Кирилл Шарапов - Покинутый Полис [SelfPub с оптимизированной обложкой]

– Эй, кто-нибудь, вытащите меня из этого хрустального гроба, – крикнул он, вот только этот крик больше походил на шепот смертельно раненого, даже сам едва смог расслышать.

Но, похоже, то, что он пришел в себя, не осталось незамеченным, пять минут ничего не происходило, а затем грязный пластик пошел вверх, и над ним склонилась Акме.

– Живой? – поинтересовалась блондинка своим сексуальным голосом. – Слушай, Шах, ты нарочно пытаешься сдохнуть? Мне уже надоело тебя с того света вытягивать. Чего молчишь?

– Воды, – прохрипел Жданов.

– Погоди, сначала лекарства. – Лекарка достала инъектор и сделал укол в бедро. – Как же ты так умудрился вляпаться? Если бы не капсула, которую нашли тут, сдох бы, или пришлось бы мне выбирать между тобой и Поморкой. И мне мой выбор Як бы никогда не простил.

После укола в голове Жданова немного прояснилось, да и рот больше не напоминал сухую топку, только вот плечо по-прежнему было ледяным.

– Плечо, – тихо произнес Юра, но голос стал его заметно громче.

– Да уж, – согласилась лекарка, – твое плечо в отвратном состоянии. Когда мы тебя нашли, тут ты был почти мертв, холодный, словно твой труп пролежал сутки в морозилке. Пришлось тебя заматывать в одеяла с подогревом, правда, помогло мало, только замедлило замерзание. К счастью, нашлась капсула медицинская. Что тут вообще произошло? Мы нашли только труп старика с твоим кинжалом в груди.

– Старик, говоришь? – ухмыльнулся Шах. – Эта тварь, мутант гребанный, чуть меня на тот свет не отправил. Мою броню не всякой пулей поцарапать можно, а этот ее с одного удара своим тесаком пробил. Слейте информацию с браслета, он вел запись в пассивном режиме. Ну да это уже не горит, у меня вопросов куча – сколько я провалялся? Как дела у Поморки? Что происходит вокруг? Что там с нашей «гостьей»?

– Плохо все, – отозвалась Акме, изучая на своем браслете информацию, снятую с медицинской капсулы. – Я не знаю, как тебя лечить. Мне удалось замедлить процесс, который начался после получения тобой ранения. Если грубо обрисовать то, что с тобой происходит, это напоминает действие жидкого азота, который растекается по всему телу. Я не знаю, как вывести эту гадость, тебя даже из этой капсулы нельзя доставать. А ведь сейчас нам как никогда нужен командир и лидер.

– Что происходит? – забыв на секунду о ледяном плече, насторожился Жданов.

– Если коротко, то мы в осаде. Двое суток ребята отбивают атаки мутировшего зверья, такое ощущение, что оно ломанулось сюда со всего города. Если бы не местный гарнизон из пяти роботов, десятка дронов, турелей и старого броневика, нас бы смели в первые полчаса. Вот уже вторые сутки идет непрекращающийся бой, поначалу нас выручало минное поле, но сейчас его больше нет. Правда именно его активация помогла пережить первый натиск. И боекомплект местных вооруженных сил уже показывает дно. Еще сутки, и отбиваться будет просто нечем.

– Все живы?

– Да, но ранен Болид, ему какая-то тварь пыталась руку отгрызть. Завтра все уже будет в порядке. Поморка тоже медленно восстанавливается, регенераторы и мед капсула уже справились с самыми серьезными повреждениями, но на неделю она вышла из строя.

Где-то в отдалении заработала скорострельная мелкокалиберная пушка, похоже, Таран садил в кого-то.

– А что там с нашей гостьей?

– С ней как раз все хорошо, я держу ее без сознания, но это делать все сложнее, ее организм очень быстро адаптируется к препаратам, регенерация запредельная, рука почти восстановлена.

– А есть хорошие новости?

– Как ни странно, есть, во внутреннем дворе обнаружена транспортная высотная аэроплатформа, десантный вариант, похоже, на ней сюда доставили роботов и прочие оборудование. Но есть проблема.

– Так и думал, что это гребанное «НО» обязательно проклюнется.

– Двигатель пострадал в результате авиаудара мятежников, сейчас Кузнец с Болидом пытаются его отреставрировать. Говорят, можно, но придется пустить на запчасти половину нашей техники.

– Пусть делают, что хотят, но нам нужна эта платформа я готов бросить все, нам в любом случае понадобится переправиться через реку, и если не лезть под землю, это единственный путь.

– Я передам. А теперь спать, пока ты будешь находиться в капсуле постоянно. Извини, других вариантов спасти тебе жизнь сейчас просто нет. Она воткнула в его плечо иньектор, и Жданов отрубился.

Так и пошло, раз в три часа его капсулу вскрывали, вкалывали новое лекарство, затем Акме, сообщив ему последние новости, упаковывала обратно. Сны Шаху при этом не снились, он просто погружался в темноту, потом словно зажигали свет, потом снова темнота. Только вот с каждым разом лицо лекарки становилось все более озабоченным, а холод в груди становился все сильнее. Несколько раз вместе с блондинкой появлялся Таран, лицо, раньше румяное и полное, осунулось, глаза были красными от полопавшихся сосудов, под ними появились впечатляющие мешки, было видно, что он едва стоит на ногах.

– Все так хреново? – спросил Шах.

– Все еще хуже, – устало потерев рукой лицо, грязное от разводов, отозвался тот, – натиск не прекращается, турелям уже нечем стрелять, роботов несколько часов перевели на экономное снабжение, они теперь отстреливают цели только со стопроцентной гарантией. Но это лишь отсрочка, через несколько часов они смогут драться только врукопашную. Если мы не уберемся отсюда в течение следующих суток, то останемся здесь навсегда. И откуда столько тварей повылезало? Сколько мы идем по выжженным землям, а даже одного процента не видели. Спуск вниз пришлось обрушить, оттуда такое лезло, что его иными средствами остановить было нереально. И то там орда собирается, боюсь, скоро они найдут дорогу сюда, и тогда нас сметут в считанные секунды. Похоже, наш единственный шанс выжить, это летающая платформа.

– Как продвигается ремонт? – стараясь рукой растереть замерзающее плечо и понимая бесперспективность данного деяния, спросил Шах.

– Им нужно время, которого у нас нет, на ходу из нашей техники остался только транспорт Кузнеца и три аэробайка, все остальное пошло в разборку. Так что, либо мы улетим, либо подохнем.

Откуда-то снаружи рвануло, затем еще раз, Таран обернулся, прислушиваясь, потом, не говоря ни слова, понесся куда-то.

Акме грустно вздохнула и, сделав новый укол, отправила командира во тьму.

– Слушай, если хочешь жить, освободи меня, – раздался из тьмы незнакомый женский голос.

– Кто ты? – мгновенно отозвался Шах.

– Та, кто может помочь, – снова ответила незнакомка. – Ты спас мне жизнь, и даже руку вернул, зови меня Морой.

Жданов мысленно хохотнул.

– Что смешного? – тут же завелась белка-кошка.

– Да ничего, кроме того, что на моем родном языке Мора, а точнее Мор, означает всеобщую пандемию с высокой смертностью.