Эрик Рассел - Избранные произведения в одном томе

Между вторым и третьим этажами Фоули восторженно прошептал:

— Честное слово, мы его зацепили!

На подходе к пятому этажу земляне услышали негромкий выстрел, донесшийся снаружи. Словно испуганные крысы, все трое помчались к себе в камеру.

У капитана Уордла были свои, тайные основания ожидать самого худшего. Оставив Шеминэ закрывать дверь, он одним прыжком очутился возле койки Холдена и сдернул одеяло. Койка была пуста.

— Где он?

Сонный Пай тер глаза и силился подняться на локтях.

— Что? Перехитрил тебя?

— Где Холден? — зарычал Уордл.

— Ушёл, — зевнул Пай, демонстрируя полное равнодушие.

Его локти разогнулись сами собой, и он упал на доски.

— Куда ушёл? — раздраженно выкрикнул Уордл.

— Туда.

Пай нетвердой рукой махнул в сторону окна. Здесь сон вновь окутал его своим покровом. Рука упала на койку. Пай закрыл глаза, издал несколько булькающих и чмокающих звуков и перешёл на ровный храп.

Уордл произнёс на родном языке пять не связанных между собой слов. Подойдя к окну, он повертел головой влево и вправо, потом глянул вниз. Бетон двора тонул в сумраке, и разглядеть что-либо внизу было невозможно. Лёгкий ночной ветерок трепал спущенную из окна веревку. Холден привязал ее к ножке койки. Шестьдесят футов веревки уходили вниз, сорок лишних футов лежали под койкой, сложенные в аккуратный моток.

В этот момент, двигаясь справа налево, по парапету пробежал кастанский часовой. С той стороны, куда он бежал, доносились голоса. Слов было не разобрать, но чувствовалось, что кастанцы чем-то рассержены.

Уордл с размаху плюхнулся на свою койку. Какой там сон! Он безотрывно глядел на приоткрытое окно. Фоули и Шеминэ одновременно умылись над раковиной и с подчеркнутым спокойствием улеглись спать. Вскоре они уже храпели. Уордл продолжал следить за окном.

Где-то через полчаса болтающаяся веревка натянулась и слегка заскрипела. В оконном проеме показалась голова, потом туловище. Холден спрыгнул на пол, подтянул веревку, тщательно смотал ее и закрыл окно. Затем он поплевал на ладони и вытер их о брюки.

— Ну что, шаловливый шляющийся мальчик? — приветствовал его Уордл. — Мало тебе дня, так решил ещё и ночью прогуляться в осиное гнездо?

Холден хотел огрызнуться, но передумал и ласковым голосом сказал:

— А ты замечательно выглядишь сегодня. Наверное, сумел почистить язычок в местной химчистке?

— Нам было не до смеха, когда мы услышали со двора звук выстрела. Если кастанцы нас в чем-то заподозрят, считай, дело погибло в самом зародыше. Ты хочешь, чтобы нас раньше времени перестреляли?

— Не знаю, кто там в кого стрелял. По мне, во всяком случае, не стреляли, — сказал Холден.

— Просто у кого-то винтовка пальнула сама собой, так?

— Ты прав, приятель. Случайность, но не совсем чистая случайность.

Усевшись на край койки, Холден принялся развязывать шнурки ботинок.

— Этот милый стрелок привалился своей широкой спинкой к углу арсенала, поскольку очень нетвердо держался на ногах. Разумеется, и его винтовка тоже уперлась в стену. А потом он сообразил, что лишний вес на плече ему мешает, и нежно сбросил винтовку себе под ноги.

— И что же было дальше? — спросил Холден.

— Я оторвал кусок проволоки с арсенальной ограды и оба конца изогнул в виде крючков. За каких-то десять минут я дополз до угла. Один крючок я прикрепил к курку винтовки, другой — к забору. Затем я отполз назад и предоставил событиям развиваться естественным образом.

— Ты — редкостный псих. Если бы этот кастанец увидел тебя, он бы прошил тебе пузо очередью, и сейчас ты бы не сидел здесь.

— Он меня не видел. Не знаю, что тут пьют кастанцы, но глазки у него были залиты достаточно.

Закинув ботинки под койку, Холден встал и стащил с себя брюки. Из них он извлек длинный, не менее нескольких ярдов, кусок материи.

Не в силах сдержать любопытства, Уордл подскочил к его койке и в тусклом ночном свете пригляделся к добыче. Схватив материю, он поспешил к окну, чтобы проверить, не ошибся ли.

— О стада священных коров! Да это же их флаг!

— Не спорю, — согласился Холден.

— Откуда ты его спер?

— Зачем же так грубо? Я нашёл его в зарослях тростника, — засмеялся Холден. — Что годится для фараоновой дочки, сгодится и мне. [53] Здесь Холден намекает на библейское повествование о том, как дочерью фараона в тростнике была найдена корзина с младенцем Моисеем (см.: Исход, глава 2).

— Хватит плести мне басни! Ты же сорвал флаг со столба!

— Ну, допустим, сорвал, — сказал Холден тоном мальчишки, которого всё-таки заставили сказать правду. — И ухлопал на это кучу времени. Над крышей Фестерхедова логова ветер так и свищет. Я пару раз едва не грохнулся вниз. А если бы я расстегнул куртку, то ветер вообще бы понес меня, как планер.

— Но… но…

Уордл мял в руках флаг. Язык почему-то перестал его слушаться.

— Пока я сдирал их святыню и запихивал себе в штаны, внизу четыре раза прошёл часовой. И представляешь, этот чурбан ни разу не удосужился задрать свою медвежью голову и посмотреть вверх.

— Но…

— Не волнуйся, мы его не будем рвать на носовые платки. Смотри: отрезаем нижнюю малиново-красную полосу, белые стрелы превращаем в шестиконечную звезду. Что получается? Белая звезда на синем фоне. Для какого государства Космический Союз учредил этот флаг?

— Для Гатинской Республики.

— Правильно. Временами ты бываешь удивительно догадлив.

Холден лег и потеплее завернулся в протертое одеяло.

— Где же мы его спрячем? — спросил Уордл.

— Это уже твоя забота. Я принес, а ты ломай голову, как и где прятать. Не думаю, что кастанцы станут шарить по всем камерам.

— Ты не думаешь, а они вполне могут устроить повальный обыск, — возразил Уордл. — Не нравится мне эта история. Там же ад кромешный начнётся, едва кастанцы обнаружат исчезновение флага.

— Они и пальцем не пошевелят. Когда я обрезал веревку, я специально распушил и разлохматил ее конец. Теперь все выглядит так, будто- веревка оборвалась. Ставлю десять против одного: кастанцы решат, что флаг сорвало ветром и унесло куда-то в джунгли. Если они затеют поиски, я добровольно вызовусь им помогать. Погуляю по лесу не без пользы; глядишь, и место для радиомаяка найду.

— Не знаю, чего в тебе больше: выдержки или самоуверенности, — с невольным восхищением произнёс Уордл.

Холден смиренно опустил плечи.

— Мои представления о самом себе несколько отличаются от ваших.

Холден повернулся на другой бок и быстро уснул. Уордл все так же стоял, теребя в руках свернутое полотнище флага. Наконец он решил, что не вправе упрекать Холдена. Земляне потому и отличаются от других рас, что не сидят сложа руки, а действуют.