Анатолий Махавкин - Наездник [СИ]

Вскоре выяснилось, что Кусака снижался не просто так, а прямиком в наш двор. Я едва успел заметить, как навстречу выпрыгнули домики, обгоревший остов машины и пара крохотных фигурок, глядящих в небо, а мы уже плюхнулись на землю. Дракон пробежался, клюнул носом, но тут же выпрямился и несколько раз фыркнул. Видать, заглушал движок.

Вера и Муаррат стояли у входа в дом. Сестра прижимала к себе ведро. Рты у обеих женщин оказались открыты, но никаких звуков никто не издавал. Потом сестра выпустила ведро и оно, весело громыхая, покатилось по земле.

Я медленно отпустил шерсть, за которую держался и спустился на планету. Ага, а ноги-то дрожат, чёрт их дери! Я стал перед женщинами по стойке смирно и отрапортовал:

— Испытания дракона в полевых условиях провёл. Считаю его пригодным к эксплуатации в качестве транспортного средства.

Муаррат закрыла рот. Вера покачала головой. За спиной хрюкнул Кусака.

Вера громко чихнула и попыталась потереть плечом нос. Руки у сестры оказались заняты, ибо в них она держала толстенные пыльные папки. Стопка точно таких же уже лежала передо мной на столе и судя по всему, где-то притаилась целая стая подобных созданий. Со слов Веры, в своё время она сомневалась, хранить эту груду макулатуры или же отправить на растопку. Однако, уж больно интересным оказалось содержание забытых документов. Да и, как сказала сестра, она ощущала внутренний протест касательно уничтожения столь долгой и плодотворной работы своих коллег.

— Странный ты, — Вера сдула пыль с верхней папки и опять начала фыркать. Степлер сделал попытку сунуть свой нос в двери, но увидел, какая тут антисанитария и пропал с неодобрительным «мяу», — Сколько было свободного времени и сколько раз я предлагала ознакомиться? Так нет, без надобности оно ему! А теперь — зачем? Один чёрт, от того комплекса и следов не осталось.

— Любопытство не порок, — я рассматривал расплывчатое изображение на старой фотографии. Непонятная фиговина. Может держу вверх ногами? Но нет, сзади было указано время — четырнадцать ноль-ноль по Москве. Третье апреля семьдесят четвёртого.

— Ага, но — большое свинство, — тут же откликнулась сестра, которая никогда за словом в карман не лезла. Вера поставила стопку папок рядом с первой и отряхнула руки. — Всё или ещё тащить?

— Смеёшься? Да я и эти то все за сегодня просмотреть не успею! Вторую могла и не тащить.

— Ах ты, засранец! — Вера отпустила мне щелбан. — А раньше, значит, сказать никак не мог? Знаешь, какая это тяжесть? И вообще, как я погляжу, ты тут совсем булки расслабил! Пока мы с Муа надрывались, чистили авгиевы вольеры, он на драконе раскатывал, цаца такая.

— Наездник на драконе, попрошу, — я сделал важное лицо и тут же получил ещё один щелбан. — А будешь себя плохо вести, не покатаю на лохматом чудище, ясно?

— Ага, значится сестру родненькую шантажируем, угрожаем, а как с Муа своей, так я тебя обязательно прокачу, да? — я отвлёкся от фотки с плоской серебристой хренью, похожей на тарелку и встретился взглядом с сестрой. Вера щурилась. — Что там у вас, подвижки намечаются? Ну, кроме этих ваших детских поцелуйчиков да зажиманий на заднем дворе?

— Не терпится свечку подержать? — я вздохнул.

— Дурак ты, братец Иванушка, прямо-таки хрестоматийный дурак, — Вера покачала головой. — Впрочем, как и все мужики. Думаешь, если бабу в койку забросил, шибко далеко от своих поцелуев ушёл? Другая, бывает, из койки в койку прыгает. Это, видать, от серьёзных чувств, да?

— Тогда, это ты о чём?

Сестра вытащила из кармана джинсов салфетку и начала тщательно вытирать пальцы. Вытирала и странно так улыбалась.

— Сколько прожил, а ума не нажил, — Вера присела на край стола. — В отношениях секс и бурная страсть — совсем не главное. Когда оно есть — хорошо, но главное, чтобы люди уважали друг друга. Понимали, что рядом — такая же личность, которая тоже имеет право на свои мысли и желания. Сумеешь их разделить — большой молодец, а нет — хотя бы не мешай.

— Это же — совсем для каких-то стариков, — неуверенно протянул я, вспоминая свою жизнь с Машей.

— Говорю же — дурень, — Вера коротко рассмеялась. — А у вас, с Муа — до сих пор хождение по кругу и попытки определиться, что за зверь попался. Хорошо, хоть больше не пытаетесь принимать друг друга за своих бывших.

— И что же делать? — слова Веры сбили с толку, заставили мысли разбежаться по тёмным норам. Теперь они сверкали оттуда бусинами глаз и не торопились вылезать обратно.

— Откуда мне знать? Рецепта отношений, одинакового для всех, просто не существует, — Вера отбросила прядь волос, упавшую на глаза, поглядела в сторону и тихо сказала. — Мы с Иваном расписаться собираемся. Ближе к зиме.

Я откинулся на спинку кресла и ошарашенно уставился на сестру. А она с внезапным вызовом посмотрела мне в глаза. Всё, мои мысли забились в глубины нор и не видно даже блеска глаз. Я открыл рот, подержал его открытым и закрыл. Гланды, видимо, проветривал. Почесал в затылке. Наверное, в поиске вдохновения. Очевидно, моё лицо получилось больно тупым, потому что Вера рассмеялась.

— Так ты про уважения всякие рассказывала, чтобы вот к этому подвести? — сподобился я, в конце концов. — Ну, чтобы не стал спрашивать, что ты в Иване своём нашла?

— Возможно, — согласилась сестра и побарабанила пальцами по пыльной папке. — Уважение и кое-что ещё. Ощущение себя реальной половинкой, когда только вместе вы — одно целое. Вот знаешь, с бывшим такого не было. С ним как раз страсти кипели, — она с грустной улыбкой покачала головой. — Кипели, кипели, да все выкипели. Чтоб ему, гаду, там ректальную дисфункцию устроили!

Мы оба злорадно посмеялись, после чего Вера встала со стола и потрепала меня по волосам.

— Ладно, развлекайся, книжный червь. А твоя работящая сестра пойдёт вакцинировать хомячков и прочих кузнечиков. Муа со мной, если что. Знаешь, какая-то она, молчаливая, что ли, после вчерашнего.

— Впечатлена, — проворчал я. И точно, Мауррат после моих вчерашних полётов стала непривычно тихой и почти не общалась. Всё время о чём-то думала, причём плотно закрывшись, так чтобы и кончика мыслей не поймать. Понятное дело, это тревожило, но насильно дознаваться, что конкретно волнует девушку я не хотел.

— И ещё, — Вера остановилась в дверях, — Иван, балбес эдакий, привёз совсем не то, что я ему заказывала, так что завтра поедешь с ним и проследишь, что в этот раз никаких ошибок.

— Странно. И никаких условий? — я прищурился, а Вера внезапно широко улыбнулась. — Что?

— Муа просилась съездить вместе с вами, посёлок поглядеть, — так, уже второй раз за разговор я испытывал лёгкую оторопь, — Выгуляешь девушку, покажешь ей местные, гм, достопримечательности и проследишь, чтобы ни один гад не вздумал обидеть. Ну а уж пить при этом или нет — дело твоё.