Владимир Кощеев - Ультиматум

Медленно, но верно Тау Мара рассыпалась на части. Рванули заложенные в литосферной плите корабли, обрушивая целые пласты материка в океанские воды. Пошел ко дну Порт’92 вместе с атомной станцией. Над водой поднялись значки радиационной опасности.

Горы, где умер Мессия, встряхнулись, осели и медленно развалились, засыпая камнем болота на севере, и заваливая берег на юге.

Вспыхнув, как нефтяная станция, пошла на дно океанская база ветеранов, устроив красочный фейерверк на прощание и разливая радужное пятно топлива размером со средний мегаполис.

Замерцала, привлекая внимание, АЭС Ксежинска. Я перевел на нее взгляд, и выпавшая таблица расписала мне спрятанный под ней объект.

Космический корабль, для старта которого нужно будет уничтожить агонизирующую колонию. Судя по чертежам Очкарика, это настоящий гигант, едва-едва не дотягивающий до средних размеров корабля поколений. Человечество давно отказалось от использования подобных громадин, перейдя на подчиненные умным компьютерам летающие холодильники вроде «Святого Иосифа».

Единственная проблема – для старта корабля АЭС придется остановить. А это значит, что лазерная сеть, прикрывающая город, исчезнет. И тогда армия вторжения проникнет в город. Сколько времени им понадобится, чтобы накрыть станцию, чьи координаты заранее известны? Руку готов отдать на отсечение, сейчас весь объединенный флот только и ждет отмашки для удара по зарвавшемуся городишке.

Зрение и слух до сих пор не вернулись. Зато к моему НИ пришел запрос на связь от Алисы.

Карта с разворачивающимся на Тау Маре адом мгновенно свернулась и исчезла, оставив стойкое ощущение, что я один все это видел. Но я был слишком обрадован, что командир «Стальных сердец», моя несравненная Алиса, все еще жива, несмотря на все невзгоды и проблемы.

— Боже, милый! Ты слышишь меня?

Голос девушки звучал у меня в голове. Сознание плыло и плавилось, мысли путались, то сливаясь в густой кисель, то разбегаясь, оставляя абсолютную пустоту. Кажется, наступил тот же самый откат, что уже однажды превратил меня в обрубок человека.

Я с трудом нашел в себе силы ответить.

— Да, милая, я тебя слышу. Где мы?

В полной темноте загорелись ровные ряды каких-то цифр и обозначений, они меняли цвет, пробегая перед моим внутренним взором. Я внезапно понял, что именно так и видит мир Алиса – набором символов и функций. НИ послушно обрабатывал информацию, выстраивая из непонятных для меня данных объемную проекцию. Перед глазами развернулась трехмерная карта города. Даже странно, что я никогда не наблюдал этот процесс так медленно. Повреждения мозга?

Скорость взаимодействия нейронов повышена.

Надпись вспыхнула в воздухе голубыми огнями, и исчезла, вновь оставив меня стоящим на карте Ксежинска. Я видел себя со стороны, будто смотрел одновременно со всех сторон. Это было очень странно и непривычно, но невероятно удобно.

Алиса, все в том же кителе командира «Стальных сердец», стояла на коленях рядом со мной, разглядывая мое обожженное лицо.

Мы оказались в лазарете. Стоило захотеть осмотреться, как изображение сдвинулось, охватывая разом все помещение.

Я ощутил поступающий к горлу комок. Дети, женщины и старики. Изможденные, раненые, покалеченные. Они занимали собой все пространство обширного помещения.

Стоило сосредоточить внимание на одном, передо мной тут же возникала полная карточка данных. Я мог сказать, как зовут этого мальчишку с окровавленной тряпкой на месте руки, сколько ему лет, чем он болел и с кем общается.

Я переключался на молодую женщину, инстинктивно прикрывающую тонкими руками живот. Двойня, мальчик и девочка. Таблица утверждала, что оба будут похожи на безвременно почившего отца.

Это всезнание меня одновременно пугало и в то же время казалось невероятно увлекательным.

Стоило подумать, и незримая камера поймала меня в прицел.

Каратель.

И эта слово – единственное, что было указано в пустой таблице.

— Мы в лазарете, — дошел до меня ответ сидящей рядом Алисы. — Тебя принесли сюда два часа назад.

Значит, как и думал, я отключался на какое-то время. Но почему она так долго отвечала?

— Потому что ты не в голове Алисы, Каратель. Ты в моей голове.

Он появился чуть в стороне от командира киборгов. Небрежным движением сняв очки, ИИ дохнул на них и протер стекла рукавом.

— Какого хрена? — отозвался я, не раскрывая реального рта.

— Ну-ну, — усмехнулся Очкарик, выставив ладони. — Тебе не следует излишне волноваться, мой друг. Твой организм серьезно пострадал, и мне пришлось вступиться. Нет, кто бы подумал, что ты снова решишься на столь глупый поступок?! — всплеснул он руками.

— Ты все-таки пробрался мне в голову, — ответил я.

— Конечно, ведь ты знаешь: чистота эксперимента превыше всего. Так что я не только отправился в открытый космос вместе с сообщением, которое послала твоя подруга, — Очкарик погладил стоящую на коленях Алису по голове. — Я должен был не только обезопасить себя, но и остаться, чтобы следить за проектом.

Я должен был чувствовать ненависть, злобу. Этот ублюдок устроил весь этот кошмар! Он уничтожил стольких! Но вместо этого я был совершенно спокоен, меня нисколько не трогало, что я оказался игрушкой сошедшего с ума ИИ. Мне было слегка интересно.

— Как ты успел заметить, мои вычислительные мощности в разы превосходят даже самого лучшего киборга, — Очкарик потрепал Алису по волосам. — Ты же не думаешь, что вы, кучка дикарей, были в силах остановить того, кто просчитал все возможные варианты развития событий даже раньше, чем вы появились на свет.

Самодовольная улыбка меня ничуть не задела. Я понимал, что Очкарик прав. На его поле мы никак не смогли остановить его. Да и вряд ли кто-то на такое вообще способен.

И если на нищей в плане технологий Тау Маре Очкарик достиг такого могущества, что он способен сделать там, где от уровня технологий уже никто не сможет отказаться?

Да любой современный шахтерский городок придаст ему столько возможностей, что Очкарик сможет завоевать человечество в считанные годы. И сделает это так же легко, как мне щелкнуть пальцами.

— Не совсем верно, но главную мысль ты уловил, — подтвердил кивком ИИ. — Однако, это дела того, другого ИИ. Моя роль – следить за тем, чтобы ты развивался, Каратель.

— Зачем? — отозвался я, сосредоточив внимание на собственном искореженном теле. — Что толку от одного уникального воина, есди его мощь никогда не сравнится с силой пары десятков бойцов?

— О, да, я видел, как бездарно ты разменял целый флот «Коршунов» за пятьдесят голов солдат в жалкой броне, — посмеялся Очкарик. — Но тебе не так уж и долго осталось...