Игорь Вардунас - Слепая тропа [litres]

Кем они были? Застрявшие здесь рабочие, запертые в туннеле люди, спасавшиеся от обрушившегося сумасшествия и давки? Хотя, казалось бы, острова находились вообще в стороне от всеобщей бойни. Но как знать, что может сделать даже простое радиосообщение захлебывающегося в истерике ведущего с психикой и без того напуганного человека. Не зря когда-то говорили – даже перо режет сильнее меча.

Кем бы они ни были, но явно обезумели за столько лет прозябания под землей, без дневного света и нормальной пищи. Солнечные лучи наверняка вообще ослепили бы их, реши кто-нибудь выглянуть на поверхность. Но зачем носить мешки здесь, в сумраке, под землей? Скрывать уродство? Или это, скорее, был некий добровольный кодекс обезличивания в замкнутом мире, где не называли даже имен. Но вероятнее всего, подумал Батон, эта была лишняя перестраховка на случай появления таких вот «светлых» гостей, как они. Не зря же у них первым делом отобрали фонари. Да еще более чем экстравагантным способом. Науськали же каких-то тварей, бляха-муха! В Треску плюнули, не заразился бы. Хотя если сами пользуют, вероятно, эта штука не особо опасна.

Иногда они проходили через просторные пещеры-теплицы, где под потолками гудели непонятно куда выводимые системы вытяжек, и даже целые огороды, в которых под опрелым полиэтиленом росли или доходили растения и овощи, совсем как в довоенные времена. Значит, про ограбленный караван Им Су не соврал, и у одичавших обитателей подземелья действительно водились более-менее сносные продукты.

Работали на фермах сгорбленные над грядками люди с корзинами на спинах, куда складывали урожай, и в неизменных мешковинах на головах, делающих невозможным определить пол их обладателей. Иногда попадались странные мерцающие растения и вьюнки, оплетавшие стены и специальные проволочные оградки, словно поросль винограда. В этих отсеках воздух насыщали запахи, смешивающиеся в странный одурманивающий коктейль.

В одном месте, правда, Батону все-таки удалось разглядеть кое-что интересное. Пока конвоиры задержались, разговаривая со встречным постом, возле входа в обложенное кафелем помещение, из которого доносились непонятные животные звуки, пронзительно разило кровью и слышался стук топора, он увидел в конце недлинного туннеля странный механизм, напоминающий дрезину, стоявшую на помосте в зарешеченном коробе. Масляно тянуло запахом инструментов.

На чем работала эта хрень, неясно, но на первый взгляд была вместительна, а еще, приглядевшись перед тем, как его повели дальше, Батон сообразил, что сделана машинка была из катамарана, наваренного на автомобильную ось легкового автомобиля.

Леру от остальных отделили сразу и брыкавшуюся и кричавшую девушку поволокли куда-то под присмотром Им Су.

– На веночек рыбку лови. Песенкой. Крючки да сети не бери, уколется, задохнется. Слезки лить будет. Детский плач, он страшнее смерти… – успел странно шепнуть ей Птах, когда их разводили.

– Что? – оглядываясь, не поняла Лера, пока ее толкали в другую сторону. Но юродивый уже кричал, тыча пальцем в Линь Има.

– А ты! Да, ты! За блуд ответишь! Одумайся, пока не поздно…

– Иди, иди! Двигай! Пошла…

Сколько времени они провели под землей, определить было трудно, вдобавок у Батона отобрали часы. Это бесило больше всего, так как охотник понимал, что они чудовищно теряют время и нужно как можно скорее найти выход из внезапно плачевно сложившейся ситуации. Тарас и Солус чинят лодку и еще неизвестно, сколько будут ею заниматься. Но когда-то же они закончат и будут ждать сигнал к выступлению.

Значит, нужно было что-то придумывать, и как можно скорее. Только бы эти сволочи ничего не сделали со станцией и детонаторами. Без них вся затея псу под хвост. Вдобавок их напоили каким-то отвратно вяжущим зельем, от которого кружилась башка.

Пленников раскидали по тесным комнатушкам с сырым земляным полом, укрытым драными тряпками, на которых кое-как с грехом пополам можно было вытянуться. Норы, а иначе эти апартаменты назвать язык не поворачивался, явно предназначались для хранения всякой садово-огородной мелочевки, поскольку перед заселением пленникам пришлось ждать, пока их новые обиталища не очистят от кулей, мотыг, ведер и прочего подобного инвентаря.

– Народ, вы тут? – потерев опухший глаз, позвал в пустоту Батон. – Небо в клеточку, друзья в полосочку.

– Я здесь, – через стенку справа негромко отозвался Яков. – Биргер следующий.

– Братья Запашные?

Эйнар и Эйлерт откликнулись с левой стороны. Чуть дальше закопошился Паштет, что-то раздраженно бормотавший про отнятые рюкзачок, дубину и рогатку.

– Треска с тобой?

– Идите в жопу, – раздраженно проворчал толстяк. – Не могли Птаха сразу ко мне в камеру посадить? Да заглохни ты там со своими куплетами. Предатель…

– Оставь его. Не виноват он.

– Ага, сам пришел, – передразнивая, огрызнулся повар. – Мешкари еще эти сраные.

Оставался Ерофеев.

– Дед, ты как?

– Нормально, Мишаня.

– А чё кровью харкаешь?

– Дык я это, – замялся невидимый старик. – Били же.

– Де-ед.

– Болею я, Мишка, – после долгой паузы наконец грустно ответил Ерофеев. – То ли воспаление, или еще дрянь какая. Может, тубер. Не знаю, где цепанул. Жжет все, как изнутри сгораю.

– На «Грозном» рифампицин вроде был.

– Поздняк уже. Думал, само рассосется. Чай, пройдет как-нибудь. Вот и дотянул, видать.

– Чего поперся тогда?

– Того и поперся. Боялся, Лерку не дождусь. Кхе! Кхар-р! – Он жестоко откашлялся. – А так и вместе вроде. Да и помочь действительно ведь могу. Пока силы еще… Кхар-р! Хотя, чего там, знаю же, недолго осталось.

– Много ты напомогаешь, Сань, – покачал головой Батон, переваривая услышанную горькую правду. – Ей чего не сказал?

– Незачем. Да и боялся лишний раз воду баламутить.

– Бояться не этого надо.

– А что – молодуху ту посылать? – взбеленился дед. – У нее муж, отец – глава селения. Это игрушки, что ли?

– А Лера – игрушки? – спросил Батон, запоздало пожалев.

– Лера своя. Часть меня, родная. Под присмотром хоть.

– Кто у кого под присмотром, Сань… Знать бы, куда эта мразь ее потащила.

– Так действовать надо! Выручать! Рано списали, щенки малорослые! – взвился дед. – Мешочников этих на капусту рубать! Понапяливали на себя, хорьки безмордые!

– Не кипятись особо, не усугубляй, – посоветовал из своей клетки Паштет.

– А ты не учи, сопляк. Нянек еще не хватало! Тебя переживу!

– Ну и какие будут предложения? – спокойным голосом вклинился в разговор Яков.

Предложений пока не поступало.

– Ждем, – был вынужден решить за всех Батон, хоть от боли за очевидную участь Леры и от собственного бессилия сводило скулы. Она, конечно, тоже не промах. Но связанная, против здорового мужика… Вот же вляпались. Держись, Веснушка! – Пока головы отпустит. Хотя на сколько того пойла хватает… Время уходит.