Юн Ли - Стратагема ворона [litres]

Джедао выглядел озадаченным.

– Я понимаю, что с моей стороны дерзко о таком спрашивать, Шуос-чжо, но почему вы решили стать гекзархом? Почему бы не посвятить себя ландшафтной архитектуре, укрощению тигров или анестезиологии?

Микодез ухмыльнулся:

– Потому что у меня хорошо получается, и это весело. Необязательно в таком порядке. Честно говоря, даже некоторые из Кел понимают, что этот долг может быть забавным. У вас имеется какой-то странный психический выверт, который сводит все к страданию. Впрочем, если учесть, что вы практически наполовину Кел, неудивительно, что вы реагируете, как ястреб.

Джедао многозначительно поднял левую руку и уставился на свою перчатку без пальцев.

– Это всего лишь форма, Шуос-чжо. У вас ведь есть данные о моей учебе в Академии Шуос, не так ли?

– Да, а еще я знаю, как вам пришлось потрудиться, чтобы сдать математику. Но я не шучу. В какой-то момент у вас был формационный инстинкт. – Микодез внимательно изучал лицо Джедао. Прошло тридцать пять лет, и они вернулись к той части разговора, которую Нирай Куджен так сильно не одобрял. Потом они поссорились, и Зехуни накричали на Микодеза за то, что тот устроил стычку с гекзархом Нирай на его родной станции. Но оно того стоило.

Джедао усмехнулся.

– Это абсурд. Я бы знал, если бы меня превратили в поддельного Кел. Даже углубленная обработка не может подавить воспоминания, которые… – Он замолчал, и его взгляд от подступившей неуверенности помрачнел.

Значит, и в этот раз он ничего не вспомнил.

– Никаких подделок, – сказал Микодез. – Вы были прототипом. Откуда, по-вашему, взялась идея?

Джедао посмотрел Микодезу в глаза. Его лицо сделалось совершенно непроницаемым, и это само по себе говорило о многом. Он долго молчал.

– Вы не лжете.

– Мой дорогой друг, – проговорил Микодез, – неужели я должен напомнить вам, что иной раз от правды больше толку, чем от лжи?

На этот раз тишина продлилась ещё дольше.

– Зачем им избавляться от формационного инстинкта, если они сумели внедрить его мне? Я-то думал, они хотели привязать меня как можно крепче. – Краткая пауза. – По крайней мере, теперь я понимаю, почему они смогли… не смогли просто убить меня. Если думали, что им такое по силам. Если это и впрямь так. – Джедао судорожно вздохнул и взял себя в руки.

– Я не знаю, почему вас избавили от инстинкта, – сказал Микодез. Это тоже было правдой, хотя Джедао вряд ли ему поверит. – Но вы сами знаете, у кого эти сведения есть и возможно ли его выследить.

Существовал шанс, что коллективная память Командования Кел, никогда не отличавшаяся совершенной надежностью, со временем искажалась. А вот Нирай Куджен, как понимали Микодез и Джедао, прекрасно помнил всё. Заставить Джедао вернуть беглого гекзарха – дело рискованное, но Микодезу нечего было терять.

– Думаю, – сказал он, – они отказались от инстинкта, потому что результаты были ненадежными. У вас изначально задатки паршивого Кел, так что даже с современными методами стандартная инъекция не подействует. Кто знает, сколько времени потратил психохирург… – Он имел в виду Куджена, – для выполнения заказанной ими работы.

– Вы сейчас дали мне ещё одну причину избегать Командования Кел, а их и так уже с избытком, – заметил Джедао.

– Я не поэтому поделился с вами своими мыслями.

Почти правда.

– Так почему же?..

– Потому что вы заслуживаете знать.

Джедао широко распахнул глаза. Потом рассмеялся.

– Вы один из моих людей, – продолжил Микодез. – Я ненавижу, когда с моими людьми плохо обращаются, но до недавнего времени вы находились под юрисдикцией Кел – и я мало что мог сделать.

– Да… – Лицо Джедао сделалось отрешенным. – Помню, как мне сказали, что Хиаз-чжо отдала меня в Арсенал Кел. Не знаю, почему меня это так потрясло. Но меньшего я не заслуживал. – Опять тишина.

– Что бы ни было у вас на уме, лучше спросите.

– Это правда, что вы убиваете шуосских кадетов?

Интересно. Джедао пытался оценить его моральные качества. Командование Кел сошлось бы на том, что в этом нет ничего смешного. Или, возможно, отправилось бы вместе напиться. (Они когда-нибудь так делали? Шпионы так и не сумели предоставить однозначный ответ на этот вопрос.)

– Мой дорогой, – сказал Микодез, – я бы с радостью поведал вам всю подноготную, но вы не сможете определить, лгу я или нет.

– А вы всё равно попробуйте.

– Ответ – да. Я специально нацелился на двух кадетов, которых мои агенты успешно уничтожили. Побочных жертв не было. Кадеты были частью еретического заговора с целью взорвать Третью Академию Шуос. Это запутанная история. У меня было мало времени. Поскольку паники мне не хотелось, я приказал своим агентам застрелить их, пока они выпивали друг с другом на спор. Заговор был гораздо ближе к успеху, чем мне хотелось бы признать.

– Почему бы не рассказать правду после того, как дело было улажено? Ваш комендант академии должен был суметь сдержать легкую панику.

– Вы не спросили, когда это случилось. – Микодез поморщился. – Мне было двадцать семь. Это был мой второй год в качестве гекзарха, и я не пользовался большим доверием. Интуиция подсказала, что переломить ситуацию в мою пользу можно, если заставить людей бояться меня.

Джедао криво усмехнулся.

– Не могу сказать, что завидую вашей работе, Шуос-чжо. Никогда не испытывал желания попробовать.

Микодез поверил ему, и это было к лучшему. Сама мысль о том, что во главе фракции мог оказаться кто-то с психологическими проблемами Джедао, ужасала его. Если кто-то не соглашался с немертвым генералом, тот пускал в ход оружие. Хотя даже Джедао не мог перестрелять всех в гекзархате, имеющиеся на сегодняшний день свидетельства говорили о том, что он причинит фантастический вред, если попытается.

У Джедао действительно имелся рой – беспокойство Шандаль Йенг не было совершенно необоснованным, – но Микодез надеялся, что Хафн обеспечат немертвому генералу знакомое и успокаивающее занятие, пока его состояние не стабилизируется. В любом случае настала очередь Микодеза.

– Скажите мне что-нибудь, чтобы я мог разрешить несколько пари из тех, которые заключают в Цитадели, – сказал он праздным тоном. – Как Кируев в постели?

Джедао побелел как мел.

Вот черт. Значит, он об этом думал. При жизни Джедао табу не было таким уж строгим. Однако после внедрения формационного инстинкта, из-за возможности злоупотребления, Кел, которые занимались сексом с другими Кел, ждала смертная казнь. Даже Командование Кел признавало, какие проблемы с боевым духом это может создать. И Джедао, который провел почти всю свою взрослую карьеру и несколько жизней на службе у Кел, считал себя ястребом.

– Нельзя сказать, что вы целиком и полностью виноваты в том, что тяготеете к ястребам, после того, как над вами поработала Хиаз, – сказал Микодез. На самом деле ее записи обо всех жертвах находились в его архивах. (Гептарх Хиаз была очень хорошо организованной хищницей.) В случае с Джедао она сделала дополнительный шаг, позволив ему перевестись из ее офиса, когда он был молодым человеком – так, чтобы он подумал, будто избежал преследований с ее стороны. Она ждала его повышения до бригадного генерала, чтобы нанести удар.