Тим Волков - Период распада. Триумф смерти [litres]

– Все нормально со мной, – просипел старик.

– У вас лицо синее. Давайте я открою окно, чтобы больше воздуха поступало.

– Не беспокойтесь.

Девушка не послушала его. Перегнувшись через сиденье, она покрутила ручку и наполовину опустила стекло.

– Так лучше?

– Гораздо, – ответил Каша, подставляя лицо свежему сквозняку.

Дышать стало гораздо легче. Вонь мертвого города отступила, и старик вдруг почувствовал, насколько сильным был этот смрад – вся одежда сейчас источала запах гноя, и хотелось ее немедленно снять и выбросить в окно.

– Тут даже магнитола рабочая, – оживился Глеб. – И флешка есть. Посмотрим, что там.

Заиграла музыка, какая-то попсовая незатейливая песня с простым долбящим ритмом и двухаккордной мелодией. Но даже от этого ширпотреба, который раньше Каша непременно бы выключил, вдруг повеяло ностальгией о минувших, теперь уже сгинувших навсегда днях.

«Черт, неужели все мы были обречены изначально? Умереть от эпидемии доселе неизвестной науке болезни?» Поверить в это, даже имея столько доказательств перед глазами, не хотелось.

О крышу машины что-то звякнуло. Вика вопросительно посмотрела на Глеба. Тот крутанул руль влево, уходя на перекрестную улицу, и сквозь зубы произнес:

– Стреляют, гады.

Повисла пауза.

– Это они от злости, наверное, что нас упустили, – предположила Вика.

Глеб пожал плечами.

– Ты знаешь, куда ехать? – спросила девушка.

Машину на успевшем покрыться наледью переулке повело, но парень быстро справился с управлением – было видно, что он не новичок в вождении транспорта.

– Откуда? Я тут, как и ты, первый раз. Аркадий, вы местный, подсказывайте дорогу.

– Через пару домов будет больница. За ней поворачивай налево и все время прямо. Для начала надо выбраться из города, а там видно будет.

До самой больницы они не проронили больше ни слова.

Дорогу, несмотря на сильные паводки и отсутствие ремонта, не размыло, она была ровной. Единственную проблему создавал брошенный транспорт – в последние дни им уже никто не пользовался и оставлял прямо на дороге.

На пересечении двух улиц – Ленина и Дзержинского – путь едущим преградила баррикада. Она была сооружена из наваленных в кучу машин и строительного мусора, замыкало же эту конструкцию знамя – черный треугольник с перевернутой вершиной на красном фоне. Рядом с флагом располагалась смотровая площадка… и на ней стоял человек.

– Не останавливайся! – сказала девушка, вглядываясь вдаль. – Поверни на другую улицу, можно же ведь объехать.

Глеб сбросил скорость и начал вертеть головой, пытаясь найти ближайший проулок. Но, к своему горю, понял, что попал в ловушку еще раньше, чем увидел баррикаду. Те, кто затеял эту западню, оказались хитрее. Все проулки и повороты, которые они проехали, были отрезаны – где лежали толстые стволы деревьев, явно спиленные, где дорогу преграждали все те же машины, в основном грузовики. Теперь из ловушки не выбраться. Не возвращаться же назад, в лапы к охотникам?

Это поняла и девушка и лишь тихо спросила:

– Где твое оружие?

Глеб отдал ей автомат. Сам взял пистолет.

Не доезжая десяти метров до баррикады, машина с путниками остановилась. Человек наверху не шелохнулся.

– Чего он ждет? – спросила девушка, вглядываясь в стоящего. Лицо незнакомца закрывала медицинская повязка, давно не менявшаяся, черная от пыли и грязи.

– Я выйду, ты меня прикрой, – сказал парень.

– Нет! А если он стрелять начнет?

– Хотел бы – уже давно бы покрошил, прямо в лобовуху. Нет, он хочет чего-то. Может, провизии? Что-то вроде налога на пересечение границы.

– Глеб, мне страшно за тебя. Давай я…

– Сиди тут, – строго ответил парень и открыл двери машины.

Плечи незнакомца были припорошены снегом. Эта деталь смутила Глеба. Стоять тут, в продуваемой части улицы, да еще на верху баррикады – не самое приятное занятие. Почему бы не укрыться в тепле, а при появлении чужаков выйти?

Парень сделал несколько шагов вперед, пристально смотря на охранника. Но тот продолжал стоять, не шелохнувшись.

И только подойдя вплотную к баррикаде, Глеб вдруг все понял.

Охранник был давно уже мертв. Болезнь сожрала его изнутри, оставив лишь оболочку, которая под воздействием сквозняков и сухого климата высохла и превратилась в статую. Конечно, бедолага умер не стоя. Запекшаяся по всей спине кровь говорила о том, что он отправился на тот свет лежа. А уже потом, когда от тела остался лишь «футляр», неизвестные водрузили его на баррикаду. Что-то вроде огородного пугала.

Парень выдохнул. Повернулся к машине и облегченно сказал:

– Он мертв.

– Кто? – вдруг спросил кто-то за спиной.

Глеб вскрикнул и шарахнулся в сторону. На мгновение ему показалось, что мертвый постовой вдруг ожил.

– Кто мертв? – вновь повторил незнакомец и вышел из своего укрытия, обустроенного в самой нижней машине баррикады.

Парень вскинул пистолет, но незнакомец осадил его:

– Полегче. У меня тоже есть из чего стрелять.

Щурясь от солнечного света, бьющего прямо в лицо («удобно устроились, все рассчитали, даже слепящий свет в глаза»), парень осмотрел незнакомца. Тот был высокого роста, весь укутан в какие-то обноски, на белом как снег лице не было даже бровей.

И чтобы доказать правоту своих слов, незнакомец извлек из тряпья куртки допотопный «кольт». Хромированная сталь блеснула в лучах солнца.

– Вы кто такие? – спросил бродяга, с прищуром глядя на парня.

– Мы просто хотим выехать из города, – не отрывая взгляда от оружия, ответил Глеб. И добавил: – Мы не хотим никого трогать. Нам надо только проехать через баррикаду.

– А мне надо пожрать. Чуешь связь?

– У нас нет еды. У нас…

– Заткнись! – раздраженно рявкнул незнакомец и глянул на машину. – Кто это там внутри сидит? Девка? Меняю ее на проезд.

Ярость хлестанула по глазам, Глеб дернулся вскинуть оружие, но бродяга его осадил:

– Полегче. Эта старушка хоть и кажется древней, но еще сможет сделать в тебе пару лишних дырок. Ну так что, меняемся? Или я всем тут котелки снесу. Бах! Бах! Мне ваши головы ни к чему. – Бродяга гадко осклабился, демонстрируя ряд гнилых зубов. – А вот телами попользуюсь, пока тепленькие. Заодно поем, три дня крошки во рту не было.

Парень попытался сделать шаг назад. Бродяга покачал головой:

– Не надо со мной в игры играть. Не люблю я этого.

– Она никуда не пойдет, – чеканя слова, ответил Глеб. – Только через мой…

– Что ж, это мы организовать всегда можем, трупы так трупы.

Бродяга направил «кольт» в голову парня.

– Постойте! – вдруг крикнула Вика, медленно выходя из машины. – Не надо стрелять. Мы согласны.

– Что?! – вытянулся в лице Глеб. – Вика, зайди в машину! Ты даже не знаешь, что он…