Станислав Сергеев - Призрак Родины [litres]

Сейчас именно такой случай…

Каратели, привыкшие воевать с мирным населением, в одно мгновение из хищников – точнее, из шакалов – превратились в стадо баранов, которых в прямом смысле слова стал резать волчара, направо и налево раздавая смертельные удары…

Прыжок в сторону, уход с линии прицеливания и короткий укол штыком в незащищённое бронежилетом горло…

Следующий враг.

Удар. Лязг железа. Вскрик, короткий удар штыком в горло…

Шаг в сторону. Поиск следующей цели…

– Дальше! Ну, кто следующий! – к своему изумлению, я понимаю, что кричу во весь голос на русском.

Это было какое-то хладнокровное безумие – когда сломался штык от удара в бронежилет, я выхватил два пистолета и с двух рук открыл огонь. Когда закончились патроны, побросал пистолеты и, подхватив кем-то потерянную малую сапёрную лопатку, снова ринулся в бой – рубить и кромсать нелюдей…

Остановился только тогда, когда понял, что противники закончились, а я стою возле склона и, задрав голову, смотрю на замерший наверху оврага горящий бронетранспортёр.

Руки опять сами по себе отбросили лопатку и подняли с земли лежащий карабин одного из карателей, а потом, сняв с рядом лежащего трупа тубус одноразового гранатомёта, я побежал вверх, забирая чуть вправо, где росли кусты, чтобы выяснить обстановку и не попасть под обстрел. Я точно знал, что этот овраг со стороны торков не просматривается, и судьба десанта карателей на некоторое время останется неизвестной противнику, что даст мне небольшую передышку и возможность хоть как-то проанализировать ситуацию на предмет сделать ноги.

Выглянув на мгновение, быстро оценил обстановку.

Хм…

Всё намного интереснее, чем я раньше предполагал…

Бронетранспортёр, получив кумулятивную гранату, конечно, не выдержал и загорелся.

Первый танк, в который я целил, можно считать, отделался лёгким испугом – на башне сорвало несколько элементов динамической защиты. Он медленно пятился задом и куда-то лупил из спаренного с пушкой пулемёта поверх оврага прямо по зелёнке. Было видно, что вроде как у экипажа проблемы с обзором, и они не могут нормально маневрировать.

Второй танк, в который я тоже целил, фактически стреляя навскидку, получил гранату почти под днище. Бронированная машина стояла на месте, и лёгкий дым, выходящий из открытого башенного люка, говорил о том, что экипаж уже эвакуировался, оставив вверенную технику на растерзание ополченцам.

Третий танк этой ударной группы уже успел дать дёру, но, развернувшись назад и остановившись метрах в двухстах, снова повернулся лбом в нашу сторону и кого-то усиленно выискивал стволом тяжёлой пушки наверху нашего холма.

Бум!

Огненный сгусток взрыва снаряда этого танка на мгновение снова заглушил звуки боя и поднял лёгкую пыль на сухой земле. Не знаю, попал он или нет, но в ответку с холма прилетела граната РПГ и попала в башню, правда, видимого эффекта не дала, хотя танк вздрогнул и, выпустив густые клубы выхлопных газов, стал быстро пятиться назад.

От меня до него было метров сто пятьдесят – вполне такая дистанция для стрельбы – поэтому, не торопясь, привёл одноразовый гранатомёт в боевое положение, тщательно прицелился и, сделав упреждение, нажал на спуск. Хлопок выстрела снова ударил по ушам, но это уже воспринималось как само собой разумеющееся.

Отбросив уже пустой тубус, я отпрыгнул назад и скатился в овраг, а пробежав ещё метров десять по дну, снова поднялся и выглянул полюбоваться на результаты стрельбы. А посмотреть было на что. Я-то стрелял почти в борт и попал вполне неплохо – танк стоял на месте с разбитым катком и порванной гусеницей и крутил башней, стараясь высмотреть неведомого стрелка.

Я танкистов очень хорошо понимал – это только кажется, что ты полностью защищён в танке и готов сражаться с целым миром. Это не так: приборы внешнего обзора – если это, конечно, не техника, использующая космические технологии псевдовиртуальной реальности – дают не самую лучшую картинку, и экипаж не может вовремя обнаружить многие опасности, особенно если это касается юркого пехотинца с противотанковым гранатомётом.

Я уже грешным делом думал спуститься вниз и у мёртвых карателей разжиться ещё парочкой «мух» [15] РПГ-18 – одни из самых распространённых в мире одноразовых гранатомётов. , но с вершины холма на нашей территории мелькнул трассер бронебойного снаряда, и до меня донёсся хлёсткий звук выстрела противотанковой пушки, чем-то по калибру и по конструкции напоминающей советскую «Рапиру». Стоящий на месте танк – представляющий великолепную мишень, да ещё на таком расстоянии – вздрогнул от попадания и, простояв секунд пять, вспыхнул как свечка ярко-красным чадящим пламенем. Мгновением позже чуть приоткрытый верхний люк – через который кто-то собирался драпануть из танка – открылся полностью, и из него вверх ударил фонтан пламени.

Как подтверждение того, что в этом бою победа осталась за нами, на позиции мауринцев в большом количестве посыпались снаряды систем залпового огня, причём, судя по взрывам, не простые аналоги «Градов», а нечто более дальнобойное и мощное, выжигающее целые гектары площади. При этом грохот и сотрясение земли были такими, что даже с расстояния двух километров всё это воспринималось с одной мыслью: «Хорошо, что сами не попали под такую раздачу!»

Самый первый танк – так помеченный мной ещё в начале боя – хотел было развернуться и по флангу умотать в овраг, но завалился в большую промоину и, ревя двигателем, выпуская густые чёрные клубы выхлопных газов, сжигая трансмиссию, буксовал, пытаясь вырваться.

Бум!

Очередная граната, выпущенная ополченцами, попала ему в башню, снеся остатки динамической защиты и какие-то блоки, прикреплённые снаружи. Двигатель танка тут же заглох, спустя несколько мгновений открылись люки, и три человека экипажа в чёрных комбинезонах стали разбегаться как тараканы, ища укрытия от всё усиливающегося огня ополченцев. Мне даже не пришлось поднимать карабин – желающих подстрелить танкистов и без меня хватало. Все трое никуда добежать не успели – так и остались лежать на открытом пространстве, не добравшись до спасительного оврага метров двадцати. Видимо, они кого-то сильно разозлили, потому что пулемётчик ополчения ещё долго долбил по замершим фигуркам в чёрных робах короткими очередями, взбивая вокруг них фонтаны земли и пыли.

Убедившись, что прорвавшаяся группа не выполнила своё задание и фактически уничтожена, командование карателей перенесло огонь оставшейся артиллерии на наш участок, и ещё долго близкие взрывы заставляли меня снова прятаться в небольшом, но глубоком отводке оврага, играющем роль импровизированного убежища.