Юрий Валин - Вернуться

С обедом никто не помог. Только Эрго притащил дров для очага. Саботаж, однако.

Рыба Катрин явно не удалась. Возможно поэтому сотрапезники за столом хранили гробовое молчание. Ничего, мальчики-девочки, нам бы день достоять, да ночь продержаться.

К концу трапезы появился хозяин-благодетель. Окинул презрительным взглядом миски, кинул на стол звякнувший мешочек.

— Эррата, твое жалование. Собирайся, завтра я тебя отвезу, посажу на барку.

— Мне нечего собирать, — девчонка уставилась на крышку стола.

— Тем лучше, — Цензор был подчеркнуто безразличен. — Мы отплывем утром, пока прохладно. Вы, трое, присмотрите за домом.

"Лично девчонку повезет. Звучит обнадеживающе. Значит, корабликом и в одиночку можно управлять".". Додумать хозяин не дал:

— Кэтти, зайди ко мне. Ты кое-что забыла.

Сначала Катрин выслушала назидательную речь о том, что плохо причесалась, о том, что порезы на руке заживают подозрительно медленно, и вообще, откуда столь неопрятный вид? Потом Цензор перешел к главному:

— У меня много забот. Ты должна сама напоминать о важных мелочах, — перед Катрин закачались шнуры проклятой упряжи.

Катрин пришлось опустится на колени и попросить прощение у повелителя нежным и изысканным способом. Губы уже побаливали. И пугало, то, что Цензор забыл о приличиях и своей вампирской боязни дневного света.

…Вот и все. Катрин, поддернув подол, и неприлично подставив прохладному воздуху колени и бедра, сидела на пороге. Утро осторожно просыпалось на востоке. Река бесшумно лижет берег, выступают из тьмы старые сети, растянутые на кольях около воды.

Отмучилась. Сил радоваться нет, только смутное ощущение, — как же, стерпела, выстояла. Вот дура, можно было и не терпеть. Чуть больше риска, вот и все. Ой, дура, дура. И последний разговор дурацкий.

…— Ты меня опустошила. Совершенно. Такое еще никому из женщин не удавалось.

— Хозяин мне льстит, — Катрин приложилась измученными губами к ореховой ладони.

— М-мм, я никак не могу подобрать тебе новое, настоящее имя, — лицо Цензора было блаженно расслабленно. – Ты не человек, и не животное. Какое имя тебе дать? Ты одичавшая вакханка. Какое имя подойдет вакханке? Дай мне подумать.

— Милорд так мудр, — наложница целует хозяйские пальцы. – Милорд свел с ума несчастную женщину. Возможно, меня нужно назвать как безумную ланон-ши?

— Оставь эти суеверия, — Цензор на миг хмурит красивые брови. – Я запрещаю верить в дикарские сказки. Ты умна, ты мила, ты.… О, Юпитер, ну почему ты так чудовищно невежественна? Неужели ты абсолютно неспособна ощутить величие древнего эпоса? Ах, бедное дитя, где тебе постичь жуткий эстетизм безумных плясок весталок и менад, как тебе представить жестокость игр блудливых сатиров.

— Я пойму все, что соизволит объяснить хозяин, — заверила Катрин, сдавшая в свое время тесты по античной мифологии с недурными результатами и еще не успевшая забыть разницу между вакханками и весталками.

— Ты умненькая, но не настолько, — Цензор погладил еще скользкую от пота попку наложницы. – Истинно магических вещей тебе никогда не познать. Но ты можешь попросить что-либо другое. Не буду скрывать, — я тобой пока доволен. Что ты хочешь в подарок? Говори, не бойся.

— Если милорд позволит, — Катрин приподняла растрепанную голову.

— Позволит, — холеные смуглые пальцы снова занялись игрой с соском.

— Милорд, у меня в низовьях Оны остались родственники. Нельзя ли…

— Отправить им письмо? Исключено, глупая девочка. Долина реки обезлюдела, деревушки сожжены, города лежат в руинах. Твои родственники наверняка давно мертвы. Забудь о них и оставь тщетные надежды. Письмо – затея безнадежная.

— Я подумала, вдруг милорду захочется прогуляться. У лорда Цензора-Преторианца такой замечательный корабль…

Любовник приподнялся на локте, с изумлением глянул на свернувшуюся в ногах красавицу, потом засмеялся:

— Ты подумала… подумала, что я выйду на реку из-за твоих сантиментальных причуд? Кэтти, ты шутишь? Война едва успела закончиться. Там лишь трупы и дымящиеся развалины. Да и какое мне за дело до твоих родственников? Что за странная фантазия? Разве ты не счастлива, оказаться здесь, в тихом, надежно защищенном убежище?

— Я лишь подумала, что такому могучему магу может быть любопытно…

— Тебе не нужно думать, дитя. Я сам вполне с этим справляюсь. Кстати о магии, — у меня еще много дел. Причешись и отправляйся к себе, — Цензор широко зевнул. — Завтра рано вставать. Кстати, если ты вновь малодушно уступишь Эррате свою кровать, я накажу именно тебя. Ту неблагодарную девчонку все равно уже не исправить…

Утро началось рано и все тянулось, тянулось. Хозяин, грозившийся отправиться в путь с первыми лучами солнца, еще не появлялся. Прислуга, оказавшаяся на ногах как приказывали — на рассвете, проверить рыболовные сети не решилась, отчего в меню завтрака оказалась лишь жиденькая ячменная каша.

— Хозяин уедет, сети проверим, — сказал Эрго, тоскливо заглядывая в опустевшую миску. — Кэтти, ты хоть бы немного меду капнула. Неужели там ничего в горшке не осталось?

— Я тебе что, Пятачок, на такие вопросы отвечать? Тоже мне, Винни-Пух выискался, — пробормотала Катрин, не открывая глаз. Она сидела на лавке, опершись спиной о стену и сложив руки на груди. Спать хотелось смертельно.

Мужчины переглянулись. Эрго вернулся к созерцанию расшнурованного ворота платья новой кухарки.

— Ты бы харю отвернул, — посоветовала, не открывая глаза, молодая женщина. — Не ровен час, хозяин узрит. Он невыспавшийся будет, суровый до дрожи.

— Так ты, это... сама. Неодетая, — неловко сказал Эрго. — Он тебя первую накажет.

— Мне индифферентно, — пробормотала Катрин.

— Чего? — с некоторой тревогой спросил косолапый охранник. — Чего такое?

— Того такое — меня хозяин уже начал магическим заклинаниям учить.

— Да ну?! — Эрго, похоже, встревожился.

— Что ты уши развесил? — Дикси с отвращением покоился на красавицу. — Дразнит она тебя. В конец обнаглела за два дня. Королева купеческая.

— Нет, я еще не в конец обнаглела, — вяло сообщила Катрин. — Во мне хамства не меряно. Хуже будет, предупреждаю. Ладно, а где наша дама отъезжающая? Что-то даже позавтракать не соизволила явиться.

— Эррата за домом сидит, слезы льет, — с вызовом сказал Дикси. — Что, довольна, победительница? Уделала девку?

— Индифферентно, — Катрин приоткрыла один глаз. — Дикси, ты лично ко мне серьезные претензии имеешь? В лицо сказать рискнешь?

Охранник крепче уперся локтями в крышку стола:

— Претензии? Я у тебя, чё, ведро щелястое купил, чтобы с претензиями лезть? Я вас, баб, судить не собираюсь. Только у Эрраты здесь вся жизнь была. А ты — три дня, и хозяйкой на нас смотришь? Чем ты девчонки лучше?