Юрий Валин - Вернуться

Когда Квазимодо, наконец, оказался на правом берегу, уже почти стемнело. Сразу же вор заметил пару токолошей. С мохнатыми тварями он был знаком и раньше. Вредные создания частенько попадались у рек и озер. Обычно опасности они не представляли — дальше кидания камнями, жутких завываний и прочих попыток напугать одинокого путника токолоши не шли. Поговаривали, что они похищают неосторожных детей, но это было скорее из области сказок. В городе Квазимодо слышал о том, что сотни диких дарков бесчинствуют в округе. Но что может сделать пара мохнатых тварей опытному вооруженному человеку? Раньше токолошей и за настоящих диких дарков не считали.

Квазимодо быстрым шагом двинулся по заброшенной тропинке. Помнил, что обещал вернуться до вечера, и торопился. Мешал неудобный мешок с двумя кувшинами сливовицы. Вор заметил, что токолошей, мелькающих в кустах, уже не одна пара, а четверо. Или шестеро...

— Они на запах сливовицы шли, — сказал хромавший Эрго. — Токолоши известные пьяницы.

— Может быть, — Квазимодо поморщился — царапины подсыхали, стягивая кожу на лице. — Хотя какой запах? Кувшины хорошо запечатаны. А я только глоток попробовал, когда покупал, — одноглазый оглянулся на Катрин.

Предводительница промолчала, и Квазимодо принялся рассказывать дальше.

Идти по тропинке было трудно — ходил по этому берегу вор три года назад, да и то всего пару раз. Сейчас кусты разрослись. Токолоши мелькали то сзади, то сбоку. Становилось их все больше, и Ква начал понимать, что серьезно вляпался, но отступать к городу уже не имело смысла.

— Слышу, впереди шум — думаю, окружают. Полез выше, чтобы обойти.

— Это я шумел, — покаянно признался Жо. — А то мы бы с тобой нос к носу столкнулись. Может, и драться не пришлось.

— Ну да, как же. На склоне я на одного из этих демонов обезьяньих чуть не наступил — сидит, гад, так нагло, глазами лупает. У меня этот фигов мешок чуть не выскользнул. Леди, вам там не тяжело?

— Иди-иди, — буркнула Катрин. — Рядом уже.

— Да, — значит, кувшины я спас, и тут меня Эрго окликает. Я чуть мешок опять не уронил. На холме завизжало, и токолоши на меня кинулись. Я рублю, а им это — интифиренто.

Жо хмыкнул:

— В смысле — индифферентно? А они ведь тебя могли числом завалить. Упорные твари.

Одноглазый засмеялся:

— Просто жуть до чего наглые. Лезут, жуют, обсасывают. Мне бы Теа такой смерти не простила.

— Да, хорошо, что Эрго подстрелил того бабуина, что тварюшку мучил. Остальные сразу наглость потеряли. Кэт, это на холме кто такой был? Тот, что мокролапку мучил? Жрец их?

— Политработник, — пробурчала Катрин. — Сворачивайте к берегу, пришли.

Квазимодо сидел сытый, благоухающий сливовицей, — Катрин щедро продезинфицировала укусы и царапины на многострадальном теле вора. Остальные расположились вокруг, тоже наевшиеся и благодушные. Трапеза впервые прошла в салоне за общим столом. Оказалось, здесь с лихвой хватает места для пятерых. Еда была вкусной, особенно свежие лепешки и копченая свинина. Да и сахарные помидоры тоже показались лакомством. На десерт появился большущий арбуз. Катрин, севшая у выхода и прислушивающаяся к тому, что происходит снаружи, не упрекнула ни словом. Конечно, сущим идиотизмом отягощать лодку дурацкой ягодой Лучше бы взять еще десять килограммов картофеля. Но у личного состава должны быть маленькие радости. Арбуз оказался действительно чудесным. Вон у Жо рожа какая счастливая.

Катрин ничего не сказала, когда Хенк понес на бак миску с едой. "Инструкцию" тоже нужно кормить. Хотя лепешки на это животное переводить совершенно не к чему.

Под конец команда приняла по маленькому стаканчику сливовицы и еще больше повеселела. Жо, глянув на наставницу, только пригубил.

— Я вырываюсь и прямо навскидку — щелк! — азартно рассказывал Эрго. — Смотрю — как ветром ихнего жреца сдуло. И визг, что уши насквозь проел, оборвался. Чудно — я из арбалета, может, раз шесть всего и стрелял.

— У тебя талант от природы, — одобрил Квазимодо. — Чуть потренироваться, и мог бы на Флот пойти, в арбалетчики. Им, между прочим, жалование на целую "корону" больше полагается.

— Э, где тот Флот? — Эрго любовался стеклянным стаканчиком, который первый раз держал в руках. — Погиб пиратский Флот. И комдор ваш погиб. Сожгли его здешние дарки, как чучело.

— Про командора не знаю, — Квазимодо задумчиво поглаживал щеку. — Если его кто и ухлопал — то точно, дарки. Но наш Флот просто так не возьмешь. Объединенной армии, конечно, больше нет. Но кто по-твоему, в Каннутском замке заправляет? Северяне, а то кто же. Бывшие флотские теперь по всему Желтому берегу расселись. Не важно, что они больше Флотом не называются. Наших северян не сковырнешь ни за год, ни за десять. Что бы там ни врали про разгром у Крабьего мыса, берег здешний под северянами, — одноглазый посмотрел на молчащую Катрин и начал выбираться из-за стола. — Что-то засиделись. Завтра с рассветом вставать. Давайте за посуду браться...

— Оставьте, — сказала Катрин. — Жратву я уберу, посудой завтра займусь. Мне у штурвала все равно не стоять. Жо — на вахту. Остальным отдыхать.

"Квадро" затих. Катрин убрала в холодильник остатки мяса и лепешек. Сдвинула на край стола грязные миски, поставила перед собой кувшин. Первый стакан пошел тяжело. Фу, совсем отвыкла от лечения. Долька помидора таяла на обожженном языке. В иллюминатор заглянул Жо:

— Кэт, ты бы поела нормально. Ты же мясо едва попробовала. Тебе нехорошо будет.

— Спасибо за заботу. Ты, кадет, лучше бди за рекой и берегом. Ты сегодня главный.

— Виноват, — голова мальчика исчезла.

Катрин не торопясь вновь наполнила стакан...

...Когда ощупью двигалась по коридору, в голове звенела и раскачивалась звонкая пустота. Катрин с трудом справилась с дверью каюты, рухнула на кровать. Последним усилием нащупала под воротом рубашки теплое деревянное ожерелье. И пришел сон...

Умывалась Катрин целую вечность. Чуть не утопила ведро. Речная вода тошнотворно благоухала рыбой и илом. Солнце жгло спину, река была теплой и противной. Голова и не думала прекращать разламываться. И вообще, голова категорически не думала. Не могла. Просто котелок мятый с болью. Начальницу никто не беспокоил — все благоразумно обходили корму. Утопиться, что ли?

Разогнувшись и сдержав стон, Катрин без сил села на трапик. И увидела на бортике кружку. Посудина приятно холодила пальцы. В нос ударил запах солода и хмеля. Катрин увидела белую пену и судорожно сглотнула. Пиво. Холодное. Ну, Ква, ты и сукин сын.

Катрин сидела, закрыв глаза. Во рту еще оставался вкус медленно выцеженной жидкости. Ох, почти оргазм. Нужно жить.

— Ква, иди сюда.