Кейт Лаумер - Избранные произведения в одном томе

— Мое дело предложить — ваше дело отказаться, — безразличным тоном сказал Ретиф. — У меня очень загруженный график и я не собираюсь терять здесь с вами время на пустые разговоры. Короче, я полетел.

— Я согласен! — вскричал отчаянно Шиш.

Он ухватился руками за шею Ретифа, осторожно слез со своей скалы и взгромоздился землянину на спину. При этом четыре из его пяти глаз были плотно закрыты.

— Никогда еще не размышлял о самоубийстве и вот на тебе — дождался, когда уже и не требуется моих размышлений!

Прошло пять минут тяжкого полета и Ретиф вдруг услышал оклик. Он оглядел внимательно стену горы в этом месте, ухмыльнулся и через минуту уже приземлился на узком уступе рядом с послом Олдтриком. Высокопоставленный дипломат где-то успел потерять свой роскошный берет, а на левой щеке у него была приличная ссадина. Его летная куртка со сдувшимся газовым мешком лежали тут же.

— Что это?! — вскричал потрясение Олдтрик. — Кто кого пленил?! Ретиф, вы… А он…

— Все нормально, Ваше Превосходительство, — успокоил начальника Ретиф.

— Я сейчас оставлю ненадолго с вами Его Гроасское Превосходительство, если не возражаете? Я имел с ним небольшой разговор и теперь, думаю, у него есть о чем побеседовать с вами. Остальные наши коллеги прибудут с минуты на минуту.

— Нет! Вы не можете… — закричал отчаянно Олдтрик, но вдруг оборвался на полуслове, увидев приближающуюся огромную черную тень. — Проклятье! Это замаскированное облако опять летит на нас!

— Ничего, все нормально, — успокоил его Ретиф, снова взлетая, — теперь оно на нашей стороне.

Маньян толкнул локтем Ретифа.

— Честно говоря, — пробормотал он, — я страшно удивился не столько перемене позиции посла Шиша, сколько самому его появлению на том скальном уступе, когда наше облако доставило нас туда.

Разговор происходил за длинным столом в главной столовой на борту тяжелого транспорта Корпуса, который был срочно выслан на Цун с целью репатриировать группу гроасцев, застрявших здесь из-за того, что местные детишки цунеров сожрали их корабль вместе со всем оборудованием, палаточным городком и продовольственными запасами.

— Полагаю, все дело в том, что он испытал неслабые душевные потрясения на поверхности планеты, — ответил Ретиф. — Это на многое раскрыло ему глаза.

— По-моему, наши послы согласились на вполне справедливом разделе сфер влияния, — продолжал Маньян. — По-моему, гроасцы с величайшим удовольствием согласились собственными силами огородить барьерами ту половину планеты, которая заселена этими бесчинствующими детьми цунеров, и осуществлять за ними надзор в ответ на сохранение им права собирать свою шерсть в сезоны линьки.

— Причём они стащили несколько шкурок уже сейчас, и я этому ни в малой степени не удивляюсь, — подключился к разговору полковник Смартфингер. — Впрочем, цунеры вроде бы и не возражают особенно, а, Орнкс? — Он подмигнул своему соседу за столом.

— Нет проблем, — беззаботно отозвался цунер. — Мы готовы закрывать глаза на мелкие нарушения в благодарность за то, что нам вернули счастье ходить по твердой земле.

Во главе стола раздался какой-то дребезжащий звук. Все взоры обратились туда. Оказалось, что это посол Олдтрик постукивает по своему стакану вилкой с целью привлечения внимания присутствующих. Увидев, что он добился нужного результата, господин посол торжественно поднялся.

— Джентльмены и… — он немного смешался, скосив глаза на гроасцев и цунеров, сидевших за столом рядом с землянами, — словом, господа! Счастлив сообщить вам о подписании цуно-земного соглашения, в соответствии с которым нам, землянам, передаются все права на коралловую гору. Отныне мы имеем возможность распоряжаться ею по нашему усмотрению, и мы построим на ее вершине наше представительство и канцелярию. Тем самым мы обезопасим себя от тех отвратительных малявок… э-э… То есть я хотел сказать, от тех простодушных… э-э… игривых… — Голос посла потух, а сам он едва не задымился под яростными взглядами нескольких десятков розовых глаз.

— Если он хоть один еще раз употребит в своей речи подобные эпитеты в отношении наших детей, я ухожу! — во всеуслышание объявил Кой.

— Так, выходит, нас снова загонят на верхушку того мрачного небоскреба?! — простонал Маньян. — И каждое утро придется заново натягивать на себя эту чертову летную куртку?!

— Вот! — торжествующе воскликнул Олдтрик, радуясь перемене темы разговора. — Я не мог не слышать вашу реплику, любезнейший Маньян. И рад сообщить, что сегодня днем я в значительной степени… Да что там, в значительной степени!.. Коренным образом усовершенствовал мое летное снаряжение! Смотрите все!

Все взоры обратились на посла землян, который вдруг мягко оторвался ногами от пола и повис в воздухе на высоте шести футов, слегка побалтывая ногами.

— Не могу не вспомнить о том, что некоторую помощь в отдельных э-э… технических вопросах мне оказал господин Ретиф, — проговорил он, глядя, как под ним быстро собирается толпа дипломатов, оспаривающих право первого поздравления с удачным изобретением.

— Батюшки! Смотрите, у него нет за спиной баллона с газом! — воскликнул Маньян, присоединяясь к группе почитателей технического гения посла Олдтрика. — Как это у него получается?!

— Очень просто, — хмыкнул Кой. — У него полные карманы цунерских спор в стручках. Отличного качества!

Позади раздалось раздраженное шипение посла Шиша. — У меня такое впечатление, что нас, гроасцев, опять обскакали!

С этими словами Шиш покинул залу.

— Он получил то, чего хотел, не так ли? — хмыкнул довольно Маньян.

— Да, — подтвердил Ретиф. — Несчастный! Он принадлежит к той категории дипломатов, которые всегда хотят не то, что надо.

За последние два часа шум толпы, доносившийся из-за запертой на засов двери, резко усилился. Полчаса назад охранники куда-то ушли, и сразу же по темному коридору зашныряли группки пышно разодетых местных аристократов, которые горели желанием поглазеть на пленников. Никого не смущаясь, они громко обсуждали их физические кондиции.

— Игррроки, — мрачно проговорил Харрумф, показав Ретифу на нескольких благородных, остановившихся неподалеку от их клетки. — Рррежутся только по-кррупному. Каждая секунда сверх норматива, что мы продержимся против зверей, принесет одному из этих паррразитов неплохие денежки.

Пленники наблюдали за тем, как спорящие, не обращая на них никакого внимания, делали свои прогнозы и потрясали в воздухе над головами тугими пачками разноцветных полосок бумаги: это были купюры высокого достоинства. Один из них, одетый в ярко-оранжевый плащ с мерцающими голубыми разводами, обратился вдруг к Ретифу на нижнем обфусизском (диалект, широко распространенный среди торговцев):