Дмитрий Хмурый - Королевство

Накачанный азиат взял стакан со столика, стоявшего между нашими креслами, налил себе виски, откинувшись на спинку и продолжил:

— Возвращаюсь я на континент, с трудом разобравшись с гигантской мантикорой, уставший, но довольный, а мне все кричат: «Лорд Сяо, Лорд Сяо, у нас беда!». Представляешь? А когда мне рассказали, что именно за беда приключилась, я так обрадовался, что не мог скрыть радости даже перед патриархом. Церковь собирала рукописи Оскара по всему миру последние сто пятьдесят лет, в чём я активно участвовал, а ты взял и выкрал всё разом! В общем, мне поручили разобраться с тобой, маркиз. Ах да… Ты больше не маркиз, кстати. Патриарх титула тебя лишил, так что можешь дальше не кичиться своим положением.

Пока Сяо мне всё это говорил, я судорожно взвешивал свои шансы.

«Вроде бы, у него был девяносто четвёртый уровень. Даже если предположить, что за последние пять лет он поднял один или даже целых два уровня, он должен быть девяносто шестого. Это очень дофига! Однако, у меня целая куча характеристик поступила от нарушивших клятвы людей. Восемь, включая Амалию и Алана, было ещё до нападения на Севелина. Также ещё тринадцать я получил во время атаки на замок герцога. Итого, плюс двадцать один человек передал мне по трети своих характеристик, а все они были выше тридцатого уровня. Плюс мой сорок восьмой уровень со всеми плюшками от выполненных миссий. Чисто технически, если судить по сухим цифрам, я сейчас соответствую уровню двести пятидесятому. Тогда почему мне так страшно, глядя на этого урода? Вообще не чувствую, что могу с ним справиться… Может быть у него есть какие-нибудь офигенные навыки и способности, полученные за достижения? А, может быть, я себя всего лишь накручиваю? Перенервничал в прошлую нашу встречу и поэтому сейчас не могу нормально оценивать свои шансы? Нужно успокаиваться…»

— И что ты собираешься делать? — спросил я Сяо, пытаясь не выдавать своё нервозное состояние. — Попытаешься сейчас убить меня?

— Убить тебя? — удивлённым тоном переспросил меня этот качок — Ты смеёшься надо мной? Убив тебя прямо сейчас, я лишу себя огромного удовольствия наблюдать твои страдания. Нет, сейчас я не буду тебя убивать. Я хочу стать твоим кайсяку. Знаешь, кто такой кайсяку?

— Нет.

— Я тебе расскажу. У самураев нашего мира, которые потеряли свои честь и достоинство, которые лишились всего, что им дорого, была традиция совершать самоубийство. И у самурая был друг, который помогал ему, отрубая голову в тот момент, когда самурай вскрывал себе живот, выполняя харакири. Кайсяку нужен был для того, чтобы смерть самурая выглядела мужественно и достойно. Так вот, малыш… Как тебя там зовут? Денис, кажется? Так вот, Денис, я стану твоим кайсяку. Я погружу тебя в пучину отчаяния. Я заберу всё, что тебе дорого. Я лишу тебя смысла жизни. И тогда, когда ты готов будешь от своего бессилия совершить харакири, вот тогда я заберу твою голову. Это будет отличным подарком патриарху. Думаю, что он засушит твою голову и повесит её в музее центрального собора, как реликвию.

— И как же ты собираешься лишить меня смысла жизни?

— Очень просто, Денис. Я каждый десятый день буду приносить тебе подарки. Сначала я наведаюсь к твоим подопечным ягняткам, которых все называют тенями. Их много, поэтому через десять дней я привезу тебе целую телегу подарков. Потом я заберу голову твоего друга, Аббаса, кажется, и его жены. И через десять дней принесу их головы тебе в качестве подарка. Ещё через декаду я принесу тебе голову гнома, предателя из семьи Тронколт. А ещё через десять дней будет голова твоей бывшей рабыни, родившей тебе ребёнка. Ещё через десять дней принесу тебе голову твоей беременной второй жены. А в самом конце я принесу тебе голову твоей дочери.

От сказанных этим ублюдком слов у меня дыхание перехватило. Страх прошёл. Осталась лишь злость. В кровь ударил адреналин, а сердце стучало, как сваебой. Лишь за эти слова я готов был порвать Сяо на части. Он же тем временем продолжил:

— Лишь после этого, вдоволь насладившись твоими страданиями, я убью тебя. Давай посчитаем? Раз, два… — перечислял ублюдок, загибая пальцы на руке — шесть. В общем, жить тебе ещё шестьдесят дней. А для затравочки, я подарю тебе вот это.

В руках Сяо из неоткуда появилось большое овальное серебряное блюдо. На таких подают на стол крупную рыбу. Блюдо было накрыто серебряной крышкой.

Он смахнул со столика стаканы с виски и бутылку и поставил на него блюдо.

— Та-да! — с торжественным вскриком азиат снял крышку, показывая содержимое тарелки.

От увиденного мне стало плохо. Меня мгновенно стошнило, а мысли спутались. В ушах стоял лишь звон и стук моего сердца.

На блюде было две головы: Кристис Дюпон и моего сына, Тита.

Я впал в ярость. Почти не соображая, что творю, взревел и набросился на ублюдка. Я хотел рвать его на части, неспешно отрывая конечность за конечностью. Я хотел видеть страх и отчаяние в глазах этой мрази, когда он будет медленно умирать в моих руках.

Прямо перед тем, как я нанёс удар, мой противник исчез. Уже через долю секунды я почувствовал удар в спину, в результате которого меня отбросило к стене. Развернувшись, я увидел ухмыляющуюся рожу этой мрази и вновь его атаковал. В этот раз он не исчезал. Он перехватил мою руку и крепко удерживал её. Так крепко, что я почувствовал, как мои кости сломались. Свободной рукой я схватил с пояса клинок и ударил прямо Сяо в лицо. Но и этот удар он перехватил, сломав мне вторую руку.

Сознание было неясным, поэтому я не мог вспомнить, сколько раз я безуспешно атаковал Сяо. Он либо уклонялся, либо блокировал все мои удары. Сейсмический удар и разрыв сердца ему были ни по чём. А из нематериального состояния при использовании призрачной поступи он выдёргивал меня так легко, словно для него это ничего не значило. Здравомыслие стало возвращаться ко мне лишь когда я лежал на полу полумёртвый, а мой оппонент избивал меня ногами, пресекая мои слабые попытки подняться.

Когда регенерация перестала лечить мои раны, а мои силы иссякли окончательно, избиение прекратилось.

— Не переживай, — с улыбкой сказал Сяо — ты поправишься. Потом придёшь в себя, попытаешься сбежать, но я всё равно тебя найду. Найду и вручу тебе очередной подарок. У нас с тобой ещё целых два месяца для развлечений и игры в прятки. Ты бежишь, прячешься, я тебя нахожу, вручаю подарок, ты злишься, мы играем, а затем я ухожу, после чего всё повторяется заново. Весело, правда? Ну, бывай, малыш. Выздоравливай!

После этих слов ублюдок исчез.

Не знаю, сколько точно я приходил в себя, но прошло не менее полутора суток. Раны были очень тяжёлыми, поэтому восстанавливающаяся мана тут же тратилась на регенерацию. Сначала регенерация медленно заштопала разрывы внутренних органов, потом приступила к переломам черепа, затем залатала сломанный в нескольких местах позвоночник, после чего перешла к множественным переломам конечностей. Это время мне показалось вечностью. Накопителей с маной для быстрого восстановления у меня не было — они все были разрушены в процессе моей схватки с Сяо.