Николай Марчук - Керченский узел

«Медведь» не вернулся, обратно прикатил только «Урал», трехосный грузовик подскочил к лежащему на боку бронетранспортеру и из бронекапсулы сыпанули автоматчики. Прицельная дальность стрельбы из «Аглени» - двести пятьдесят метров. До «Покемона» было примерно столько, может немного дальше. Вскинул гранатомет на плечо и поймал в прицельную рамку крышу «бронекапсулы». На самом деле, я не планировал попасть в бронированной кунг «покемона», просто, на такой дистанции ракета клюнет вниз и поразит колеса грузовика. Мне надо лишить машину мобильности, не дать её двигаться дальше.

Выстрел!

Смотреть, как летит ракета мне было некогда, плюхнулся на змелю и тут дже пополз на карачках за ближайший камень, потом оттуда за следующий и так до тех пор, пока не скрылся за гребнем складки. В ответ били из десятка стволов, к трескотне автоматов добавилась длинная трель пулемета.

На вершине холма не удержался и все-таки оглянулся. Опа-ча! Айда Псих, айда сукин сын! Граната «Аглени» угодила в переднее колесо под кабиной, взрывом разворотило передок «Урала» и теперь там весело горело оранжевое пламя.

Вот ведь, жизнь, злодейка!! В своих стрелять приходится! А все из-за тварей, которые решили предать свой народ и выменять свои жалкие жизни, бросив на чашу весов ни в чем не повинных людей! Чувствовал ли я в эти минуту угрызения совести? Конечно, чувствовал, но что поделаешь, кто-то же должен сделать грязную работу.

Погоню за мной не организовали, лишь беспорядочно поливали окрестности из автоматов, азартно высаживая магазин за магазином в белый свет, как в копеечку.

Обратная дорога к «шишиге» далась нелегко: дыхалка сбилась, легкие рвал тяжелый надсадный кашель, перед глазами плавали радужные круги и звездочки. Приходилось часто останавливаться и отдыхать.

Витек ГАЗона отремонтировал и даже протопил печку в кунге. По ступенькам своими силами я забраться внутрь уже не мог, Фюрер втащил меня и уложил на полку. Приказал катить обратно в располагу и вырубился.

- Стас! Стас! – Витек дергал меня за рукав и орал в ухо.

- Чё орешь? – вяло отмахнулся я.

- Псих! Просыпайся, надо что-то решать, - голос Фюрера был встревожен. – Да, просыпайся ты, хорошо дрыхнуть!

- Что уже приехали? – сонно пробормотал я, принимая вертикальное положение.

В голове басовито гремел набат, казалось, что еще немного и голова треснет.

- Фюрер, есть анальгин?

- На, - Витек протянул мне раскрытую ладонь, на которой лежало несколько таблеток. – Машина опять сломалась, я её починить не смог. И так пробовал и эдак, без вариантов, «шишига» умерла. Топливные брикеты закончились, сейчас последний догорит, кунг остынет, и мы здесь вымерзнем как мамонты.

- Чего?! Сколько времени прошло?

- Часов пять - шесть, плюс – минус пару часов. Короче, сейчас вечер.

- А мы где? – удивился я, глядя в замутненное стекло маленького окошка.

- Я машину загнал в лесопосадку. Тут тебя не найдут, я сейчас выдвинусь пешком в располагу, там возьму вторую машину и вернусь за тобой. Лады?

- Лады.

- Псих, ты только не умирай, договорились?

- Договорились, - ответил я, и снова завалился спать.

Дрых крепко, как говорится в народе, без задних ног. Сон – лучше лекарств от всех болезней, включая легкие контузии, насморк и триппер, хотя нет, триппер сном не лечиться…

Проснулся от того, что кто скребся снаружи о борт кунга. Сполз на пол, подтянул к себе стоящий у полки автомат и приготовился к бою. Проверил БэКа: к автомату пристегнут магазин и еще три в запасе. «Глок» с двумя магазинами. Минут на пять активного боя, а может и того меньше. Мыслей о сдаче в плен не было и в помине.

- Псих! Псих, свои, не стреляй! – раздался опасливый окрик снаружи.

- Заходи, не бойся, стрелять не буду, - искренне обрадовался я, тому что снаружи свои.

- Стасик, Стасик! – растолкав всех, первой в кунг забралась Вера. – Что с тобой? Где болит? – она подскочила ко мне и принялась ощупывать, трогать и целовать в лицо.

- Стоп! Стоп! – вяло попытался отбиться от её заботы, но куда там. – Заботливая баба, как танк, хрен остановишь! – Вера, а ну перестань! Нельзя так, при подчиненных!

- Извини, извини, - тут же поправилась девушка, и перешла на полуофициальный тон: - Товарищ капитан, где болит?

- Все нормально, нигде не болит. Отоспался, вроде попустило!

- Точно?! – строгим голосом спросила медичка.

- Да, - твердо ответил я.

- Все равно, пару уколов, я вам все равно поставлю. Перевернитесь на живот.

Не став спорить, я оголили часть задницы, и терпеливо перенес серию уколов. К слову, Вера сделала уколы настолько легко и профессионально, что было совсем не больно.

«Шишигу» зацепили «КамАЗом» на трос и потащили в расположение нашего отряда. Я с Верой остался в кунге «шестьдесят шестого». Я лежал на полке, уложив свою голову на колени к Вере, она гладила мою лысую, изувеченную шрамами голову и шептала всякие мимишности и ласковости, я млел и кайфовал. Со мной так никогда и никто не разговаривал и не общался. Маму, я свою, живой не застал, она умерла, когда рожала меня. Батя, то ли из-за своей врожденной суровости, то ли из-за того, что винил меня в смерти своей жены, никогда не был со мной особо ласков. Алие и все кто были до неё, воспринимали меня как сурового и жесткого альфа-самца.

Так я и уснул, лежа головой, на коленях у Веры. Проснулся когда «шишигу» притащили назад в Батальное. Чувствовал себя отлично. Выспался, отдохнул, теперь можно опять переть на амбразуры и ДОТы!

База отряда выглядела пустынной и заброшенной. Всех, способных держать в руках оружие, Велехов забрал с собой. В расположении остались лишь два десятка легкораненых, трое медиков, которые их обслуживали, с полсотни разномастного гражданского люда, разного пола и возраста, и шестнадцать бойцов из отряда эМЧээСовского майора Клинова. Бойцы несли охранение, выставляли пикеты и дозоры. Командовал ими старший сержант Копылов, дядька уже в годах, опытный и бывалый. Пьющий, правда, но у каждого есть свои недостатки.

Отряд Лехи-Ленура, отбыл вместе с Велеховым, они должны были помочь с переправой техники через Сиваш, а потом вернуться обратно.

Завтра утром начнется штурм украинских позиций, возле города Джанкой. Вначале ударит артиллерия и РСЗО, потом на штурм пойдут три наших батальона при скудной поддержке трофейной бронетехники. Одновременно с этим, ударят с запада севастопольские морпехи. Сил у укропов больше, чем у нас, но на нашей стороне моральный дух и злоба, загнанного в угол зверя. Нам отступать некуда, за спиной море. Поэтому только вперед, только в атаку, вцепиться в горло к тварям, пришедшим в наш и дом и рвать чужую плоть, пока гадина не сдохнет!

- И, это, пока не забыл, - обдав меня перегаром, добавил к своему рассказу Копылов. – Велехов приказал тебе, как вернуться бойцы Ленура, организовать активную оборону. Надо выслать пару – тройку мобильных групп, чтобы кошмарить тылы укропов.