Денис Кащеев - Путь к Небу

Лисенок не ответил, за него это сделала система – причем, дуплетом:

Добродетель ДЗИН: вами проявлено вопиющее немилосердие!

Вам присужден штраф!

Опыт: – 1000

Мудрость: – 3

Боевой дух: – 3

ПОЗДРАВЛЯЕМ!

Вы приобрели Добродетель: ТЮГИ (преданность)

– Шизофрения какая-то… – пробормотал я, как-то уже без особых эмоций – плевать мне вдруг стало и на отобранную Мудрость, и на шестую из семи Добродетелей. – Одной рукой жалуем, другой караем…

– Такова реальность, – подал-таки голос зверек. – Она редко предлагает нам выбор между несомненно хорошим и бесспорно плохим – иначе, наверное, наша жизнь была бы несравнимо проще. Не зря говорят, что лучшее – враг хорошего, а выбирая между большим и меньшим злом – все равно выбираешь зло… Но, поставленные перед выбором, делать его мы обязаны. Во многом именно этим мы отличаемся от неписей. От большинства из них, по крайней мере.

– Катись ты со своей дешевой виртуальной философией знаешь куда? – прорычал я, к концу фразы уже ожидая упрека от Добродетели РЭЙ, но та, на удивление, смолчала – должно быть, признавая за мной право на произнесенные слова.

– Ты прав, мне пора, – невозмутимо заявил ками. – Скажу на прощанье одно: никогда не жалей о сделанном выборе, Артур! Жалей о несделанных! Допущенные ошибки Небо помогает нам исправить, а последствия нерешительности и безвольности – зачастую неисправимы!

С этими словами лисенок исчез. Одновременно пропал, навеки сгинув в Пустоте, и свиток с навыком «Исцеления больного» – овладеть заключенным в нем умением мне было теперь не суждено.

Следом растворился в воздухе пустой гранитный постамент – на его месте выросли черные же тории выхода из данжа.

Подобрав с пола выложенный мной туда опечатанный свиток, я кое-как поднялся на ноги и шагнул в ворота.

8-й год Тайсё

Белое злато

Южного сёгуната

Место укажет

200

10

1000

Здесь все, что значилось в вынесенном мной из данжа свитке.

Едва покинув локацию пройденного квеста — тории выхода перенесли меня в личную комнату гостиницы — я торопливо взломал печати и прочел… такую абракадабру. И ради вот этого я навеки отказался от навыка исцеления больных? Серьезно?!

Впрочем, долго переживать по этому поводу мне не дали. Высветилось сообщение:

Вы приступили ко второй части задания «Московский квест»!

Для выполнения задания покиньте игру.

Внимание!

До завершения вами прохождения квеста вход в игру будет для вас закрыт!

Удачного прохождения!

Виртуальный мир вокруг меня завертелся волчком, и через считанные секунды я обнаружил себя оффлайн, под медленно поднимающейся крышкой РПГ-капсулы.

Словом, прохождение началось — с пинка под зад.

— Ну, кто что думает? — задал вопрос я, обводя долгим взглядом друзей.

Мы собрались у Маши. Набились в комнату вчетвером, включая Вику —позвать сестрицу на совещание мне, честно говоря, даже в голову не пришло (она же у нас, вроде как, покинула квест?) – зато пришло Антоновой. Вот уж от кого не ожидал!

Что до меня, то, как ни старался я отвлечься, переключившись на загадку свитка, неугасимое чувство вины перед Машей прямо-таки плавило меня изнутри. Всякий раз, встречаясь взглядом с хозяйкой квартиры, я невольно отводил глаза, словно боясь, что она прочтет в них о моем предательстве. От девушки мои неуклюжие ужимки, похоже, не укрылись, и Антонова, без сомнения, напряглась, но виду постаралась не показать, дав мне время взять себя в руки.

– Итак, приступим, – попытавшись спрятаться за деловым тоном, проговорил я. – Текст перед вами, — прежде чем ехать к Маше, я перенес содержание свитка на бумагу — переписал от руки в двух экземплярах (о Вике, как уже говорилось, не подумал, и теперь они с Пашкой, сдвинув головы, делили один листок — второй взяла себе в кресло Антонова). Загрузить текст из аккаунта на клубный компьютер и распечатать я не рискнул – останется еще где-нибудь в электронной памяти – вот и готовая утечка. — Ну, кто что думает?

— Шарада — как тогда, в Урочище Шепотов, -- тут же подал голос мой приятель. – Намек какой-то… Только не понятно на что.

– Кое-что понятно, – не согласилась с ним Маша, стрельнув при этом глазами в мою сторону. На этот раз я своего взгляда не спрятал, кое-как заглушив стыд искренней заинтересованностью. – Первая строчка – это, скорее всего, дата в традиционном японском написании, – уже спокойнее продолжила Антонова. – Я загуглила, – постучала она пальцем по корпусу своего смартфона. – «8-й год Тайсё» – по-нашему это 1919-й.

– И при чем тут 1919-й год? – спросил Иванов.

– Пока не знаю, – развела руками хозяйка квартиры. – Но от этого уже можно как-то отталкиваться.

– Оттолкнулись, – кивнул Пашка. – И что дальше?

– Дальше – трехстишье, похожее на японское хайку, – заговорил я. – Миюки… – на этом имени мой голос предательски дрогнул – произнесенное в присутствии Маши, оно лишний раз напомнило о роковом выборе, который мне пришлось сделать в данже. – Миюки мне как-то подобное читала, – все же договорил я. – Думаю, это хайку и есть.

– Оно какое-нибудь известное? – поинтересовался Иванов. – Ну, там, среди любителей японской поэзии хотя бы?

– Интернет его не знает, – заметила хозяйка квартиры прежде, чем я успел что-либо ответить. – Я проверила – нигде ни одного упоминания.

– То есть, это послание персонально нам, – сделал из этого вывод Пашка. – Ну, или конкретно Артуру. И каков его смысл?

Хороший, блин, вопрос!

– С третьей строчкой стихотворения более или менее ясно, – заявила Антонова. – «Место укажет» – тут, скорее всего, смысл прямой. Нечто должно указать на место – где находится Финальный Трофей.

– Или следующая подсказка, – предположила Вика. – Это же квест!

– Или так, – охотно согласилась Маша.

– И указать на это место нам должно некое «белое злато южного сёгуната», – пробормотал Пашка. – Белое золото…

– «Черное золото» знаю – так про нефть часто говорят, а белое что такое? – полюбопытствовала моя сестрица.

– Белое золото используется в ювелирке, – пояснила Антонова. – Это сплав обычного золота с никелем, серебром или палладием. У меня есть колечко из белого золота, только я его не ношу – у меня от него почему-то раздражение на коже появляется.

– Аллергия на никель, – предположил Иванов. – У нас с тобой это семейное!

– Может быть, – пожала плечами девушка. – Я так глубоко не копала – просто убрала колечко подальше.

– А еще «белым золотом» раньше называли хлопок, – вставил я – не одна Маша у нас умела пользоваться поиском в интернете.