Анатолий Махавкин - Наездник [СИ]

Первым делом я бросился к Муа. Она смотрела в пол и молчала. Из глаз бежали слёзы.

— Всё уже закончилось, — я отобрал у девушки остатки несчастной мебели и отбросил в сторону. Дина обнюхала деревяшки и важно гавкнула. Я обнял Муаррат. — Всё закончилось.

— Нет, — она мотнула головой. — Ничего не закончилось. Кусака…

И вырвавшись из объятий, схватила за руку и потащила к окну. Чёрт! Реально, ещё не закончилось.

Во дворе Кусака яростно сражался с десятком жааругов. Эти твари оказались даже крупнее того, которого я застрелил на другом берегу реки. Здоровенные чёрные пауки, почти в мой рост, бешено лупили своими лапами-мечами, а дракон неожиданно ловок для своих габаритов, ускользал из-под ударов и бил гадов хвостом. Я заметил, что Вера и Иван целят в жааругов из оружия, но стрелять не решаются. Ещё бы. В такой куче-мале непременно достанется и Кусаке.

Впрочем, кажется тот отлично справлялся и без нашей помощи. Очередной щелчок хвоста и жааруг бесформенной чёрной кучей замер у ограды. Тотчас хлопнули два выстрела из карабина: Вера играла наверняка. Ещё одна мерзкая тварь получила удар драконьей лапы и закувыркалась в нашу сторону. Тут уже Иван всадил в раненого монстра короткую очередь.

Но как выяснилось, Кусака обладал и зачатками тактических способностей. У него получилось оставить восьмёрку врагов с той стороны, где лес. Прежде, чем жааруги сумели вновь окружить дракона, тот распахнул пасть и синий луч разом смахнул всю нечисть. Тут даже добивать не требовалось — не осталось и следа. Только дымились пострадавшие деревья.

Дракон поднялся на задние лапы и принялся танцевать. При этом он бешено вопил нечто радостное.

А Муа ткнулась лицом мне в грудь и разрыдалась.

Пуганая ворона куста боится, а обжегшись на молоке дуешь на воду. Можно вспоминать эти и ещё кучу других народных мудростей, особенно, когда понимаешь, насколько беспечны мы были. Подумать только, дважды за последний месяц нас атаковали пришлые злодеи, казалось вполне достаточно, чтобы взяться за ум. А мы — молодцы, отразили оба нападения и даже не позаботились о том, чтобы выставить банальные караулы. Пусть не постоянные — нас слишком мало, но самую паршивую сигнализацию ведь можно организовать? И да, я не считаю таковой верёвки, натянутые в лесу Иваном.

И рассуждая о том, что нас в любой момент могут вновь атаковать, мы спокойно занимаемся повседневными делами, отлучаемся в посёлок и развлекаемся с Муа.

Так нечего удивляться тому, что появившийся, словно чёрт из табакерки Луарра пудрит всем мозги и едва не достигает своей неведомой, но точно недоброй цели. А в этот момент явно науськанные им жааруги нападают на Кусаку. Странно, что нас вообще во сне не взяли, тёпленькими. Ну ладно всё остальные, а я — хорош гусь! Совсем нюх потерял в этой глухомани. Леонид Борисович, если узнает, вставит такой пистон, что на всю оставшуюся жизнь запомнится.

Посыпая голову таким вот пеплом, я весте с Иваном четыре раза обошёл по периметру наше хозяйство. Мы прочесали лес вокруг, прошлись по берегу реки и осмотрели дорогу. Недалеко от пристани, чуть ниже по течению, Иван обнаружил на мокрой земле седы причалившей недавно посудины. Что-то немаленькое, на чём можно запросто перевезти одного колдуна и десяток злобных пауков. Их следы мы тоже нашли. В том числе и отпечаток обуви кого-то, кто вернулся на корабль.

И всё, больше ничего опасного. Однако, чёрт его знает, что там может таиться в глубинах леса. Да и долго ли вернуться по реке с подкреплением? А ещё ведь существуют те летающие штуки, которые преследовали Кусаку во время последнего полёта. Всё это я изложил Ивану, который молчал пыхтел своей термоядерной сигаретой.

— Двадцать первый век на дворе, однако, — глубокомысленно заметил якут и оценивающе посмотрел на столбик пепла, свисающий с конца сигареты. — Совсем необязательно самолично сидеть в засаде и караулить злодеев. Тем более, что у нас есть замечательный приятель. Пусть он и немного шпион, но ценности его это нисколько не умаляет.

— Ценности в качестве кого? — уточнил я. — И о чём ты вообще?

— Лифшиц как-то хвастал, — Иван щёлкнул пальцем и окурок улетел в реку, — что у него имеются новейшие комплекты наблюдения и контроля для секреток. Понятное дело, стоит это весьма немало, но нам же положена какая-нибудь скидка, как постоянным клиента. Да и твой Кожемяки мог бы помочь денюжкой малой.

— Если уж раскулачивать буржуя, то по полной, — я почесал в затылке. Идея выглядела весьма привлекательно. — Тогда прямо сегодня этим и займёмся. Бери Веру и дуйте в посёлок, а мы тут пока по старинке, во все шесть глаз караулить станем.

— Договорились, — Иван достал из портсигара ещё одну сигарету, повертел в пальцах, подумал и спрятал обратно. — Только ты если этого гада увидишь, то сразу стреляй. Один чёрт его уже хоронили. Закопаем в той же яме.

Пока мы так ходили-бродили, Муа успела немного успокоиться, однако, стоило нам вернуться, — тут же повисла на мне, прижимаясь так, словно не видела целый век. Вера, стоявшая за спиной девушки, подмигнула и показала кулак. Заслужил, если что.

— Мы тут кое-что придумали, — сказал Иван и покосился направо. Там рычащий Кусака таскал за длинную лапу одного из дохлых жааругов. Развлекался, победитель. Дина размеренно облаивала вторую дохлятину. — Поэтому, собирайся и поехали.

— Куда? — подозрительно спросила Вера и положила карабин на плечо. Кажется, с оружием сестра теперь старалась не расставаться вообще. Тоже правильно.

— Наведаемся к нашему знакомому отпрыску сынов израилевых. Попробуем расколоть его на халяву.

— Еврея? На халяву? — Вера недоверчиво покачала головой. — Если у тебя получится, я думаю, что он тут же вздёрнется. Пожалей Лифшица, ирод. И в любом случае, сначала я хочу послушать Муа. Она тут начала кое-что рассказывать и это охренеть, какая интересная история.

— Тогда, думаю, стоит зайти в дом, — Иван почесал нос. — И заодно принять чего-нибудь, для успокоения нервов.

— Валерьянки выпей, — посоветовала сестра и пихнула якута прикладом в спину. — А ещё я тебе могу порекомендовать дыхательную практику гималайских дервишей — станешь спокойным, как удав.

— Шарлатанство, — проворчал Иван. Видимо он уже понял, что сегодня ничего не обломится, ибо вторая попытка окончилась полным фиаско. Стоило смириться. — Ничего не успокаивает нервы лучше, чем шестидесятипроцентная вода.

— Ага, или цельнометаллическая сковорода, соприкасающаяся со средоточием нервов, — Вера ещё раз ткнула Ивана прикладом. — Иди уже, алкоголик несчастный.

Я погладил Муа по голове и поцеловал в нос. В мыслях девушки всё было точно покрыто корочкой льда, но к счастью мало-помалу начинало оттаивать. И присутствовало некое непонятное чувство вины. Это так, словно человек сделал нечто нехорошее, но его к этому вынудили. И да, Муа хотела всё немедленно рассказать.