Павел Шек - Псы войны [СИ]

Самка, в чём я был уверен, остановилась, подождала секунду, затем прошла ещё пару шагов и уселась на землю. Размерами она сильно уступала Азму и была не больше низкорослой лошади асверов. Глаза – два оранжевых огонька, пляшущих в глазницах. Я ощутил тепло даже с расстояния в десять шагов.

– Да, ночь прекрасна, чтобы поохотиться, – согласился я. – Но лично я ничего в темноте не вижу.

Даниель покосился на меня, затем перевёл взгляд на собаку. Я чувствовал, что он был немного напряжён, бросая взгляды в темноту. Асверы также держались настороже. Догадываюсь, что дальше на поле вышли ещё представители рода огненных псов.

– Я понял, что вы охотились. Стой, только не говори, что ты меня не понимаешь. Да ты издеваешься! Даниель, у нас проблема. Она не понимает наш язык. И среди её сородичей нет таких, кто бы его знал.

– Ты же понимаешь, что она говорит, – сказал он.

– Она мыслит образами. Я наловчился понимать их смысл, общаясь с Азмом.

– А как они друг с другом разговаривают? – спросила из-за спины Диана.

– Хороший вопрос. Эй, собака! – повысил я голос, делая жест рукой. – Ближе подойди. Я к тебе в темноту не пойду. Страшно мне, слышишь?

Самка оглянулась, затем встала и сделала несколько шагов навстречу, после чего снова уселась на землю. В образах, которые она представляла, я читал то, как они охотились в лесах недавно, пытаясь загнать пару оленей и крупного лося. Знать бы только, что она хотела этим сказать.

– Подойду чуть ближе, – сказал я. – Не съест она меня, Диана, успокойся. Помнишь, я говорил, что они прямолинейные? Если хотели бы напасть, не стали бы заморачиваться, а навалились всей стаей. Они очень умные. Почти как люди, только не говорят.

– Слышали мы это, слышали, – проворчала Ивейн.

Подняв руки и продемонстрировав, что в них ничего нет, я пошёл к ней на встречу. В отличие от Азма, она не была настроена так уж слишком дружелюбно. Скорее, настороженно, как человек, попавший в незнакомую компанию. Когда я подошёл почти вплотную, она выдохнула мне в лицо облако серого дыма, пахнущего чем-то горьким.

– Да понял я, понял, охотились вы в этих лесах, – вздохнул я. – Заладила одно и то же. Хорошо бы ты сказала, где ваша главная самка. И почему она не пришла. Не шали…

Я протянул руку, почему-то подумал, что если она мне её откусит, попробую отрастить себе новую. Пусть таких заклинаний ещё не придумали, и я буду первым. Шкура у неё была не такой уж и жёсткой, но очень горячей. Не обжигающей, но близко к этому. Я попытался воспроизвести в памяти образ огромной огненной собаки, бегущей прочь по полю, заполненному чёрными, дымящимися тушами. В голове промелькнул этот же образ, объятый высоким пламенем. А затем ещё несколько картинок, в которых огненные псы сгорали, превращаясь в огромные факелы.

– Даниель, похоже, контакт налажен. Насколько это возможно, так как мы друг друга едва понимаем. Она говорит, что… даже так…

Даниель подошёл ближе, глядя уже не настороженно, а с интересом. За ним тенью скользнула Диана, всё ещё опасаясь, чтобы меня не съели.

– В общем, она говорит, что все огненные псы, кто ел человеческую плоть, сгорели или были убиты, – сказал я. – Остались только те, кто охотился на коров и на невкусных овец. Они, когда людей едят, разум теряют понемногу и не могут в огонь превращаться. Сгорают без следа. Вот и получается, что остались только те, кто выжил после самосожжения. Это если простыми словами всё объяснить.

– И что они планируют теперь делать? – спросил герцог. – Много их осталось?

– Начнём с того, что считать она не умеет. Молодняк, вроде как, остался. Каждого вспомни, а я посчитаю, – сказал я ей. – Зараза, какой я должен образ представить, чтобы ты их пересчитала? Ты из меня слезу-то не дави. Куда я вас всех дену? Так, думал, будет проще…

Минут десять я слушал, спрашивал и снова слушал, пытаясь понять образы, что возникали в её голове. Убрав руку, повернулся к Даниелю.

– Короче, много их. Может два десятка. Она говорит, что я должен взять их всех на попечение, иначе они пропадут. Я-то дурак, планировал разрешить им поселиться где-то недалеко от северных земель. А что, там просторно, пусть живут. Они, в свою очередь, помогут, если Янда легионы на нас бросит. Может быть, оборотни за ними присмотрят. Общий язык с ними найти не сложно. Но получается так, что сами по себе они жить не могут. Точнее, не приспособлены к этому. Старших у них не осталось, и они просто-напросто не знают что делать. Как стая детей, только каждый размером с быка. Вот она, – кивок в сторону самки, – самая старшая из них. А ещё они холод и снег не любят. У них от этого шкура трескается, и они болеют. Да и какую они помощь могут нам оказать? Это просто куча детишек… Ааа! – я схватился за голову. – За что мне это всё?!

С минуту Даниель смотрел, как я ругаюсь на языке асверов. Посмотрел на огромную собаку, затем улыбнулся.

– Он вспоминает злых демонов, породивших этих несчастных существ, – сказала Диана, отвечая на невысказанный вопрос Даниеля. – А ещё сетует на какую-то женщину по имени Фатум.

– Охотились они! – бушевал я. – И за три дня одного оленя только сумели поймать. А лось от них сбежал. И теперь она думает, что я отдам ей лошадей. А вот демонов вам на блюде, вместо лошадей!

– Берси, успокойся, – мне на плечо легла ладонь герцога. – Эмоции – это хорошо, но сейчас они не к месту. Скажи, почему они к тебе пришли, а не к кому-то ещё? Почему сбежали от прежних хозяев, я, примерно, понял.

– Не хозяев… Хотя, – я с шумом выдохнул, – теперь не важно. К кому они ещё пойдут? Я единственный, кто их понимает. Всё, я спокоен. Вы меня извините. Я с ней ещё поговорю, а это затянется надолго. Хотите, Карл Вас домой отвезёт?

– Хочу на это посмотреть, – улыбнулся он. – И послушать, если ты не против. Уж очень это необычно.

– Я чего боюсь? Сколько одна собака за один присест мяса съедает? А двадцать таких псов? Если вспомнить цену на мясо, что я привозил с юга, они мне обойдутся минимум в пятьсот-шестьсот золотых в месяц. Они же не легионеры и зерно не едят.

– Недёшево, – согласился он, задумавшись о чём-то.

Я вернулся к собаке, вновь положив руку ей на шею.

– Зовут тебя как? Пепел? Аш, значит. Зови своих – будем смотреть сколько вас и что с такой оравой делать. Лошадей не отдам. Как же с тобой сложно…

Аш подняла голову к небу и на низкой ноте коротко прогудела. Если бы кто услышал такое в ночи, поседел бы или помер от разрыва сердца. И если Аш, как выяснилось, я чувствовал на большом расстоянии, то другим псам требовалось подойти достаточно близко. Я не видел, как они начали собираться вокруг, но чувствовал их голод.

– Они три дня без толку мотаются по этому лесу и очень хотят есть, – сказал я вслух для Даниеля и асверов, которым тоже было любопытно. – Аш пытается сказать, что мясо очень вкусное, но много его они не едят. Когда много мяса, они болеют. Вот, если ты сейчас скажешь, что вы едите хлеб, зерно и овощи… Ну так жгите лес. Там много поваленных деревьев… Если это огонь, то он не может быть «не горячим». Значит, когда горит обычное дерево, вы не насытитесь? Прекрасно, и где я вам достану «горячий» огонь? Ага: «Умный, поэтому сам придумай». Диана, сколько их?