Сергей Куц - Земля 2252

Внутри автомобиля все выкрашено в серо-стальные тона. По крайней мере, та часть машины, которую Евгения могла видеть. Стекол не заметно; наверно, ее везут в армейском броневике – брат рассказывал про такие. Вроде бы «тигр» называется.

Она вновь принялась осматривать солдата напротив – и вдруг подумала, что перед ней робот и другие военные тоже роботы. А иначе отчего они сидят неподвижными истуканами?

Если бы она могла испугаться еще сильней, то непременно сделала бы это. Только куда уж дальше? Но все равно очень страшно. С людьми хоть можно объясниться. Женька постоянно повторяла про себя, что это сумасшествие, это недоразумение скоро закончится. Военные расспросят ее и поймут, что случилась страшная ошибка. Потом приведут брата, перед ними извинятся и отправят домой. Но что, если перед ней роботы?..

Нет! Нет! Быть не может! Таких роботов еще не придумали, а если придумали, то инопланетяне. Ох, дура! Ливадова рассердилась на саму себя, и страх немножечко отпустил. Нет, не инопланетяне. Наши! Они ведь по-русски говорили. Скоро все образуется! Все будет хорошо!

Только бы паралич прошел! Когда вспомнила о своей беспомощности, девушку вновь охватила паника.

Ехали долго, и Евгения немного успокоилась. Машина, которая почему-то не гудела мотором и почти не тряслась во время движения, начала подниматься наверх; они куда-то заезжают. Вскоре остановились. Девушка краем глаза заметила, как открылись задние дверцы.

Один из солдат на руках вынес Ливадову из машины.

У броневика стояли двое в белых халатах и колпаках, на лицах медицинские маски. Рядом с ними каталка на колесиках, как в автомобиле «скорой помощи». Солдат положил Женьку на прорезиненное ложе бледно-голубого цвета. Оно приподнималось под головой, и девушка получила возможность проследить, что делают с ее полубесчувственным телом. Один из медиков выпрямил ноги, другой вытянул вдоль туловища руки.

Все так же мигала красная лампочка на кончике стрелы, которой выстрелили в нее.

Над запястьями и щиколотками щелкнули полукруглые стальные зажимы, туловище перетянули в трех местах ремнями. Глаза Ливадовой расширились, вновь стало страшно. Если бы она могла кричать и шевелиться, то завопила бы в полный голос, задергалась. Поверх лба встала дугоообразная металлическая полоса. Под ней можно приподнять голову всего на сантиметр.

Что они собираются с ней делать?

– Готово, – сказал один из медиков.

Солдат кивнул тяжелым подбородком. Все-таки это был не робот. Военный отстегнул шлем от брони, продемонстрировав хнычущей про себя Женьке обветренное лицо и черепушку с коротким ежиком. Ее похитили все же люди, да и переговариваются они по-нашему. Это вселяло крохотную надежду, что все обойдется.

Солдат вытащил из груди девушки стрелу с иголкой на конце, лампочка мгновенно перестала мигать.

В ту же секунду Евгения поняла, что вновь чувствует тело. Пока не в полной мере, оно как будто онемело, но с каждой секундой сил все больше. Ливадова приподняла голову, насколько могла под ограничительной дугой.

– Вы… Вы… – Вместо крика наружу вырвалось рыдание. Она всхлипнула и заплакала. Слезы душили Женьку, не давая сказать ни слова, а ведь хотелось выплеснуть из себя столь многое! Ей есть что предъявить!

Каталка тронулась с места. Поехала она сама, плавно и бесшумно. Один из медиков двинулся по правую сторону от девушки, другой позади тележки.

– Лежи спокойно, – приказным тоном произнес неизвестный в белом халате, который шел рядом с ее локтем, – и молчи, пока к тебе не обращаются. Ты – никто!

Внутри Женьки поднялась волна негодования. Ее страх почти исчез, уступив место возмущению. Да они сами кто такие! Как смеют обращаться с ней, словно она буйнопомешанная? Почему ее связали? Она пожалуется! Самому президенту! В Москву поедет и все расскажет!

– Вы… – Но она вновь не смогла выдавить из себя что-нибудь путное. По щекам текли слезы.

Ливадову везли вдоль бронемобилей, выставленных по два в ряд. Вокруг военные, такие же, как те, что похитили ее и брата. Да это они, наверно, и есть. Кстати, где Андрей? Почему его не видно?

Каталка проехала мимо двух техников в синих комбинезонах с оранжевыми вставками. Обслуживающего персонала много – больше, чем солдат. И очень шумно. Они внутри какого-то большого военного корабля. До Волги от Ведьмина пруда и их Лопыревки далековато будет. Однако когда везли на машинах, счет времени она потеряла.

Мысль про то, что все окружающее – это большой корабль, окончательно успокоила Женьку. Такое крупное судно не иголка, а Волга не та река, где неизвестно кто может перевозить войска. Ливадова вновь повторила про себя, что все образуется. Девушка даже улыбнулась: ей и брату обязательно выплатят компенсацию за похищение.

Почти все внутреннее пространство корабля было окрашено в такой же серо-стальной цвет, как в бронемобиле. Под потолком проложены толстые черные кабели. Через каждые три метра выпирали ребра жесткости, на них по три включенных фонаря. Вместе с верхними квадратными лампами они давали яркий белый свет.

Женьке показалось, что они взлетели, – вдруг появилось ощущение подъема над землей, и на несколько мгновений закололо кончики пальцев. Подумалось, что это все признаки скорого обморока. Корабль ведь не может летать, он плывет. Но она не хочет потерять сознание!

– Кто вы? Куда вы меня катите? – Ливадова наконец смогла выдавить хоть что-то вразумительное. Говорить, говорить, говорить! Не дать себе отключиться!

Но Евгению не слушали. Два медика не обращали на Ливадову никакого внимания.

– Эй! Оглохли, что ли! Я слышала, что вы разговаривали! И по какому праву меня задержали?

Опять ноль реакции.

– У меня дядя зампрокурора области! – соврала она. Сперва показалось, что очень удачно, но ее все так же не замечали. Тогда девушка завизжала! Громко-прегромко, что было сил!

Тележка остановилась. Теперь-то их проняло! Ливадова смолка, чтобы перевести дух.

– Ефрейтор, – произнес медик – тот, что находился дальше, – действуйте!

В руках второго появился шприц, и длинная игла вошла в плечо Женьки. Ее укололи прямо сквозь одежду!

– Что вы…

Врачи и внутреннее пространство корабля поплыли перед глазами.

Евгения очнулась, заморгала и шевельнула рукой. Она не связана!

Девушка лежала на неширокой кровати. Откинув простыню, Ливадова села. На ней только белье – трусики-шортики и лифчик-топ. Белая хлопчатобумажная ткань приятна на ощупь. Подумав, что кто-то раздевал ее, прикасался к ней, девушка покраснела: пока среди их с братом похитителей были только мужчины.

– Где же Андрей? – вздохнула Женька.

Из прежних вещей ничего не видно. Ливадова пробежалась глазами по обстановке скупо обставленной квадратной комнаты, метра четыре на четыре. Лаконичная конструкция приставленной к стене кровати напомнила больничную койку – без изысков. Четыре ножки, две невысокие спинки и рама. Пружинами растянута плотная материя, как на старых раскладушках. Девушка глупо хихикнула. Около кровати полукруглый столик и две табуретки, такие же строгие. Без лишних деталей – исключительно функционал, воплощенный в металл.