Дмитрий Панасенко - Ллойс [СИ]

— Да, да, да, хозяин. Да! — Подождав, пока дверь за боссом захлопнется, карлик, запрыгнув на стол и с размаху опустив каблук ботинка на живот охнувшей от силы удара Ллойс, принялся расстегивать штаны. — Если честно, я своего братца никогда не любил. Придурок всегда приносил слишком много проблем. Но, все равно, родная кровь, сама понимаешь. — Снова впечатав ботинок в живот девушке, наконец-то, справившийся с ремнем карлик, сбросив штаны и нависнув над наемницей рванул ворот ее жилетки. — Сейчас я тебя познакомлю со своим дружком. Поначалу все пугаются, да и если честно мало, кто выдерживает. Я его сам модифицировал, даже помпу для подкачки крови пришлось вшить. — По кафелю пола весело запрыгали пуговицы. — Ух! Прямо, как я люблю. Босс сказал не калечить, но мы, ведь, просто развлечемся, так, сучка? Можешь визжать, сколько влезет, мне так даже больше нравится… Эй, сучка, а чего ты не кричишь? Колено уродца с размаху воткнулось в печень наемницы. На вот, полюбуйся, чем сейчас я тебя рвать буду.

Взглянув в бешенные, выпученные, лихорадочно блестящие от возбуждения и злости глаза карлика, Элеум Ллойс по кличке Нежить растянула губы в широкой улыбке. — На круги своя, сладенький, — медленно, словно разговаривая с маленьким ребенком, пояснила она — Ну, давай, а то мне уже скучно…

Когда ее вытолкали на арену, толпа разочарованно засвистела. Губы Ллойс перекосила злая усмешка. Наемница знала, как сейчас выглядит. Покрытая синяками, в разодранной, так и норовящей распахнутся при неловком движении кожаной жилетке, в подвязанных, данным ей одним из конвоиров, видимо, сжалившихся над с трудом держащейся на ногах девушкой, куском ржавой проволоки штанах, пропитанных в паху свежей кровью, она была совсем не похожа на бойца. Это было хорошо. Это увеличивало шансы. Чувствуя, как медленно пробуждаются, казалось бы, прочно забытые ухватки, Элеум прикрыв глаза, окинула взглядом арену. Установленная на великанских размеров плоту, видимо, являющимся в городе рейдеров чем-то вроде главной площади, клетка из сетки-рабицы, щетинилась ржавым железом. Несмотря на обилие зловеще торчащих гвоздей и колючей проволоки, она не выглядела особо прочной, но инстинкт подсказывал девушке, что не все так просто. Через некоторое время Элеум поняла суть подвоха: от одной из поддерживающих полукруглый купол стоек тянулся толстый кабель, заканчивающийся, стоящим неподалеку, украшенным рубильником столбом. К столбу, лениво наблюдая за происходящим, привалился однорукий тощий мутант с перекошенной, будто выкрученной, словно мокрая простыня, грудной клеткой. Дощатый пол клетки покрывал слой прелых, пахнущих гнилью опилок. «Двадцать метров от столба до столба. Опилки. Почти классика. Дань традиции, или так, действительно, проще убирать кровь?» — Удивившись лезущим в голову перед боем мыслям, Ллойс обратила внимание на трибуны. Рейдеры постарались. Наверняка, на то, чтобы выстроить амфитеатр ушло немало сил и времени. Конструкция из траченного временем бруса, стального профиля, потрескавшихся пеноблоков, кусков пластиковых щитов, фанеры, проржавевшей почти насквозь жести и другого хлама, наверняка, могла вместить в себя не меньше пяти тысяч человек. Через каждый десяток метров — вышка с вооруженным автоматом, а то и ручным пулеметом, охранником. О побеге можно забыть. Равнодушно скользнув взглядом по визжащей и воющей массе разгоряченных лиц, покрытых жирным налетом ожидания, перекошенным от жажды насилия и убийства, наемница остановила свой взгляд на боссе рейдеров, что лениво развалился в кожаном диване, расположенном посреди «ложи», поставленной на возвышение кабины грузового электроподъемника. Гратц, склонив голову набок, со скучающим видом смотрел на арену. Вокруг дивана, скривив лицо в жалостливой гримасе, бурно жестикулируя, приплясывал Штуцер. Неожиданно лидер банды, не поворачивая головы, отвесил помощнику оплеуху. Нелепо взмахнув руками, карлик отлетел к жалобно задребезжавшим перилам и, не удержавшись на краю, рухнул в беснующуюся внизу толпу. Ллойс невольно улыбнулась и поняла, что дрожит. Рука девушки легла на живот, туда☺, где на исцарапанной коже улыбалась искусно вытатуированная с крылышками стрекозы девушка в коротеньком зеленом платье. От раскинутых в стороны рук феи по талии наемницы растекалась цепочка маленьких, чуть заметно переливающихся звездочек. «Теперь, ты рабыня, сопля, но поверь, будь ты свободной, у такой, как ты, все равно, было бы только два выхода. Драться или трахаться. И даже, если ты выиграешь этот бой, раздвинуть ноги тебе однозначно придется. Помни, что твое место в грязи». Отгоняя непрошенные воспоминания, наемница с усилием затрясла головой. Осторожно коснулась кончиками пальцев улыбающегося лица феечки. Хищно оскалилась:

— Эти уроды жаждут зрелища, Тинки. Они его получат…

Словно почувствовав перемену настроения девушки, Гратц, оторвавшись от созерцания собственных ногтей, лениво взглянув на арену, встал и тожественно воздел руки:

— Жители свободного города! — Сильный, уверенный голос лидера без труда разнесся над бурлящей толпой. — Сегодня мы празднуем великий День, день, когда много лет назад наши отцы, признав слабость плоти, шагнули на новый путь! Путь электричества и железа! Мы — дети радиации, нас в этот мир выпустили не матери, а огненные горнила! Мы — мертвы, но восстав из могилы, стали лишь сильнее и крепче! Мы — новые хозяева в этом гниющем заживо мире! Мы чума и лекарство. Мы разрушители и творцы! Мы — дети Ржавчины!

— А-а-а! — Толпа внизу колыхнулась. К боссу рейдеров потянулись сотни рук. Ллойс хмыкнула. Какой бы ни был мразью самопровозглашенный хозяин города, но его здесь любили. И заводить толпу он умел.

— Сегодня День посвящения! Сегодня мы проверим крепость железа наших братьев, ощутим жар и пламя их сердец! Сегодня, вернувшиеся из боевых походов ветераны покажут нам свою силу! Силу железа, силу ржавчины! В честном бою! Они сойдутся в смертельном поединке со зверями, исчадьями болот, шпионами, преступниками, убийцами!! — Обвиняющий перст Гратца прошел по ряду находящихся в отдалении ржавых морских контейнеров и остановился на стоящей на арене девушке.

— А-А-А-А!!! — Смерть чистым ублюдкам!!

— Нет! — Лидер рейдеров сделал отвращающий жест. — Мы не звери из Стаи! Не хладнокровные убийцы Операторов. Не кровожадные палачи еретиков Легиона! Да, наш путь остер, словно ножи хирурга, болезнен, словно удары электричества, что заменяет нам кровь, но он справедлив. Взгляните на нее. Посмотрите, сколь слаба ее плоть. Сколь вялы ее мускулы, сколь трусливо ее сердце. Ее преступления велики, но мы не убийцы! Дадим ей шанс! Если этот жалкий кусок мяса переживет бой, я дарую ей жизнь! Она оденет ошейник! Искупит свои преступления на мясной ферме днем и в Доме удовольствий ночью! Но мы не хотим, чтобы бой был бесчестным! Это будет оскорблением для наших воинов. Пусть всё решит Ржавчина! — Театральным жестом подняв стоящий у одного из подлокотников сиденья какой-то продолговатый предмет, Гратц метко метнул его через, видимо, специально прорезанную для таких случаев прореху в куполе. Прямо под ноги наемницы звонко бренча, даже несмотря на покрывающие арену опилки, подкатилась деревянная бита.