Станислав Сергеев - Призрак Родины [litres]

Добежать до места, где лежал оглушённый генский офицер, было делом нескольких секунд. Как я и предполагал, он уже начал приходить в себя, хотя как противник в данной ситуации не представлял никакой угрозы. Удар, отправивший спецназовца в глубокий нокаут, был чёткий, качественно поставленный инструкторами ещё в Академии ВКС, но тут оказался достаточно крепкий человек, имеющий и неплохую подготовку, и отменное здоровье.

Когда я остановился перед ним, держа наготове карабин, он из-за сильной головной боли тихо стонал сквозь плотно стиснутые зубы, свернувшись в позу эмбриона и дрожа всем телом. Во как приложил-то, даже гордость берёт за себя любимого, жаль никто не оценит.

Тащить его по окопам особого желания не было – кто его знает, на что можно ещё нарваться, а с такой ношей сильно не попрыгаешь и не постреляешь – поэтому, стянув с лежащего невдалеке трупа ремень, я просто связал офицера и пошёл обратно к блиндажу, где меня ожидала Ланка…

Девушка, услышав кодовую фразу, очень обрадовалась моему появлению – пленные, за которыми она присматривала, уже начали подавать признаки нетерпения и явно задумывались об организации побега. Ей даже пришлось выстрелить в стену, чтоб напугать подопечных, и моё появление избавило её от необходимости стрелять на поражение.

Буквально минуты через полторы, когда я вернулся в командирский блиндаж, на горку ворвались все бойцы моей группы. К моему полному удовлетворению, сделали они это вполне грамотно, прикрывая друг друга.

Уяснив обстановку, Драй, не дожидаясь моей команды, тут же выставил боевое охранение, обезопасив нашу позицию от неприятных сюрпризов с флангов.

Когда стало понятно, что воевать, в принципе, уже не с кем, Орел с большим интересом и изумлением посмотрел на трупы противников, но воздержался от комментариев – командир не в первый раз устраивал такое побоище.

Драй понятливо покивал головой, давая понять, что тоже не удивлён, и спросил:

– Что делать будем, командир?

– Дальше по ходу сообщения лежит один связанный офицер. Осторожно принесите его сюда, – на вопросительный взгляд Драя и удивлённый Ланки я пояснил: – Он меня узнал и с ходу раскусил, но выдавать не стал, очень бы хотелось узнать о причинах такого необычного для генского спеца поведения.

Боец кивнул головой, давая понять, что объяснение принято, а я продолжал раздавать указания:

– Мауринских контриков вывести и положить там, в сторонке, я с ними сам чуть позже переговорю. Есть пара моментов, которые хотелось бы прояснить.

Когда Драй с Орелом уже собрались выполнять задание, я выдал последнюю фразу, которую специально подготовил – ну так, из природной вредности, чтоб ещё больше произвести впечатление на своих подчинённых – прекрасно зная про их хомяческие ухватки:

– Там, метрах в ста по тропинке, у них замаскирована бронемашина. Думаю, в качестве замены на пожертвованный джип она вполне сойдёт, – и не удержался, хмыкнул, увидев удивлённо поднявшиеся брови Орела, который больше всего болел за наше автотранспортное оснащение.

И ведь действительно, в условиях манёвренных боевых действий генский колёсный бронетранспортёр «Мартон-600» с автоматической малокалиберной пушкой и мощным дизельным двигателем был просто шикарным приобретением взамен расстрелянного джипа.

Пока мои люди совместно с Ланкой размещались на новой позиции, прятали трупы, с восторгом приходовали новые трофеи и обсуждали, как лихо сумели обмануть врага, у меня состоялся достаточно «информативный» разговор с захваченным в плен командиром.

Как профессионал он на контакт не пошёл и сразу выдал, что никаких разговоров и показаний не будет. Я его вполне понимал: парень – неплохой воин, но вот задание не выполнил, весь отряд потерял и в поединке один на один слился, хотя вроде как они тут воевали с махровыми сепаратистами, которые только и умели пинать таких же неумёх с мауринской стороны. Получается, что высокомерный генец нарвался на специалиста, который походя его сделал – это был очень сильный удар по самолюбию, подпитываемому юношеским максимализмом.

А вот его зам, который уже пришёл в себя – старший лейтенант войск быстрого реагирования Генского Союза Аалон Маркет – в личной беседе был, наоборот, общителен, насколько это было возможно после такого нокаута, и никакой обиды не держал, хотя это как раз и настораживало.

В такой обстановке на долгие расспросы времени не было, учитывая то, что мы тут неплохо повеселились, поэтому пришлось общаться в ускоренном формате ну и, конечно, использовать кое-что из инопланетного арсенала. Я его напоил водой, куда был добавлен несильный комбинированный транквилизатор, который в некотором роде и успокаивал, и развязывал язык. Некая упрощённая вариация на тему «сыворотки правды», которая потом не может быть выявлена любыми доступными средствами, даже если у местных безопасников и возникнет такое подозрение.

Парень минуты через три-четыре успокоился, чуть поплыл и вполне правдоподобно и аргументированно объяснил своё поведение тем, что его мать – коренная роннийка, его дед по матери во время Большой войны воевал на стороне Роннийской Империи, а дед по отцу – на стороне генцев. Так получилось, что он вырос в небольшом городке на юге Генского Союза в семье профессионального военного, а потом пошёл по стопам отца и деда, став военным. Но вот роннийские корни давали о себе знать, и он втайне от всех собирал любую более-менее достоверную информацию о родине своей матери, а не ту, что потоками лилась из средств массовой информации. Особенно это касалось реальной истории Великой войны, где воевали его деды. Естественно, будучи сыном и внуком военного, он часто общался с пожилыми ветеранами, сослуживцами и друзьями обоих дедов – участниками тех знаменательных событий с разных сторон – и уже с детства имел вполне объективное представление о той войне, очень отличающееся от официальной точки зрения генских властей.

Пока он всё это рассказывал, изредка прерываясь на сильные приступы головной боли, я внимательно наблюдал за ним, выискивая малейшие признаки игры или фальши, которые сопровождают подготовленную легенду при внедрении агента. Но тут пока всё было нормально. Да и такой путь внедрения ну уж никак не соответствовал методикам работы местных спецслужб – слишком была большая вероятность потерять агента – да и спрогнозировать мои действия в такой ситуации, когда полностью зачищается весь гарнизон блокпоста, они бы не смогли.

Мне пришлось прервать его на полуслове, ломая установившуюся ритмику разговора.

– Ну, допустим, ты у нас в некоторой степени лоялен к роннийцам, учитывая происхождение твоей матери, но я-то тут при чём? Ты же давал присягу.