно тучи, и пели в унисон. Песнь их была сладка и полна жизни, а внутренняя часть их крыльев розовела, как румянец Акоса.

Смертоптицами они назывались, потому как зиму проводили в спячке, и если в это время кто-то натыкался на стаю, ему чудилось, что птицы мертвы. Во время спячки даже их сердца едва бились. Но в Зоревой час птицы кружили над городом, повсюду разбрасывая розовые перья. Отец Акоса собирал их для жены и втыкал в банку, украшавшую кухонный стол.

Когда корабль Лазмета Ноавека приземлился за ковылями на севере Гессы, в воздух поднялось облако розовых перьев.

«Хотя бы не возле дома», – успокаивал себя Акос. Дом его семьи находился далеко от места, где они приземлились, хотя и у той же полосы ковыль-травы. Они подойдут к гессианскому холму сзади и по высеченным в камне ступеням подберутся к задним воротам храма.

Открыв люк, шотет испустил стон досады и задрожал. Казалось, даже Лазмет напрягся. Но Акос жадно вдохнул ледяной воздух, словно тот был для него наисладчайшей отрадой. Солдаты гоготали над Акосом, когда тот взошел на борт, замотанный в дюжину свитеров и курток, которые не давали ему даже руки опустить. Но сейчас всем было не до смеха.

Акос замотал лицо лоскутом, который вырезал из своего одеяла, оставив неприкрытыми только глаза. Он приметил рукоять ток-ножа на бедре нерадивого солдата и подумал, не заколоть ли Лазмета прямо сейчас – до атаки на Гессу? Но солдат развернулся, и возможность ускользнула, как сквозь пальцы вода.

Лазмет поманил Акоса, и он прошел к переднему флангу взвода солдат, которые жались друг к другу, стараясь спастись от холода. Вакрез с Лазметом хотя бы укутались не в один слой.

Акос вышел вперед и окинул взглядом холм Гессы. Он велел Лазмету держаться как можно севернее, чтобы приземлиться и неприметно скользнуть вдоль ковылей и грунта. Акос был уверен, что не слышал сирены, которая должна оповещать город в случае, если кто-то завидит шотетских солдат. Акос испытывал смешанные чувства: он надеялся, что Лазмет потерпит неудачу, но в то же время старался ему помочь.