Дмитрий Лазарев - Сеятель [litres]

– Нет! Не может быть! С чего ты взял?

– Мы… сделали ошибку… дочка… Посчитали… что талант… к поиску и анализу… событий… достаточно безобидный… Мы… видели, что он… ненавидит нас… но не придали… этому значения… А он… нашел способ… нанести нам… смертельный удар… Чужими руками… он достаточно… умен… для этого… Он и сам… здесь… Я чувствую… Пришел за своим… За вакциной… Ну и посмотреть… как мы сдохнем… тоже… Он… прирожденный… манипулятор… Вроде… тех Измененных… которых мы… называем пауками… Только умнее… За ним… идут Новые… Никогда… не представлял, что они… могут пойти… за «лояльным»… Но он их как-то… убедил… Понимаешь? – Какое-то время Андрей Игоревич молчал, собираясь с силами. – Дмитрий… на редкость… опасная тварь… Гораздо опаснее… того же Ивана… Мы… поняли это слишком… поздно… Нельзя… играть с такой… способностью… Надо было… избавиться… от него…

Ольга вскочила и пошатнулась – слабость еще не полностью ее отпустила.

– Что ты такое говоришь, папа?!

– Правду… наконец-то… Руководству… нужно было… абсолютное оружие… Живое… оружие… В этом… задача… нашего проекта… Но с ним… вышел сбой… Оружие… получилось… обоюдоострым… и ударило… по создателям… Мы… не убили его… когда могли… Теперь он… убьет нас… Всех нас… И тебя тоже… Жди… он придет… сюда… И эти… двери… его… не остановят…

– Хватит уже каркать, профессор! – не выдержал Петр. «Лояльного» постепенно отпускало, и он с трудом сел. – Без ваших кошмаров тошно. Дмитрий ненавидит вас, говорите? А за что ему вас любить? А нам всем? Вы нам жизнь исковеркали!

– Хочешь… убить меня… Петя? – Андрей Игоревич сделал попытку засмеяться, но закашлялся и сплюнул кровь на еще недавно идеально чистый пол лаборатории. – Давай… Только не медли… Я тебе… даже спасибо… скажу…

– Да неплохо было бы, – буркнул «лояльный», отворачиваясь. – Только дочку вашу жалко. Очень она вас любит. Хотя… – Он махнул рукой и замолчал.

– Так, все, хватит! Брэк! – голос Ольги просто звенел. – Мне еще только вас разнимать не хватало! Папа, мы сейчас тебя поднимем и положим на кушетку, будем готовить к переливанию моей крови.

– Это… бесполезно… Мы… уже не успеем… Они… совсем близко.

– Кто? Дмитрий и его банда Новых?

– Не только… Более того… не в них… основная проблема… Ты… разве не чувствуешь?

Ольга прислушалась к своим ощущениям от усиленных способностей «глушилки», которые давали обостренную восприимчивость к присутствию Измененных. И тут она действительно почувствовала такое, что ей едва не стало плохо. Это воспринималось как ходячая черная дыра – невероятная мощь и могучее притяжение. А до кучи – совершенная чуждость, будто существо не принадлежало к этому миру.

– Ч-что это?

– Не знаю… Но подозреваю… скоро мы все… это поймем… только тогда… будет… уже поздно…

– И что же нам делать?

– Кое-что… ты можешь сделать… уже сейчас…

– Что?

– Второй… холодильник… Верхняя полка… Синяя… пробирка… и две… голубые… Смешать… но не взбалтывать… – Отца снова одолел смех пополам с кашлем. – Введешь… это мне.

– И что оно с тобой сделает? – спросила Ольга, подозревая худшее.

– Там… увидишь… Действуй – у нас мало… времени.

Это было как цунами – волна стремительно нарастающего страха накатила, захлестнула. «Лояльная» будто чуяла приближение кошмарного чудовища, еще незримого, но уже очень даже ощущаемого. «Оно придет и пожрет все! – крутилось в голове Ольги. – И как этому вообще можно противостоять?»

Но отец, видимо, знал. Или по крайней мере думал, что знает. Во всяком случае, он выдерживал накатывающую волну со стоическим спокойствием. Правда, неизвестно, чего в этом спокойствии было больше – уверенности в себе или безразличия человека, смирившегося с собственной участью. Ольга не знала, что за гремучий коктейль она ввела отцу, но на него эта штука явно подействовала благотворно: он перестал выглядеть так, будто вот-вот умрет, и лежать тряпкой на полу, сел, привалившись спиной к стене, и взгляд его сделался ясным и твердым.

Но, несмотря на ожидание надвигающейся жути, самое страшное началось неожиданно. Просто вдруг застонал Петр, словно от внезапной головной боли, и схватился за виски. А в следующий момент кинетик резко напрягся, и глаза его, казалось, увидели что-то, недоступное взглядам других…

Дверь лаборатории медленно начала открываться.

Лицо Андрея Игоревича исказилось.

– Оля, останови его! – крикнул отец и сам застыл, будто парализованный.

На несколько секунд Ольга впала в ступор. Она чувствовала, что происходит. Сокрушительная волна чужой ментальной мощи лилась с той стороны двери, сметая любые щиты, которые трое, закрывшиеся в лаборатории, были способны поставить на ее пути. Петр свою схватку, видимо, уже проиграл, отец, похоже, в процессе. Как скоро дойдет очередь до нее? И что она сейчас может сделать?

Времени думать не было, так что «лояльная» просто ударила всей своей Силой «глушилки» по Петру, по его способностям кинетика, при помощи которых он сейчас открывал запертые электронным способом двери лаборатории, как Самсон раздирал пасть льву. Неизвестно, что получилось бы, окажись ее дуэль с Петром чистой – Сила против Силы? Смогла бы Ольга превозмочь его усиленные кинетические способности? Не факт. Но тут им управляли, и тот, со стороны, просто еще не умел оптимально распоряжаться всеми возможностями подчиненного «лояльного», и это дало Ольге шанс взять верх. Более того, ей даже удалось на какой-то момент справиться с воздействием того, чужого, и вернуть Петру власть над телом. А вот тут, похоже, помог отец. Только теперь Ольга поняла, что было в тех пробирках, содержимое которых она впрыснула ему в вену: кровь Измененного псионика и двойная доза катализатора. Именно благодаря уколу Андрею Игоревичу и удалось так долго сопротивляться обладателю невероятной мощи по ту сторону двери.

Но надолго ли это? Сколько сможет еще продержаться отец и что потом разъяренный сопротивлением чужак сделает с ними? Пока в голове Ольги метались эти панические мысли, Петр свое решение принял. «Лояльная» краем глаза заметила, как из набора хирургических инструментов возле одного из столов вылетел скальпель, взмыл в воздух, замер на секунду, а потом стремительно, раньше, чем Ольга успела вскрикнуть, пролетел через лабораторию и вонзился в горло кинетику. Тот, обливаясь кровью, рухнул на кушетку, на которой так до сих пор и сидел.

Крик замерз в горле у «лояльной», так что руки ее, зажавшие рот, в общем-то могли этого и не делать. Безжалостная тишина, сопровождавшая все последние жуткие события, словно сама убивала все звуки.