Николай Малунов - Ошибка Улья

— А что, «а так»? — ехидно спросила Анжелика, осматривая ноготки. — Мне 21, или вам дамы постарше интересны?

— Ага, наш умник дам постарше предпочитает, — не выдержал Курт, сверкнув глазами, — как–то к нам привезли одну особу… Лет так 100 прожившую в Стиксе… Так он ее, бедный, и так, и сяк на кусочки резал, изучал…

Ученый сжал кулаки, исподлобья глядя на военного. Повисла гнетущая тишина.

— Зачем вы? — зло спросил ученый, пытаясь испепелить вояку взглядом.

— А не хрен тут, — сплюнул тот. — Забыл, товарищ ученый, зачем мы тут? Слюни при виде сисек распустил…

— Не. При. Девушке… — зло прошипел великан, разворачиваясь к бывшему начальнику охраны всем телом.

Гигант сделал шаг в сторону Анжелики, и в этот момент из дома напротив раздались звуки выстрелов. Великан в одно движение подхватил девчонку, которая перевернулась в воздухе, коротко пискнув, описав дугу головой, руками, ногами и прочими частями тела.

Две пули ощутимо ударили в бок сержанта, увязнув в кевларовой ткани. Институтские слегка затормозили и не сразу смогли сориентироваться. Первым пришел в себя Курт. Пуля ударила его в бронежилет, отчего тот, коротко хекнув, успев активировать дар силача, сдержав удар тарана в грудь, швырнул Альберта за укрытие. Сержант с девушкой оказались за остовом легковушки, а институтские спрятались за кузовом грузовика. Огромный, сам как машина, Кнехт, с трудом пригибаясь, пряча за собой девушку, попытался поднять пулемет над головой, чтобы ответить напавшим, но длинноствольное оружие не дало ему этого сделать. Неуклюже попытавшись высунуться, он понял, что так, скорее всего, только подставится под плотный огонь, ведущийся откуда–то со второго этажа, сорвал две дымовые гранаты и швырнул их вверх по улице так, чтобы ветер снес облако в их сторону.

Курт, аккуратно выглянувший из–за капота своего укрытия, несколько раз выстрелил по напавшим. Бегло обстреляв окна, он заметил как минимум трех бойцов, маячивших в помещениях. Один из них раскладывал трубу гранатомета.

— Гранатомет! — прокричал вояка, посылая несколько пуль в окно, где только что мелькнула голова бойца.

Кнехт коротко глянул в сторону дома, осмотрелся. Слева — пустой перекресток, грузовик, за которым засели институтские через одну машину от них — справа. Ни вперед, ни назад… Дым от гранат стал стелиться по асфальту, и не став дожидаться, когда густой черно–фиолетовый дым затянет всю улицу, понимая, что каждая секунда на счету, крикнул ученому, чтобы тот задействовал свой дар.

Альберт коротко кивнул и развел руки в сторону дома. Он попытался создать широкий конус расходящейся волны, которой смог бы накрыть всех бойцов в доме. Не видя противника, это было чрезвычайно сложно сделать. Его дар еще не был прокачан настолько сильно, чтобы позволял работать по площадям, и потому ученому необходимо быловидеть цель, которой отводятся глаза. Напрягая все силы, Альберт направил невидимую волну в сторону дома.

Гранатометчик, накрытый ею, на мгновение замешкался, но сил ученого надолго не хватило, и потому, когда боец, только что тупо пялившийся в сторону пустой улицы, заметил какое–то движение чуть слева, не задумываясь, шарахнул ракетой на опережение. За прошлые сутки, в которые тут начался форменный ад и люди стали превращаться в натуральных зомби, а на улицах откуда ни возьмись появились огромные твари, выбравшиеся прямиком из ада, он насмотрелся всякого, и сейчас, действуя на автомате, выстрелил тандемной зажигательно–осколочной гранатой в сторону убегающего.

Ландскнехт успел сделать всего пару прыжков, прежде чем его накрыл огненный шквал и ударная волна прилетела в правый бок. Споткнувшись, прикрывая Анжелику всем телом, гигант сделал еще пару шагов наугад и проломил стену парка. Завалившись на бок, тяжело дыша, он распахнул объятия, позволяя истошно воющей девушке выбраться из под своего тела, потерял сознание. Вся его правая сторона, была оплавлена. Броня пузырилась, а кожа покрывалась зеленым гноем, вытекавшим из ран. По телу стекала темная кровь, но гигант еще был жив. Граната ударила совсем близко, осыпав его градом осколков и раскаленных пороховых газов, которые, отразившись от асфальта, вскипятив его, растеклись жидким огнем.

Леший крался по коридорам дома в сторону мелькавших у окон теней.

— Sir, have you seen this huge thing? (Сэр, вы видели эту огромную тварь?) — крикнул один боец на иностранном языке, укрывшись за подоконником от влетевших в комнату с улицы пуль. — Thereseemedtobeachildthere… (Там, кажется, был ребенок…)

— I'mgoingtokillhim!.. (Сейчас я его!), — отозвался второй боец, раскладывая трубу гранатомета.

Леший неслышной тенью приблизился к ближайшему бойцу в бело–голубой форме и, замахнувшись ножом, нанес удар в область сердца. Точнее, попытался. В этот момент тугая волна прошла по помещению, и бело–голубые, странно засопев, невидящим взглядом уставились в одну точку. Леший нанес быстрый и сильный удар противнику кулаком в висок, кинулся ко второму, с гранатометом. Немного не успев, Леший врезался в стрелка всем телом, видя, как ракета, выпущенная в сержанта, медленно движется ему наперерез. Солдат, хрюкнув, ударившись головой о бетон, повалился на пол. Еще несколько бойцов, вбежавших в комнату на шум, взяли Лешего на прицел, а он расширившимися глазами смотрел на то, как вспыхнувший огненный цветок накрыл сержанта и девушку… Великан сделал еще пару шагов по инерции и завалился куда–то в бок, упав без движения.

— On your knees, hands behind your head! (На колени, руки за голову!) — заорал один из бойцов, тыча стволом автомата в сторону невесть откуда взявшегося здоровенного мужика в маскировочном халате.

Леший медленно обернулся, сжимая в руке свой верный катран. Времени сорвать автомат с плеча у него уже не было… Перед его глазами стоял медленно распускавшийся огненный цветок, бесстрастно поглотивший его напарника и ни в чем не виновную девушку…

— Звезда вам, твари, — тихо прорычал снайпер и оскалился…

В это время отряд из еще шестерых бойцов, одетых в серый камуфляж, входил в дом через разбитое окно, прикрывая друг друга. Они двигались на звуки боя, доносящиеся из высотки и с улицы на противоположной стороне дома. Группа тихо, но быстро продвигалась по коридорам и лестницам, осматривая каждую комнату. Бой шел где–то на втором или третьем этаже. Когда бойцы в сером камуфляже вошли в просторную квартиру, выходившую окнами на улицу, то обомлели. Весь пол буквально был залит кровью. Повсюду виднелись тела убитых бойцов в некогда бело–голубой, а теперь кроваво–черной одежде. Посреди бедлама на коленях стоял здоровяк, перемазанный с ног до капюшона кровью и кишками, сжимавший в руке окровавленный черный нож. Он стоял на коленях и невидящим взглядом смотрел куда–то в окно. Группа, подавая сигналы жестами, вошла в помещение, рассредоточилась вдоль стен, держа неизвестного на прицеле. Здоровяк зарычал и медленно, тяжело поднялся. Когда он обернулся, то, казалось было, стены готовы лопнуть от той ярости, что плескалась в его глазах.