Алекс Орлов - Граница лавы [litres]

– Он и не успел. Мне рассказала Стелла. Она была вся в слезах, когда мы закончили.

– Могу себе представить.

– После того как я одержал победу в схватке, я снял с генерала значок «Лучший боец» и прицепил к своему кителю.

– Это было так необходимо? – слегка удивился Брейн.

– Генерал говорил, что этот значок должен носить лучший из нас, и лучшим тогда был он. А потом стал я.

– Понятно. Вот что, лейтенант Кайлер, возьми пару лаунчеров, выйди наружу и садани по суетящемуся на горизонте снегоходу.

Лейтенант привстал и, заглянув в монитор, сказал:

– Далековато, могу не попасть.

– Не страшно, главное – пугануть, а то они думают, мы тут все вымерли.

– Слушаюсь, сэр, – ответил лейтенант. Брейн видел, что приказ для этого парня – все. Главное, чтобы от вышестоящего лица, а остальное его, похоже, не интересовало.

Лейтенант Кайлер вышел из палатки, и спустя несколько секунд сработал вышибной заряд лаунчера. Граната унеслась к горизонту и настигла замешкавшийся снегоход – Брейн наблюдал все это на экране.

Лейтенант вернулся и доложил:

– Сэр, цель поражена, расход – один лаунчер.

– Благодарю за службу, лейтенант. Давай остатки.

Лейтенант подал Брейну трубу неизрасходованного лаунчера, и Брейн вернул ее в бронированный ящик, имевший звучное название «мобильный арсенал».

– Разрешите? – спросил Кайлер и, подавшись вперед, заглянул в монитор, где вовсю разгорался подбитый легкий броневик.

– О, порядок, – сказал он и, сняв утепленное кепи, перевел дух.

– Не рассчитывал на такую точность, спасибо, – сказал Брейн, ожидая скромных ужимок и ответных «спасибо» начальству. Однако лейтенант, приподнявшись, еще раз глянул в монитор и сказал:

– Поражение не тотальное, сэр, там мог остаться десант.

– И что ты предлагаешь?

– Если вы прикажете, я пойду и добью их.

Брейн очень хорошо представил себе эту картину и отказался:

– Не нужно. Если им на помощь выдвинется другой транспорт, мы получим возможность снова обстрелять его.

– О! А я и не подумал. Отличная мысль, сэр.

– Не благодари, лейтенант. Не хочешь ли отобедать?

Прежде чем ответить, Кайлер сверился с наручными часами и сказал:

– Согласно расписанию обед должен начаться через сорок три минуты, сэр.

– Я приказываю изменить расписание и высказать свои предпочтения, лейтенант.

– Предпочтения в смысле покушать, сэр?

– Разумеется, друг мой.

– Прошу прощения за дерзость, сэр, но я слышал такое… «жареный картофель». Это возможно?

Брейн вздохнул, уже жалея о своей инициативе. «Жареный картофель» и раньше, в условиях изобилия полуфабрикатов, был труднодостижимым результатом, а уж в условиях скромного хранилища полуфабрикатов и синтетических компонентов патрульной палатки так и вовсе нереальным чудом.

Однако Брейн не отступил.

– Ладно, сейчас организуем. Садись за монитор и следи за обстановкой, а я буду творить. Как художник.

Брейн открыл ящик с пищевыми припасами и начал выбирать то, что, по его мнению, могло в нужной комбинации и при термической обработке приблизить его к заказанному результату.

Вскоре компоненты были подобраны, и он приступил к готовке.

Поначалу ему и самому не верилось, что у него что-то получится, но, постепенно складывая ингредиенты, добавляющие новые вкусы, запахи или нейтрализующие вредные качества, он все же получил нечто, что можно было выдать за жареный картофель человеку, который это блюдо ни разу не пробовал.

Лейтенанту блюдо понравилось, и он съел порцию полностью, подбирая последние крошки из упаковки пищевого картриджа.

Между тем горевший транспорт противника вдруг взорвался, разбросав по сторонам крупные обломки. Брейн отметил этот факт, но никак не прокомментировал. До конца их дежурства оставалось два часа.

– А что стало с той девушкой? Ты ее убил?

– Нет.

– Потому что женщина?

– При чем здесь это? У меня не было приказа ликвидировать ее. Поэтому просто дал ей по лицу ладонью – не сильно.

Среди ночи сработал сигнал тревоги. Брейн вскочил и, хотя и не смог сразу понять, где находится, закричал: «Срочная эвакуация!» И с разбегу выбил руками раму, а оказавшись на снегу, что было сил помчался к ограждениям.

Брейн мчался и почти не дышал, пытаясь определить время, сколько уже бежит. Три или уже пять секунд?

Как перелетел через забор, даже не заметил. Кто-то позади упал и выругался.

«Надеюсь, не Корн», – успел подумать Брейн и в следующее мгновение услышал звук глухого мягкого удара, от которого содрогнулась земля под снегом и босыми ногами.

Брейн невольно стал вспоминать, где слышал подобный звук. Ах да, в песчаном карьере. Ему приходилось там работать, когда он прятался от влиятельных врагов. И однажды от слишком крутого края отвалился сегмент тонн на сорок и вот так же плюхнулся на дно карьера. Хорошо, что никого не прибило.

Брейн сбросил темп, лишь когда впереди замаячили строения следующего рубежа. Только теперь он услышал стук своего сердца и хриплое дыхание, однако оглянуться решился лишь еще метров через триста.

Сзади бежало много народу – не менее половины состава, а на месте прежнего гарнизона поднималась стена тумана.

– Давай-давай, не останавливайся! Она еще подтягиваться будет! – прокричал появившийся рядом капитан Штайер. Его лицо было в крови, и он даже оказался в ботинках, в то время как все остальные бежали по снегу босыми.

Но это был еще не конец их приключений, и, пробежав пять километров до нового городка, Брейн вслед за Штайерем бросился к складу, который капитан открыл командирским флэш-ключом.

Двери широко распахнулись, внутри загорелся свет, и забегающие в него босые солдаты хватали оружие, которое в бешеном темпе сгружали со стеллажей Брейн и Штайер.

А вдали уже ревели, надрываясь, двигатели дюжины снегоходов с десантом, которые неслись в район прыжка лавы. Однако здесь уже по всей длине забора захлопали вышибные заряды лаунчеров.

Среди прыгающих точек стали подниматься столбы снега и взломанного грунта, а один броневик оказался подбит и, крутанувшись, упал набок. Последовал еще один залп из лаунчеров, потом еще, и противник решил не рисковать – уцелевшие транспорты подхватили десант с подбитых и умчались прочь.

И лишь теперь можно было наконец забежать в казармы, чтобы не стоять босыми в снегу.

Брейн одним из первых получил теплые ботинки и, едва сунув в них ноги и подхватив новую куртку, бегом вернулся с винтовкой к забору, чтобы сменить тех, кто там еще оставался. Вскоре к нему стали присоединяться другие бойцы, на ходу застегиваясь и распаковывая коробки с боеприпасами и кофры с электронными биноклями. После этого Брейн наконец-то перевел дух. Он ощущал, как возвращается чувствительность тела, как он согревается и как покалывает в теплых сухих ботинках согревающиеся ноги.