Влад Воронов - Помеченный на удаление [litres]

Паршиво день начинается. И вчерашний, проведенный в камере-одиночке, был ничуть не лучше. Единственная радость – отоспаться получилось после ночи за рулем. Еще бы сходить в душ, надеть чистую одежду и пожрать, но увы.

Дверь за спиной открывается, и входят трое… нет, четверо. Трое рассаживаются напротив, четвертый остается пыхтеть за спиной.

В прошлый раз я пытался хохмить. А сейчас что-то не хочется.

Смотрю на вошедших. Ни одной знакомой рожи, но это ничего не значит. Орден любит проводить ротацию своих сотрудников. Сегодня ты в Порто-Франко, завтра в Нью-Дели, послезавтра здесь, на Острове. А то, что это именно орденцы, сомнений никаких. Двое в форме, третий в костюме, но у него папка официальная. Доводилось видеть.

Тишину нарушил толстый в форме:

– Кого я вижу! Это же знаменитый хакер Влад Воронофф, вставший на путь раскаянья и перевоспитания! Гроза пиратов и мастер расследований, герой обороны острова! Я ничего не забыл?

Молчу. Хочется человеку комика изображать – пусть себе старается. Нельзя вставать на пути будущей звезды стендапа. Не отмоешься потом.

– Вот только перевоспитался ли наш герой в действительности? Не вернулся ли он на путь порока? Не пользуется ли он нашим порталом между мирами, чтобы здесь прятаться от совершенных там преступлений?

Что-то утомили меня эти завывания. Похоже, отмолчаться не получится.

– Да ладно, Орден сюда столько человеческих отбросов тащит, при этом не забывая твердить о праве на второй шанс, что я на этом фоне – ангел.

– Убийц высших государственных чиновников у нас до сих пор не было.

Это второй в форме в разговор вступил, тощий. А третий, в пиджаке, явно от происходящего балагана мается и удовольствия не получает. Вон, даже со стула вскочил и к стене спиной прислонился. Но папку из рук не выпускает.

– Этот Сервье был мразь и коррупционер, и все это прекрасно знают. И суд, который его оправдал, тоже. Пришлось исправить судебную… ошибку.

– Наш герой взял на себя роль Божьего суда?

Я посмотрел на тощего.

– Если ваш коллега перестанет изображать из себя Джима Керри, мы сэкономим кучу времени.

– Ты готов разговаривать?

– Я всегда готов разговаривать, когда разговаривают нормально.

– Тогда слушай. Ваша дурацкая выходка во Франции привела к тому, что цюрихский транспортационный пункт оказался скомпрометирован. Понятно, что нашими сотрудниками оборудование было отключено и уничтожено, а программное обеспечение стерто. Так что сама концепция Ворот осталась в тайне, но теперь нужно готовить новый пункт, завозить туда оборудование. А это всё затраты, вдобавок к расходам на прекращение судебного дела, и, естественно, выплаты неустойки тем людям, кто не смог воспользоваться цюрихскими Воротами и был вынужден лететь в другое место.

– Мне очень жаль, что так получилось. Вычтите у меня из зарплаты.

– Мы вроде бы договаривались разговаривать серьезно? Затраты велики, и твое жалованье до конца жизни их не покроет.

– Но?

– Что «но»?

– Судя по вашей интонации, вы хотели мне что-то предложить в счет этих денег.

– Да. Только термин «предложить» здесь будет не совсем правильным. Скорее я хочу сообщить, что вы двое должны будете сделать, чтобы мы не требовали с вас немедленной выплаты этих денег.

– То есть вы потребуете эти деньги позже?

– Нет. Если вы все сделаете как надо, долг будет списан полностью.

– Излагайте. Выбора у меня нет, как я понял.

– Выбора у вас действительно нет. Я напоминаю, что Влада Воронова до сих пор ждут для обстоятельного разговора власти московского протектората, а некоего канадца по фамилии Биго – торговцы дурью по обе стороны гор Сьерра-Невада. И готовы за это заплатить неплохие денежки. Жаль, что одну и ту же голову нельзя дважды продать, но зато можно устроить аукцион. Готов спорить – выиграют наркос. Но это здесь. А за ленточкой есть одна марсельская банда, оставшаяся без главаря и мешка наркоты. И фонд поддержки беженцев очень интересуется, куда делись их деньги. Кстати, вашу подругу там тоже искали. Провалите операцию – мы вас обоих просто продадим. Ничего личного, чистый бизнес.

Пугать надо именно так – спокойным деловым тоном. Веришь сразу. Не особо давно я в Новом Мире, но наследить успел изрядно. Где-то по долгу службы, где-то по стечению обстоятельств, а порой и по неуемной живости характера. И охотно верю, что злопамятных людей за спиной осталось немало. Вот только фигня все это насчет больших убытков. Меня явно хотят привлечь к какой-то работенке, но так, чтобы лишить возможности отказаться. А раз так – давлю в зародыше идею откупиться. Послушаем.

Тощий посмотрел на мужика в пиджаке. Тот сел за стол напротив меня. Толстый и тот, кто стоял за спиной, вышли из камеры.

– Что вы знаете о трансплантологии?

Голос у него оказался неожиданно высоким.

– Когда у человека какой-то орган поврежден или не работает, ему пересаживают здоровый.

– В принципе, правильно. Откуда берут здоровые органы?

– У доноров.

– Зачем донору отдавать свой здоровый орган?

– Либо за деньги, если орган парный или без него можно обойтись. Или с мгновенно умершего. Мотоциклист шлем забыл надеть или кому башку прострелили.

– Как вы считаете, как велика вероятность, что в нужный момент убьется байкер, у которого уцелеет нужный орган? И орган этот будет здоров и совместим с больным, которому требуется пересадка?

– Невелика, я думаю.

– Какие идеи?

– Мне гораздо лучше думается, когда я сыт, накормлен и одет в чистое. И без наручников на руках.

Мужики напротив переглянулись.

– Полагаю, нет необходимости напоминать, как себя вести? Сбежать отсюда не получится, да и незачем – твоя подруга тоже у нас. И что ее ждет в случае излишней твоей самодеятельности, я уже сказал.

– Что с ней?

– Пока все нормально. Сидит в такой же камере, как и ты пятнадцать минут назад. А что с ней будет дальше, зависит от результата нашего разговора.

– Я же сказал – я готов сотрудничать.

– Хочется верить.

Тощий, видимо, что-то нажал под столом, потому что в допросную зашел кто-то из охранников и снял с меня наручники.

– Остальное потерпит. Отвечай на вопрос.

– Про доноров? Не знаю. Можно складывать в холодильник все появляющиеся донорские органы в надежде, что при возникновении потребности нужный там отыщется.

– Не все органы допускают такое хранение, особенно продолжительное время.

– Тогда придется запасти много разных доноров, чтобы по мере необходимости вырезать из них что-нибудь нужное.

– Идеальное с точки зрения голой экономики решение, поздравляю. Вот только ты не единственный, кому такая идея пришла в голову.

– Но… но я же пошутил!