Кейт Лаумер - Избранные произведения в одном томе

— Это он! — заверещала женщина. — Я видела этого негодяя так же близко, как сейчас, когда вчера вечером в Большом зале подрезала фитили.

Лафайет бросился прочь, свернул за угол и понесся что было мочи. За спиной раздались крики и топот преследователей. Он оглянулся и увидел, что из-за угла появился широкоплечий мужчина в расстегнутом жилете. Он бежал следом, неуклюже переставляя ноги.

О’Лири прибавил скорость и чуть не попал под машину, груженную разной мишурой и миниатюрными бело-розовыми артезианскими флагами. Лафайет резко затормозил и свернул в узкую улочку. Тяжело топая по мостовой, он побежал к видневшейся впереди церковной стене. Вдруг кто-то выскочил из боковой улочки и, широко расставив руки, остановился, пытаясь задержать О’Лири. Лафайет толкнул его в грудь, перепрыгнул через растянувшееся тело и заскочил во двор, окруженный стеной высотой в восемь футов. Подбежав к стене, он подпрыгнул, ухватился за верх, подтянулся и перевалил на другую сторону. Лафайет оказался в крошечном дворике. Какой-то старик большими ножницами подрезал кусты роз. Увидев, как О’Лири шмыгнул мимо него в дверь, он от удивления раскрыл свой беззубый рот. Лафайет промчался по короткому темному коридору, в котором приятно пахло древесным дымом, и выскочил на спокойную боковую улочку. Остановившись на мгновение, О’Лири перевёл дух и осмотрелся.

Один из преследователей, который свернул за угол кварталом выше, заметил его и закричал. Лафайет рванул вниз по улице. Жаль, что он не успел вовремя свернуть в тот переулок впереди, тогда бы он был вне поля их зрения…

Улица сделала поворот и вывела О’Лири на рыночную площадь с фонтаном, окруженным цветочными лотками, заполненную толпой покупателей.

Восходящее из-за башен собора солнце придавало какую-то необыкновенную живописность представшей перед Лафайетом картине. Манящая вперёд улица поворачивала налево. Пригнувшись, он прокладывал себе дорогу сквозь гудящую толпу. О’Лири казалось, что если он сольется с этой массой и не будет возвышаться над ней, то его не заметят. Согнув спину и наклонив голову, Лафайет продолжал свой путь. Люди расступались перед ним, давая дорогу. Какая-то женщина с добрым лицом подала ему медный грош. Безногий нищий, сидящий на углу под фонарем и собирающий милостыню в потрепанную шляпу, бросил на О’Лири презрительный взгляд:

— Эй, парень! Ты что, вступил в профсоюз?

Быстро миновав нищего, Лафайет выпрямился и резво зашагал вверх по улице. Его осенило, что план этого города был почти такой же, как и Колби Конерз. Отличие заключалось только в том, что Колби Конерз располагался на равнинной местности, а здесь улицы петляли, то поднимаясь вверх на холмы, то спускаясь в долину. Это, конечно, вносило определенный романтический аромат по сравнению с равнинным ландшафтом.

Улица, на которой он находился, была очень похожа на ту, что проходила мимо аптеки Пота и лавки скобяных товаров Хэмбенгера. Ну, а если это так, то, повернув чуть подальше направо, а потом еще раз направо, можно попасть в парк и там попытаться оторваться от своих преследователей, тем более, что он снова слышал их голоса. Поворачивая за угол, Лафайет боковым зрением заметил их. Впереди всех бежал верзила, вооруженный вилами.

Добежав до следующего поворота, О’Лири свернул за угол. Дорога пошла вверх. С облегчением он увидел, что чуть дальше здания заканчиваются и начинается заросший участок.

Лафайет нырнул в траву и, спрятавшись за живой изгородью, наблюдал, как его преследователи промчались мимо. Как ему показалось, никто из них не заметил, где он спрятался. Может быть, хоть на какое-то время он будет в безопасности. Прячась за живой изгородью, О’Лири осторожно пробрался к участку, где росли туи. Здесь, между деревьями, он и устроил себе убежище. Было тихо. Солнечные лучи, проходя сквозь густые заросли, слегка рассеивали приятный изумрудный полумрак. Лафайет расположился поудобнее на ковре из хвои и приготовился ждать, пока не стемнеет. Очевидно, что история о том, что он ворвался в спальню к принцессе, облетела весь город. Пока он не разберется с этим недоразумением, тут ему не будет ни мира, ни покоя.

Когда О’Лири покидал свое убежище, из-за башен собора показалась аппетитная, как персик, луна. Улицы, едва освещенные стоящими на углах фонарями, были пустынны. То тут, то там на тёмных фасадах домов светились теплым желтым или оранжевым светом редкие окна, отбрасывая заплатки света на мостовую. Лафайет быстро пересёк парк и оказался у высокой стены, окружающей территорию дворца. Кстати, сам дворец располагался в том же самом месте, что и здание Ассоциации молодых христиан в Колби Конерз.

Впереди, на расстоянии в полквартала, были видны ворота и часовой в кивере из медвежьей шкуры, стоящий по стойке «вольно» возле караульной будки. Не стоит даже пытаться пройти — его тут же узнают.

О’Лири пошёл в противоположную сторону. Спустя десять минут, прячась в густой тени вязов, Лафайет вскарабкался на стену, пользуясь небольшими выступами на ее поверхности, и заглянул внутрь двора. Охраны не было видно. Осторожно подтянувшись, он перекинул ногу и сел верхом. Задрав голову, он увидел, что ветви дерева, в тени которого он прятался, расположены слишком высоко и вряд ли смогут помочь ему спуститься на землю.

Неожиданно внизу послышался топот ног и звук, который нельзя было ни с чем спутать, — звук вынимаемой из ножен стали.

— Держи негодяя! — рявкнул чей-то голос.

Вздрогнув от неожиданности, Лафайет покачнулся, ухватился за стену, пытаясь сохранить равновесие. Руки его сорвались, и он со сдавленным криком рухнул вниз. Падая, он видел отражение света от обнажённой шпаги. О’Лири еще успел представить, как он извивается, нанизанный, словно букашка, на шпагу. В последний момент ему каким-то чудом удалось увернуться, и он плашмя рухнул на человека внизу. Удар был такой силы, что тот испустил дух. Приподнявшись, Лафайет посмотрел на стражника, лежащего на спине без движения. Слева кто-то крикнул. О’Лири вскочил на ноги, попытался восстановить дыхание и, шатаясь, устремился туда, где была погуще тень. Стражники уже бежали. Он прижался к стволу самого высокого вяза, толщиной фута в три, стараясь унять тяжёлое дыхание.

— Это Мортон, — прогудел низкий голос, — кто-то пришиб его.

— Он не мог далеко уйти, — пробасил другой.

— Ты там посмотри, Хими, а я тут проверю…

О’Лири старался сдержать хрип, вырывавшийся из его груди. Стражник находился совсем близко. Было слышно, как он лупит шпагой по кустам у стены. Когда стражник отошел футов на шесть, Лафайет немного расслабился и решил перебежать через дорогу к кустам, которые росли чуть в стороне.