Вадим Михейкин - Первый сталкер [litres]

– Вроде того. Утром нам здесь будут не рады. Шилов выделил нам вон ту палатку. Иди спать.

– Хорошо, – сказал Газон. – Куда завтра выдвигаемся?

– Иди спать, – повторил Митяй.

Когда напарник ушел, он сунул руку в карман и вновь уставился на экран своего КПК.

«Куда же ты на самом деле идешь, рядовой?» – подумал он.

Пятница, 11 декабря. Утро

Шилов разбудил сталкеров ни свет ни заря и велел как можно быстрее убираться. На сборы ушли считаные минуты. Так и не позавтракав и толком не придя в себя, сонные бродяги покинули полевой исследовательский лагерь, сопровождаемые проводником, выделенным Шиловым. Ни Софи, ни Вишню нигде не было видно. А вот Скептик, по всей видимости, так и не спал и провел ночь в своем фургончике.

Проводник довел путников до границы, пожелал удачи и трусцой отправился в обратном направлении.

Огромный лесной массив встретил сталкеров мрачным и унылым пейзажем. Теперь слева от дороги возвышалось невысокое плато, а справа тянулся мертвый лес с неестественно серебристой, как свинец, листвой. Снег здесь, как и везде, лежал лишь местами и был до того грязным, что больше напоминал позднюю осень, чем первый зимний месяц.

Вскоре путники поравнялись с автобусной остановкой, возле которой догнивал остов «ПАЗика».

– По-другому я себе представлял эти места, – пробурчал Газон. – Думал, на севере хоть какое-то разнообразие.

– А мы пока и не на севере. Свинцовый лес вроде как самая западная часть Зоны. За ней Периметр и сразу Новосибирск, – сказал Митяй.

Газон покачал головой и остановился.

– Подумай только, это ведь Зона всего в паре километров от жилого города.

– Я слышал, что район, что возле Зоны, не совсем жилой.

Газон вдруг опомнился:

– Кажется, я в лагере свой спальник оставил. Пойдем, вернемся.

– Смеешься? Ты не мог вспомнить об этом пораньше?

– Будто мы далеко ушли, – окрысился напарник.

– Прилично так. Да и день опять потеряем.

– Всего пара часов, – сказал Газон, поправляя гитару. – Мы мигом.

– Никуда мы не вернемся, хрен с ним с этим…

Он не договорил и прислушался. Со стороны Периметра доносился тихий рокот. Сталкеры обалдело переглянулись.

– Это что?

– Тихо! – шикнул Митяй и поднял взгляд к небу.

– Мне кажется, или сюда летят…

Газон не успел договорить, как приближающийся шум резко усилился – из-за холма в небе показались две многоцелевые машины Ми-8АМТШ матового темно-зеленого окраса. Неофициально такую модель называли «Терминатором», и судя по количеству навешенного оружия, стальная стрекоза полностью оправдывала свое прозвище.

Сталкеры завороженно глядели, как вертолеты пронеслись над лесным массивом и умчались в сторону полевого лагеря ученых.

– Ни хрена себе! – воскликнул Газон как ребенок. – Нет, ну ты видел? А говорил, что над Новосибирской Зоной не летают.

– Минуту назад я так и думал, – ошалело проговорил Митяй.

Если руководство Периметра прибегло к таким мерам и, наплевав на правила, выслало в Зону вертолеты, это не могло предвещать ничего хорошего. Возможно, если бы сталкеры не покинули лагерь, их бы запросто могли взять под арест.

– Надеюсь, ты передумал туда возвращаться? – спросил Митяй.

– Эх, жалко спальник, – с досадой ответил напарник. – Ладно, бог с ним. Вернусь еще и заберу.

Некоторое время они прошли молча. И чем дальше углублялись в лес, тем мрачнее он казался. Особенно интересной особенностью было то, что в самой чаще леса снега почти не было, а местами регулярно мерцали различные аномалии, начиная от «разрядок» и заканчивая «зефиром».

Иногда вдоль дороги встречалось наследие Великой Стройки – проржавевшие и давно сгнившие остовы рабочих машин. Их мародеры прошерстили в первые же месяцы после своего прибытия в Зону. Митяй, который не застал те времена, слышал об этом от проводников в баре, когда их язык развязывался бутылкой водки.

Пейзаж вокруг был до того мрачным и гнетущим, что долгое пребывание в этом лесу легко могло привести к затяжной депрессии.

Сталкеры миновали ряд сваленных на дорогу деревьев, пройдя по белой известке и щебню. Осторожно обойдя кружившую над дорогой аномалию «клеть», они вышли к распахнутым металлическим воротам, на которых висела советская красная звезда. Сразу за воротами был небольшой опорный пункт – двухэтажное здание из белого кирпича, несколько палаток и вход в какой-то подземный туннель. Возле строения догнивал старый покореженный «УАЗик», возле которого лениво бродили несколько мутсобак.

Сталкеры шуганули их короткими очередями, и те трусцой скрылись куда-то в лес.

– Неплохое место для ночлега, – заметил Газон.

– Кто вообще захочет здесь оставаться? – возразил Митяй.

– Видимо, они. – Напарник рукой указал в сторону двухэтажного здания.

Следопыт присмотрелся. Дверной проем был открыт, из него торчала чья-то безжизненная рука.

– Проверим? – предложил он.

– Охотно. Сталкеры пишут в сеть, что в этом лесу орудует банда отморозков. По ходу, они…

Он не успел договорить. Из окна второго этажа по ним открыли огонь, длинная автоматная очередь просвистела прямо у ног. Сталкеры моментально бросились в разные стороны и схватились за оружие.

Газон лег слева от дороги, за бетонным столбом со свесившимися проводами и тут же приготовился к стрельбе. Митяй кинулся вправо. Таинственный стрелок избрал его в качестве мишени, и целый ряд пуль вгрызся в землю возле бродяги. Следопыт упал за грудой ящиков и сжался в клубок.

Газон, резво скинув балласт в виде гитары, взял окно второго этажа на мушку и несколько раз плавно нажал на спуск.

Из здания послышался чей-то хриплый вопль.

В мастерстве стрельбы напарнику не было равных.

Тем временем Митяй принялся наугад палить по окнам второго этажа. Газон повернулся к нему и бросил:

– Я прикрою! Давай в дом!

Митяй посмотрел по сторонам и зигзагами побежал к зданию. Следовало перехватить стрелка до того, как он поменяет позицию.

Сталкер прижался к стене и поднялся по стальной лестнице на второй этаж. Слегка пригнувшись, он осторожно добрался до деревянной дверцы и приготовился брать этаж штурмом.

Газон тем временем продолжал палить по окнам, не позволяя противнику высунуться.

Митяй уже было собрался потянуть ручку двери на себя, как внезапно она резко распахнулась. Сразу ряд пуль оставили в ней сквозные дыры.

– У меня последний рожок, но без боя я не сдамся, – раздался хриплый голос. – Давай, заходи по одному. Вы же по мою душу сюда пришли, уроды…