Дмитрий Лазарев - Сеятель [litres]

Перед нами не встает вопроса, куда идти. Я доверяюсь интуиции, которая благодаря откорректированной реальности должна привести меня к Дмитрию и Кейт. Иногда на нашем пути попадаются запертые двери, для прохода через которые нужен либо спецпропуск, либо отпечаток пальца сотрудника АПБР. Если я чувствую, что мне нужно туда, за дверь, я преодолеваю препятствие с помощью способностей фризера. Когда дверь охлаждается почти до минус ста градусов, она становится хрупкой, после чего довольно эффектно и эффективно разрушается ударом ноги. Вот только на подобные аттракционы тратится довольно много Силы, и без крайней необходимости я к ним стараюсь не прибегать.

Однажды за одной из таких дверей меня ждали двое «лояльных» – сверхбыстрый и пневматик. Эти разума не потеряли (им-то чума была не страшна) и применили свои умения. Хорошо, что я в этот момент только выходил из фазы морожения двери, и мне не пришлось концентрировать холод для удара, иначе бы сверхбыстрый меня прикончил. Мороз остановил его почти на расстоянии ножевого удара передо мной. А пневматика я скосил очередью после его неудачной попытки взорвать мои легкие. Нож у сверхбыстрого я, конечно, забрал – хороший такой нож, да непростой – «Палач», таким спецназ пользуется, уж я в этом разбираюсь. К тому же у него есть существенный плюс – можно не бояться, что в самый ответственный момент закончатся патроны.

К счастью, «лояльных» мало. Кого-то, видимо, убили зачумленные, кого-то – Новые, пришедшие с Дмитрием и Кейт. Кстати, то, что я до сих пор не знаю, сколько их и каких видов, меня слегка нервирует. Если там наберется двое-трое сверхбыстрых, они меня на ремни порежут, несмотря на все мои сувайворские иммунитеты и спецподготовку.

Какая же тут прорва этих зачумленных! Все никак не кончаются. Не знаю, конечно, сколько на этой базе было персонала, но не город же миллионник, в самом деле! Кто-то же должен и на местных «лояльных» нападать, а кто-то – на Новых Дмитрия или… это что же, все на нас? По всему выходит, что так. Мысль эта мне активно не нравится: у зачумленных практически нет разума, они не могут сами по себе объединяться, выбирать врага и совместно на него нападать… если только кто-то очень крутой не взял их под свой контроль. «Лояльный» Дмитрий на такого крутого никак не тянул, а значит… Сжимаю челюсти до боли в скулах: мой бывший сосед по телу, стало быть, больше некому. И если он сам здесь, может статься, что мы сейчас с энтузиазмом, достойным лучшего применения, пробиваемся на собственные похороны. Вот только нельзя уже пустить все на самотек. Это моя война, и моей она будет до самого конца. Когда или я, или меня. А сейчас надо Риту отослать, пока не поздно. По крайней мере попытаться.

Уже хочу повернуться к ней, подбирая в уме самые сильные аргументы, как вдруг меня накрывает волна тревоги: запрограммированная на встречу реальность предупреждает о внезапной угрозе. И только я успеваю оттолкнуть Риту за угол и повернуться в нужном направлении, как коридор целиком заполняет бушующее пламя. Это не просто пиромант. Один Новый создать такой крематорий не способен. Тут либо целая группа собралась, либо… я не знаю что.

Мне энергетическое пламя повредить не может, но вот весь кислород оно выжжет вполне успешно, после чего я тупо задохнусь. Отбрасываю огнестрельное оружие, чтобы патроны ненароком не рванули в этой духовке, достаю нож, окутываюсь слоем морозного воздуха и кидаюсь вперед, что называется, в самую топку. Слышу сзади испуганный крик Риты. Оно и понятно: даже если знаешь, что твой друг сувайвор, все равно трудно спокойно смотреть, как он ныряет в пламя.

Крыша съехать может, если честно: вокруг пылает ад, а ты прешь себе вперед вслепую с одним ножом, весь из себя неопалимый. Воздух в легких заканчивается в отличие от пламени, легкие будто тугим обручем стягивает, горло печет, глаза слезятся, и упрямая мысль: «Зря я это – не дойду!» долбит мозг отбойным молотком. И вдруг – все: воздух, которым можно дышать, сумрак коридора, почти ослепляющий после адского огня, цветные круги перед глазами и один (всего один!) Измененный с пляшущими вокруг него огненными язычками и безмерно удивленным взглядом, направленным на меня.

Бью ножом коротко и четко, поставленным ударом в сердце. Он умирает без единого звука, просто падает и недвижно застывает на полу. Только тут толком разглядываю его лицо. Ох, ежики, совсем молодой еще, мальчишка практически! Да что ж творится-то в этом мире?! Я все еще смотрю на его мертвое лицо, с которого так и не сошло выражение удивления, страха и какой-то детской обиды, когда ко мне приближается Рита:

– Ты как?

– Спасибо, погано. Надо бы дальше идти, только… Рита…

– Даже не думай! – со злостью перебивает она. – Никуда я от тебя не уйду! Один раз ты уже почти сбежал от меня на тот свет. Больше у тебя такой фортель не пройдет!

– Что, намерена составить компанию и туда?

– Если понадобится.

И столько в ее голосе твердости, что я понимаю: спорить бессмысленно.

Вздыхаю:

– Ладно, пошли. Чую, мы уже близко.

– Да у вас тут просто сокровищница! – восхитилась «лояльная», набирая антинову в два шприца. Один для Петра, которого уже ломает, второй – для себя, так как тоже на грани. – На все случаи жизни!

– Не на все… – тихо прозвучало от дверей.

Отец так и лежал там, на полу. Некому было его поднять. Оно конечно, хорошего человека должно быть много, но не когда его должна поднимать и укладывать на кушетку стройненькая и миниатюрная, комплекцией совершенно не в папу, дочь. Девяносто с лишним килограммов Андрея Игоревича для Ольги все же были слишком. Сначала надо было реанимировать Петра, а потом уж…

– Зелья бессмертия нет? – хмыкнула «лояльная», закатывая рукав рубашки Петра, чтобы сделать инъекцию.

К сожалению, рука кинетика неслабо так дергалась в приступе: попробуй попади в вену. Наконец Ольга изловчилась, прижала руку Петра всем своим весом и воткнула иглу, куда надо. Уфф! Дальше только себе. Это уже легче.

– Для моего… случая… нет… Вирус… мутирует… и кровь «лояльного»… уже не справляется… Зря ты… все это… затеяла… Мне уже… не помочь…

– Это мы еще посмотрим!

Себе в вену она тоже попала не с первой попытки – рука дрожала от накатывающей слабости… Но вакцина все же попала в кровь, и Ольга наконец смогла блаженно прикрыть глаза, чувствуя, что ее отпускает опасное предломочное состояние. Теперь еще минут пять-десять, и можно будет уже заняться отцом. Как раз и Петр оклемается.

– Кто это все устроил? – спросила «лояльная», не открывая глаз. – Новые?

– Нет… Думаю, что Дмитрий… Помнишь его?

Ольгу словно током ударило. Блаженная расслабленность мгновенно с нее слетела.