Руслан Михайлов - Пылающие дюзы

— Разрешаю — подумав, согласился я — Вечерком перед сном и я гляну содержимое.

— Спасибо, Тим.

— У этих козлов даже ноута не было — зло буркнул я, глядя на остатки вещей.

— Как говорим мы русские — с паршивой овцы хоть шерсти клок…

— Ты себя уже в русские записал? Ну-ну…

— Тебе жалко?

— Мне пофиг… мне сейчас на все пофиг. Можешь себя хоть всегалактическим святым Папой объявить. Только фанатов сюда не приглашай. Так-с… самое сладкое на десерт…

Две пары наручных часов — одинаковые модели. И одинаково безвкусные. Треугольные псевдо механические циферблаты на широких пластиковых браслетах, покрытых местами облупившейся «позолотой». Имитация на имитации, имитацией погоняет. Хлам с претензией на элитарность.

Две анонимные денежные карточки. Такие как моя, что опустела после перевода средств на браском. Денежные карточки отличались от кредитных карт и похожи только формой и размерами. По сути, денежная карточка представляла собой пачку наличности, и размеры пачки колебались от занесенной на карточку суммы и ее максимального лимита. Эти пятисотки. Ни пароля, ни данных о владельце — ничего. Наличные они и есть наличные. Полная анонимность так любимая в большинстве сделок.

Поочередно поднеся карточки к сканеру, я активировал операцию по перечислению средств. Дождался коротких волн вибрации, взглянул на результат и задумчиво качнул головой. Девятьсот тридцать два кредита. Столько было на обеих карточках. И насколько я видел, до опустошения на каждой карточке находилась примерно одинаковая сумма. Полное впечатление, что незадолго до смерти оба преступника заполучили по заполненной до отказа карте-пятисотке.

Две одинаковые денежные карточки. Одинаковая сумма на каждой. Откуда у смертников обитающих на нищей Невезухе могли появиться карты в одно и то же время?

Словно карточки им вручили,… как иногда премируют за хорошую работу или выдают «левую» зарплату… вот только Олаф и Герхард нигде не работали. Это я проверил заранее, во время подготовки к операции.

Итак, это не зарплата. И что получается? Им пришло очередное «содержание»? Выдали сумму на мелкие расходы?

Но кто?

Да нет…. Я думаю не о том. Скорей всего, смертники где-то хапнули штуку кредитов и разделили сумму поровну, слив на карты пятисотки. Вот и объяснение, простое и логичное. Но сумма большая — штука кредитов как-никак, столько денег, откуда можно за один раз выдавить?

Черт…

— Девятьсот тридцать два кредита! — радостно возопил синхронизированный с браскомом Лео, сразу получивший информацию о приходе средств — Просто великолепно!

— Угу — задумчиво отозвался я — Повезло. Штука кредов на баланс упала. Ладно, Лео, ты здесь командуй, а я пока пойду распродажу устраивать.

— В Лавку?

— Нет. Он все не возьмет, а носиться с кучей разнородных вещей я не хочу. Загляну на Пятачок. Что с браскомами?

— По браскомам следующая ситуация… Незащищенный паролем — его содержимое полностью скопировал, все настройки сбросил на ноль и удалил все данные. Пустышка. Можешь отсоединять и продавать. Тот, что защищен — с ним пока работаю.

— Ясно — кивнул я, отсоединяя браском — Работай. И я поработаю.

— Хоть это и вредно для организма — прими еще стимулятор, Тим — посоветовал Лео — Сонливость и медлительность сейчас противопоказаны. Тебе надо глядеть в оба глаза.

— Согласен. Все, я ушел. Открывай двери.

— Сделано — ответил ИИ — Удачи. У входа в ангар чисто.

Во время сборки Лео я недолго думая подсоединил главный блок управления ангаром к электронному другу и Лео имел полный доступ ко всем возможностями нашего нового дома. Включая доступ к дверям, камерам наблюдения, электроснабжению и контролю гравигенераторами. Впрочем, несколько пунктов Лео контролировал чисто условно — для полного отключения электричества или гравигенераторов требовалось согласие главного сервера Невезухи. Так что Лео не полновластный хозяин, а лишь привратник с расширенными полномочиями.

Выйдя из ангара через автоматически открывшуюся служебную дверь, я убедился, что оба АКДУ следуют за мной как привязанные и отправился на Пятачок. Деньги… мне нужны деньги… и слухи. Именно это сочетание правит не только нашей станцией, но и всей вселенной — информация и деньги.

Пятачок представлял собой… пятачок.

Не в смысле свиной пятак реального животного, а довольно большой «десятикресток» — в этот круг входило десять станционных коридоров и, причем не каких-либо узких и боковых, а основных — по ним люди ходили на работу и возвращались с нее, что обеспечивало постоянное присутствие народа в любое время суток. Пятачок представлял пешеходную транспортную развязку, будучи при этом размерами с небольшую площадь.

Именно это и послужило причиной основания стихийного рынка. Удобное расположение, большое количество входов и постоянная текучка народа. Что примечательно, основали базарчик именно русские, и они же его окрестили русским словом Пятачок. Администрация станции пыталась бороться с подобным произволом, на что рабочий класс резонно заметил — вы сперва обеспечьте рабочие места и порядок наведите на станции. Вот тогда и поговорим…

Правление станции отступилось и окрестило Пятачок центром самовыражения в прикладных искусствах…. Обозвали так обозвали. Но не слишком сильно ошиблись — большей частью на Пятачке продавался старый хлам, либо нечто сделанное собственноручно и с фантазией. Например, украшенные простеньким орнаментом ножи и вилки из металла — а не из столь обрыдшего штампованного пластика. Всякие причудливые фигурки и композиции, собранные из разнообразных материалов или выточенные из цельного куска чего либо…

Всякий житель Невезухи великолепно знал простую истину — если у кого-то день рождения, юбилей или какой иной праздник, требующий хотя бы минимального вложения денежных средств, то лучшего места для поиска дешевого и оригинального подарка, чем Пятачок попросту не найти.

Сам когда-то покупал тут подарок для девушки — выточенные из прозрачного синеватого пластика бусы, изготовленные продавцом собственноручно. И он брал заказы на изготовление дешевых побрякушек любого типа, включая пирсинг и подкожные руны. Ручная работа!

Но сегодня я пришел сюда не за подарками. Не до девушек сейчас — хотя организм, несмотря на усталость, требовал свое.

До меня донесся приглушенный гул голосов, в нос ударил запах съестного — приятный и отвратительный одновременно. Для желудка аромат обалденный — пахло жареным мясом, а для ума запах ужасен — ибо мозг отчетливо сознавал, что настоящее мясо на станции если и водилось, то было запредельно дорогим, либо же до попадания на электрическую жаровню бегало в крысином обличье. Или было чьим-то домашним любимцем, помершим своей смертью от старости или болезни, либо украденным и подло умерщвлённым