Мария Семенова - Аратта 1-4 [компиляция]

— Перед тобой — звезды здешнего неба.

— Ах вот что. — Жрец вгляделся внимательнее. — Да, я вижу Лосиху. Но ты, видно, не слишком силен в рисовании. Ты изобразил ее совсем неправильно…

— "Лосиха", — повторил Хаста, улыбнувшись уголками губ. — Я будто воочию вижу сидящих у костра охотников, которые тщатся разглядеть в небе зверей, упущенных накануне… В наших землях эти звезды зовутся домом Семерых Мудрецов. Видишь ли, каждую звезду мы почитаем обиталищем того или иного бога либо богини. Семеро же взяты богами на небо за свою праведность…

— "Богами"? — поднял бровь старик. — Не ты ли только что призвал благословение Исвархи?

— Слава Солнцу, величайшему среди небесных домов, — невозмутимо ответил Хаста. — А начертание мое верно. Может показаться чудом, но в тех краях, откуда я родом, звезды стоят иначе. Здесь я как раз указываю точками место пребывания звезд в этой земле, а крестиками — то, как они расположены над моим царством.

— Где же твоя родина?

— Далеко на юге, за полуденными горами, вне пределов Аратты. В наших землях ходят удивительные рассказы о чудесах, происходящих тут и еще далее на севере. Я решил дойти до края земли, дабы убедиться в существовании этих чудес или в том, что это всего лишь выдумки.

— Что же у вас рассказывают? — с любопытством спросил жрец, возвращая свиток.

— Здесь, в Бьярме, на краю мира, — "звездочет" величаво повел рукой, — весь небесный круг жизни, проходимый Исвархой за год, состоит из одного дня и одной ночи.

— Как это?

— Полгода здесь царит ясный день, а полгода — непроглядная ночь, — пояснил Хаста. — Еще говорят, морозы этой долгой ночью порой такие лютые, что дыхание замерзает, а железо крошится, как песок… Лишь чудесные девы в прозрачных зеленоватых покрывалах танцуют в небе диковинный танец, призывая Исварху согреть их…

Старый жрец хмыкнул, однако ничего не сказал, внимательно слушая иноземца.

— Говорят, в тех краях проходит земная ось, соединяющая небеса с твердью. Что там водятся медведи белой шерсти… И много других чудес.

Старик покачал головой:

— Однако у вас немало знают о Бьярме.

— Увы, не так много, как мне хотелось бы, — со вздохом отозвался Хаста.

Жрец покосился на Анила, с широко распахнутыми глазами слушавшего рассказ звездочета о чудесах полночных пределов.

— Сходи поговори с людьми, юный господин. Тебе еще по здешним лесам рыскать, а они ох как опасны…

— Я опытный охотник! — возмутился тот.

— Накхи-то пострашнее секача будут, — продолжал жрец, еле заметно подмигнув ему.

Анил нахмурился и нехотя вышел из шатра.

— Так на чем мы остановились? — Старый жрец наморщил лоб, будто вспоминая, и вперил в Хасту острый взгляд. — Ах да! О познаниях. В твоем царстве мудрецов, где даже звезды на небе стоят иначе, хорошо знакомы с нравами Тарэн?

— Нет, об этой свирепой богине я узнал только здесь. Странствуя, я расспрашиваю местный люд о нравах и обычаях, слушаю в городах и весях сказки и песни…

— О! — Старый жрец расплылся в редкозубой улыбке. — Я тоже люблю слушать побасенки бьяров о всяких чудесах, диковинных обычаях и языческих суевериях! — Он вновь почесал затылок. — И вот теперь стою тут и думаю — кого же из нас обманули? Меня или тебя?

Хаста напрягся.

— Исварха уже двадцать с лишним раз обошел круг жизни с той поры, как я впервые услышал о Тарэн. Позволь, я немного расскажу тебе о Матери Зверей, которую бьяры именуют богиней. Они поклоняются ей как благой, хоть и яростной госпоже этого мира. Воины приносят ей кровавые жертвы, призывая поддержать их в битве. Есть и третье обличье богини — ночное, темное, неназываемое… Но, — старичок воздел палец, — нигде и никем не упоминалось, что Тарэн обитает в озере и поедает неосторожных купальщиков! — Негромкий, чуть скрипучий голос жреца вдруг окреп и зазвучал жестко. — Тебя кто-то обманул — или ты пытаешься обмануть меня?

— Ты, говоришь, двадцать с лишним лет здесь? — уклонился от ответа Хаста, разглядывая потрепанное жреческое одеяние собеседника.

— Так и есть!

— Стало быть, ты не явился в Яргару вместе с отрядом Каргая?

— Я служу тут Исвархе с младых ногтей, — гордо ответил жрец.

Хаста широко улыбнулся:

— Что ж, это к лучшему.

Он поднялся и сделал шаг к собеседнику. Тот попятился:

— Если ты удумал что-то недоброе, лучше позабудь об этом! На мой крик сбегутся десятки воинов! Тебя разорвут, как жареную куропатку!

— Думаю, жареную куропатку мы совместно разорвем нынче за ужином.

Хаста сунул руку за пазуху.

— Полагаю, нет нужды объяснять, что это? — спросил он, доставая и поднося к лицу собеседника золотой перстень с солнечной печатью.

Тот, осознав, что́ перед ним находится, вытаращил глаза.

— Внимаю и повинуюсь, почтеннейший, — низко склонился старик. — Уж прости, не знаю, как величать тебя…

— Я жрец Хаста, доверенное лицо святейшего Тулума и его голос в землях Бьярмы.

Глаза старика стали еще больше, а лицо побледнело.

— Постой, ты — Хаста?! Тот самый мятежник, которого прибыл искать юноша из столицы?

— Тот самый.

— А чудовищная Тарэн, выныривающая из озера, и ее бобрихи… это, стало быть, твои накхи?

— Мое сердце скорбит о том, что пришлось на это пойти.

Жрец молча покачал головой.

— Но как могло статься, чтобы святейший Тулум поддержал мятеж?

— Накхи — не мятежники. Они пытаются найти царевича Аюра и вернуть ему трон. А не убить его, как того желает Киран.

— Киран желает убить царевича? — нахмурился старик. — Я должен тебе верить?

— Верь, ибо это правда. И это не мои слова — я лишь голос святейшего Тулума.

— Я повинуюсь, — вновь склонил голову жрец. — Святейший Тулум безмерно мудр. Не нам сомневаться в его решениях. Я так понимаю, тебе понадобится моя помощь?

— Да, — кивнул Хаста. — Для начала подтверди Каргаю, что я не оборотень и познания дарованы мне Исвархой, а не зловредными дивами. Что касается Тарэн, подумай, какой озерный дух мог погубить стражников и едва не сожрать Анила? — Он усмехнулся. — Мало ли что могло перемешаться в голове у чужеземца…

— Хорошо. Я сделаю это. Что-то еще?

— Тут ведь есть другой жрец — тот, что пришел с отрядом Каргая?

Старик прищурил выцветшие глаза:

— Так и было, почтенный Хаста. Сюда пожаловал молодой, весьма самоуверенный жрец из столичного храма гончаров.

— Где он сейчас?

Старый жрец потупился:

— Гуляя по лесу, он нашел красивые грибы с белыми крапинками. Я рассказал ему, что с помощью отвара из них местные колдуны общаются с духами. Увы, он, похоже, поверил небылице.

Хаста поднял бровь.

— Я знаю, что бьярские колдуны варят из них зелье, но понятия не имею как, — продолжал старик. — Тот жрец тоже не ведал…