Александр Зайцев - Слово и Чистота. Проекция

Что со мной происходит? Во мне бурлит энергия, не духовная, а обычная телесная, и жажда деятельности захлёстывает с головой, а также хочется улыбаться всем прохожим. Что-то я за собой не припомню такой жизнерадостности…

Только уже дома до меня дошло очевидное – я впервые за долгие годы почувствовал себя молодым. Раньше этому мешало то, что первые дни моего вселения в это тело я был погружён в депрессию. А когда смирился с фактом своей смерти и с тем, что мне уже никогда не вернуться и не увидеть жену и детей, потому как я на той Земле уже мёртв, то, чтобы заглушить эту душевную пустоту, почти всё свободное время забил тренировками в Изломе. Когда я проекция, то во мне не бурлят юношеские гормоны. Судя по всему, пребывание в мире теней в столь привычном для меня образе накладывает свой отпечаток и на эмоциональный фон, когда я возвращаюсь в реальность. Если вспомнить, то сегодня единственный день, когда уже почти пять вечера, а я ещё не уходил ни разу в Излом.

Получается, что проекция меня во многом защищает от наплыва юношеских эмоций и от последствий гормонального взрыва, служа своеобразной вакциной. С другой стороны, это ощущение юности, незамутнённой радости и чувства жизни – оно сродни наркотику. Это так приятно, чувствовать себя молодым, ощущая это каждой клеточкой своего тела!

Для эксперимента, сложив покупки, вышел в Излом и, пробыв там всего десять минут, вернулся обратно. Да, так и есть, чувства не пропали, они стали как-то приглушеннее, не такими резкими, но и не настолько свежими. Зато полноценно заработала голова, и я отчётливо понял, что гормональный взрыв и ощущение юности – это, конечно, просто обалдеть, как здорово, но если не прочищать себе мозги Изломом, то в таком состоянии мне никакая «Чистота» не потребуется, чтобы начать делать какую-нибудь фигню и влипать в неприятности. Взвесив все «за» и «против», решил ввести новое правило в свой распорядок дня. После утренних гигиенических процедур в обязательном порядке хотя бы на пять минут уходить в теневой мир. И по возможности глушить эмоции проекцией как минимум раз в три или четыре часа.

Чтобы окончательно привести мысли в порядок, подбил финансы. До конца месяца, а, следовательно, и до следующего финансового перевода от Мелани, двенадцать дней, а мой остаток налички составляет двести сорок франков. А так как ни за квартиру, ни за коммунальные услуги мне платить не надо, то вполне неплохо получается, с учётом того, что покупательская способность местного франка примерно равна американскому доллару в две тысячи десятом. Конечно, жизнь в Новильтере не из дешёвых, цены тут ого-го как кусаются, но всё равно с моим режимом домоседа этих денег легко хватит.

Да, в моих планах немного изменить свою жизнь, больше выходить на улицу, привыкать к людям, но это мало коснётся именно финансового вопроса. Впрочем, сегодня я намерен сделать из этого исключение и всё же дойти до того небольшого семейного ресторанчика на туристической набережной. Причина тут даже не в том, что мне вот так хочется этих котлеток с грибным жульеном, сколько в том, чтобы доказать себе, что случай с ограблением не способен повлиять на мои решения. Доказать не «Чистоте», а, скорее, себе. Хотя и мотивация в кои-то веки нормально поесть, тоже имела место в принятии этого решения. Насколько я помнил, порция тех котлет с овощным гарниром стоила примерно пятнадцать франков, так что разориться мне не грозит.

Переодевшись в новые льняные брюки и надев недавно купленную футболку, сменил диск в плеере и, поплотнее пристроив наушники, вышел из квартиры.

Улица встретила меня не уже привычной дневной духотой, а лёгким предвечерним бризом. До заката было ещё далеко, но высоко плывущие облака немного прикрыли солнце, что с учётом небольшого ветерка приглушало ставшую уже привычной жару. Но, несмотря на всё это, я предпочёл перебежать улицу по нерегулируемой зебре, чтобы идти не по асфальтовому тротуару, а по утрамбованному песку аллеи, что тянулась вдоль проезжей части на противоположной от моего дома стороне улицы.

Прогулка, какое простое и привычное слово, но для меня она являлась ещё и испытанием. За свою жизнь я привык всегда смотреть по сторонам, командировки в зоны боевых действий только усилили эту привычку. Всегда оглядываться, постоянно мониторить окружающую обстановку, отмечать возможные пути отхода, всматриваться в лица встречающихся по пути людей. Сейчас мне приходилось учиться гулять заново, иначе. Не всматриваться, а наоборот, рассеивать своё внимание. Не искать, что может пойти не так, потому как вдруг увижу что-то такое, во что «Чистота» заставит меня вмешаться. Это было сложно…

Раньше, когда я сам был в возрасте Изао, вот так гулять, разглядывая не прохожих, а облака, что плывут в далёкой вышине, листья, которые рисуют тенями сложные узоры на песке, фигуры, которые подобно калейдоскопу меняются, стоит ветру немного изменить направление или силу, тоже было мне привычным. Было, когда-то давно, очень давно. Сейчас вспомнить эту юношескую беззаботность получалось тяжело. Немного помогала музыка, я специально взял диск с лёгкими, можно даже сказать попсовыми песнями, с простыми и заразительными мотивами. Ещё больше осложняло мне задачу то, что район Вилфлееса, в котором я сейчас жил, очень напоминал обычный и заурядный мегаполис моей Земли. Типовые многоэтажки от пяти до девяти этажей, дорога привычная, четырёхполосная, даже деревья на аллее те, которые я видел в своей жизни множество раз. Конечно, были и отличия, всё же дома здесь возводили по иным проектам, но эти различия были столь незначительны, что мой взгляд привык к ним уже давно. Или вот машины, большинство из которых в качестве топлива используют газ или электричество, глобальное различие вроде как, но с точки зрения внешнего дизайна они почти неотличимы от фольксвагенов, тойот или фордов моей Земли. Да, если бы я жил в клановых кварталах или в старом городе, то, безусловно, мой взгляд уловил бы куда больше чуждого.

Эта необычность больше всего бросается в глаза в северной, аристократической, части столицы. Там город меняется… Меняется кардинально. Вместо многоэтажек – патриархальные здания не выше трёх этажей, больше напоминающие загородные резиденции или шато, их дизайн не привязан к общегородскому, каждый клан строится в своих традициях. Так, например, квартал, принадлежащий клану Шарот из рода готских волков, в нем не встретишь дома выше трёх этажей и все они, невзирая на местный климат, оборудованы каминами! Да, я помню своё немалое удивление, когда увидел на этих небольших, опрятных, будто с картинки, домиках печные трубы, и это в тропиках. Но таковы традиции этого рода перевёртышей, и они не отступают от них, даже два века живя в совсем иной климатической зоне, нежели та, откуда они родом.