Артем Мироненко - Земля – лишь ферма

– У меня уже есть пистолет.

– Свою пукалку прибереги на крайний случай, ладно?

– На какой еще крайний случай?

– Мало ли, вдруг в окружение попадем. Лучше уж пуля в голову, чем пытки врага. Разве не так?

– Лечиться тебе надо, братан. Хотя, наверное, всем нам надо.

Вот уж никогда бы не подумал, что после армейской службы снова буду держать его в руках. Достав из багажника АКС-74У, я пристегнул магазин, к которому вверх тормашками крепился изолентой еще один. Давид сказал, что они оба под завязку набиты патронами.

С автоматами он тоже решил подстраховаться, прихватив их в количестве трех. На мой вопрос: «Для кого третий?» – ответил в своем репертуаре: «Для форс-мажорных обстоятельств. Вдруг начнется отступление, а оружие по каким-то причинам придется оставить на поле боя. Чем тогда отстреливаться будем?»

У него всегда все было распланировано, учтено и разложено по полочкам. И он этим гордился. Считал, что в этом и состоит его основная ценность для «Молота». Может, и так, судить не мне, но порой его излишняя педантичность приводила нас к настолько глупым ситуациям, что до сих пор вспоминать стыдно. Надеюсь, сегодня он и впрямь все просчитал и хорошо понимает, что делает.

Одними автоматами наш арсенал не ограничивался. Каждому досталось по две лимонки, охотничьему ножу и прибору ночного видения. Я хотел пошутить, мол, почему каски не взял, но, посмотрев на его напряженное лицо, передумал. К тому же меня все это напрягало не меньше, а тут еще и проблемка нарисовалась. Не глобальная, конечно, но все-таки. Требовалось как-то попрактичнее разместить на себе вверенное оружие и амуницию.

Благо я легко оделся: спортивный костюм и кроссовки. Хотя мелькала мыслишка джинсы модняцкие напялить, в которых ни вздохнуть, на продохнуть. Зачем я их только купил? Дорогущие до безобразия и сковывают все, что ниже пояса. Ах да, вспомнил зачем. Они очень понравились Натали. Обычно придерживаюсь правила: послушай женщину и сделай все наоборот, но в тот день я махнул на него рукой и поддался лести. Докторша знала свое дело: «Милый, они сидят на тебе как влитые и хорошо подчеркивают твою атлетическую фигуру. Ой, а как с рубашечкой этой замечательно гармонируют. Просто блеск! А материя какая хорошая, итальянская. И цвет – то, что надо, и пошив. И вот эти узорчики на кармашках, и вот эти буковки на пуговичках. По мне, так брать не раздумывая. Но решать тебе, я не лезу. Я не лезу…»

Посчитав куртку лишней, я снял ее и бросил на заднее сиденье. Поверх футболки накинул бронежилет. Стянув его потуже, прикрепил к нему чехол с ножом и надел наплечную кобуру с пистолетом. Гранаты рассовал по карманам штанов, а вот с прибором ночного видения Давид велел повременить. Прежде я обязан был прослушать лекцию по его устройству и применению.

– Значит так, Никита, – выхватив у меня прибор, начал он менторским тоном. – Это последняя и на данный момент лучшая модель. Очки ночного видения нового поколения. – Он и марку с номером назвал, но мне как-то в одно ухо влетело, в другое вылетело. – Легкие, удобные. Как надеть и закрепить, ты видел. – Он показал пальцем на свои очки, находившиеся у него на голове. – При всей своей компактности у них неплохой угол обзора и внушительная дальность действия. В управлении все очень просто. Вот кнопочка включает и выключает прибор, а вот эта кнопочка врубает инфракрасный осветитель…

– Да понял я, понял.

Зато он, видимо, не понял. Нагло проигнорировав мои слова, Давид продолжил разбирать все тонкости. Нет, он явно не тот путь себе в жизни выбрал. Ему бы менеджером в каком-нибудь супермаркете заправлять или на крайний случай в сетевой маркетинг податься, но уж точно не в спецподразделении «Молота» реализовываться. Не дождавшись момента, когда мое терпение должно было лопнуть, он закончил инструктаж, закрепив на моей голове шлем-маску с уникальными очками. Но именно сейчас их уникальные свойства мне были ни к чему, да и понадобятся ли потом? По иронии судьбы, как и в тот роковой день, небо было ясным, а луна полной. Тропки с горем пополам просматривались, чего еще надо-то? Подняв прибор до упора, линзами к звездам, я повесил на плечо автомат.

– Готов?

– Не знаю, смотря к чему. А ты?

Давид закрыл багажник и, направившись в чащу, тихо скомандовал:

– Выдвигаемся!

– Переигрываешь, – бросив ему в спину, я рванул следом. – Далеко нам?

– Минут десять.

– А ты, как погляжу, частенько здесь бывал?

– А ты, как погляжу, наблюдательный? Хватит болтать, лучше за дыхалкой следи!

Спустя обозначенное время я увидел впереди свет, пробивающийся сквозь кусты и кроны деревьев.

– Стой, кто идет?! – приглушенно воскликнул кто-то.

Мы остановились.

– Свои! – шепотом ответил Давид.

– Пароль!

– Наковальня!

– Проходи!

– Наковальня? – Прикрывая рот, я еле сдержал смех. – Это ж надо такое придумать…

– Молчи. И пригнись.

Передвигаясь последний десяток метров в полуприседе, мы наконец добрались до точки сбора. Она размещалась вблизи асфальтированной дороги, проходившей по-над краем перелеска и плавно поворачивающей туда, откуда исходил тот самый свет.

Моему взору предстало строение, ничего общего не имеющее с газетными описаниями. Его вид тут же вынудил несметное количество мурашек галопом пронестись по моему телу. Оно представляло собой плотный высокий забор, собранный из бетонных плит и по верху усеянный фонарями, сигнальными огнями и спиральной колючей проволокой. Хотя сказать «высокий» – это еще ничего не сказать. Просто высоченный! Метров шесть, а то и семь. Посередине фронтальной части забора располагались железные ворота, в правую створку которых встроена калитка, а по углам и близ ворот – наблюдательные вышки, выступающие над колючей проволокой и оснащенные прожекторами.

– Что за ахинея? – встретившись глазами с Громовым, пробурчал я.

– Такие вот нынче коттеджные поселки воздвигаются, Никитушка.

– Ага, по последнему архитектурному писку. Есть стиль барокко, рококо, а это – шакалюко, – влезла Инга. – Классно я придумала, а, стручок?

– Ты, как всегда, на высоте, малышка, – откликнулся из-за ее спины Стас.

Под раздавшийся хруст веток к нам присоединился и Полковник. Целью его вылазки являлся инструктаж личного состава. Оказалось, что, помимо нашей полоумной шестерки, за чередой кустарников и деревьев притаилось еще девяносто семь бойцов. Третью мировую с таким количеством, конечно, не развяжешь, зато небольшое кровопролитное сражение, которое прогремит на весь мир, устроить не проблема. Здесь явно готовилось нечто сумасбродное, и, наверное, только теперь я начал понимать, под чем подписался. Представив себя пушечным мясом, разлетающимся в разные стороны после залпов вражеских орудий, мне вдруг захотелось домой. К Натали. Она небось места себе не находит, и если со мной что-нибудь случится, то сразу же разрыв сердца схлопочет. Но я уже был здесь и поворачивать обратно не собирался, иначе сам себя перестану уважать. Значит, надо постараться выжить.