Владимир Мясоедов - Собственный выбор

К звукам, наполнявшим воздушную гавань, стала примешиваться треск выстрелов, причем с каждой секундой желающих послать в тварей кусочек свинца появлялось все больше и больше. Хотя для летучих кораблей абордаж или таран относились к числу вполне себе рядовых тактических приемов, но обычно каждый член экипажа также имел и нечто дальнобойное, если не при себе, так хотя бы в арсенале судна. Раскатисто рявкнул откуда-то с носа «Тигрицы» небольшой палубный фальконет, напоминающий ружье-переросток, которое закрепили на вращающейся подставке, превратив в турель, из которой удобно стрелять в любую сторону. А вот пушки молчали, несмотря на то, что даже грузовозы и прогулочные яхты этого мира несли несколько орудий на случай встречи с воздушными пиратами или какой-нибудь излишне агрессивной летучей фауны вроде дракона. Впрочем, заявившиеся на шум и крики офицеры ближайших кораблей с легкостью заменили собою артиллерию, поскольку трудно было найти среди командного состава хотя бы одного человека, который не являлся бы опытным магом. В догоняющее группу матросов животное ударила молния, сошедшая с ясного неба, двух других поглотили объявившиеся прямо под их ногами зыбучие пески, еще штуки три влетели в странное мерцающее облако и прямо на ходу уснули, покатившись кубарем, но так и не придя в себя. Неимоверная физическая сила монстров, а также их скорость, ловкость, когти, клыки и защитный слой меха оказались абсолютно бесполезны перед волшебством.

— В сторону! — Крикнул Олег своему несколько излишне пухлому другу, когда одно из последних остающихся на ногах чудовищ, видимо достаточно сообразительное чтобы найти убийц своих сородичей, в невероятном прыжке забралось прямо на верхнюю палубу «Тигрицы», буквально на волосок разминувшись с новым комком пламени и оказавшись почти прямо перед Стефаном.

— Э-эх! — Сибирский татарин польского разлива вместо того, чтобы отступить, махнул разряженным мушкетом как дубиной, перехватив оружие за ствол. Причем сделал он это с такой скоростью, что его руки буквально размазались в пространстве, словно спицы велосипеда в колесе. В воздух взвился водопад окровавленных щепок и острых клыков, в руках Стефана осталось слегка погнутое дуло, а весящую больше среднестатистического медведя тушу силой удара подняло в воздух, закрутило вокруг своей оси и шлепнуло на палубу. Однако, зверь с полностью развороченной мордой был хоть и контужен, но жив. Он заворчал, пытаясь подняться… А потом Олег наложил на неё довольно специализированные чары из арсенала медиков, значительно усиливающие чувствительность нервов, а после силой мысли сразу оба глаза бестии вырвал при помощи телекинеза, заставив монстра умереть от болевого шока.

— Как-то слишком жестоко получилось, — на миг даже смутился боевой маг, отработавший на монстре разучиваемую на тренировках связку простых, но очень быстрых и действенных заклинаний, которые вдобавок тратили довольно мало сил. Впрочем, в законах этого мира статей про жестокое обращение с животными, кажется, ни в одной стране мира не было. Вероятно в этом было повинно большое количество монстров-людоедов, появляющихся по вине чародеев и просто из-за выплесков энергии природных источников волшебства.

— Зато шкура цела осталась, — пожал плечами Стефан, уже доставший нож и похоже подумывающий о том, чтобы сразу же и освежевать белку-переростка. — Кстати, откуда тут эти зверьки? Мне казалось в Мексике с лесами не ахти, а следовательно и белки не водятся…Даже обычные.

— Есть тут леса, пусть даже они и тропические. — Успокоил его Олег. — А касательно того, откуда тут зверье…Не знаю. Мои способности оракула сегодня почему-то с самого утра себя никак не проявляли. И сейчас тоже молчат, хотя обычно их после боя фиг заткнешь, так и норовят мозги какой-нибудь лишней информацией замусорить.

— Странно это, — насторожился Стефан и, отложив нож, принялся с настороженным видом оглядывать воздушную гавань. — Может, кто-то целеноправленно глушит всяких оракулов? Чтобы они случайно не узрели чего?

— Не похоже, — возразил ему Олег, оглядывая воздушную гавань, в которой постепенно воцарялся порядок. Последних чудовищных белок убили, а немногочисленным раненным оказывали первую помощь. Всего монстров было не так много, штук десять, ну максимум дюжина, если чародей со своего места на палубе видел не всех…Проблема заключалась в скорости и убийственной мощи зверей, которых кто-то притащил в волшебную гавань, не озаботившись нужными мерами предосторожности при обращении со столь опасными хищниками. За неполную пару минут своего буйства они прикончили немало народа. — Для серьезной диверсии масштаб происшествия все же маловат, максимум — отвлечение внимания от чего-то другого. Но это в любом случае чужая проблема, в конце-концов, мир вокруг нас не вращается…

— Левую руку выше! Не горбиться! Голову ровнее! Ноги на ширине плеч! — Олег с тяжелым вздохом передвинул свое тело в нужное положение, лично ему казавшееся до жути неудобным. Казалось еще чуть-чуть и два зачарованных топора-вампира, удерживаемые почти за середины рукоятей в нелепой на первый взгляд стойке, ткнутся в подбородок своему хозяину. Однако мастеру, замершему напротив чародея, было виднее как именно должен стоять его очередной ученик. Во всяком случае, когда они фехтовали на холодном оружии без использования магического усиления тела и прочих фокусов, этот смуглый худощавый испанец с явной примесью индейской крови разделывал чародея за считанные секунды. А также Стефана. Или братьев-индейцев. Да и вообще любого на этом корабле. — Каррамба! Ну что это такое?! Ты стоишь как корова на льду!

— Должен сказать, Мигель, примерно так я себя и ощущаю, — согласился чародей, для которого каждая подобная тренировка была настоящим испытанием. Дело было даже не в ругани, которую на него обрушивал пожилой испанец и уж тем более не в физической усталости. Чародею приходилось очень сильно сдерживаться, чтобы ограничивать свое тело возможностями обычного человека и тем самым нарабатывать необходимое мастерство. Но если он терял концентрацию, инстинктивно напитывал мышцы магией и начинал махать руками, то опытного фехтовальщика силой удара неизбежно уносило в противоположенную часть кают-компании, где и проходила тяжелая тренировка. — Кажется, что если я сделаю хоть один шаг, то непременно запутаюсь в ногах и просто рухну. Осталось только колокольчик на шею для полного соответствия образу привязать.

— Дева Мария, это будет сложнее, чем я думал. Уже шестое занятие и почти никакого прогресса не видно. — Испанец явно хотел сказать нечто еще более грубое, но в последний момент вспомнил о субординации. Все-таки он, несмотря на все свое благородное происхождение, мастерство фехтовальщика и почти полвека боевого опыта был лишь начальником группы из пары десятков матросов, а вот его ученик — капитаном корабля. И подняться выше шансов у Мигеля было маловато, поскольку с самого рождения он страдал от почти неизлечимых патологий энергетического тела, которые превращали каждую попытку обратиться к магии в пару минут чистой агонии. Причем страдало даже не тело, которому могли бы помочь медикаменты или правильное лечение, а сама аура, по какой-то причине впускающая глубоко в себя некоторую часть чужеродных ей энергий. Яд, которым угостили его маму в период беременности на каком-то званом ужине, был очень коварен. — Сеньор Коробейников, как вы дожили то до своих лет, если любым оружием машите как крестьянин подобранной с земли палкой?!