Мария Галина - Избранные произведения в одном томе

Стоило Лизе войти в квартиру, как раздался надсадный звонок телефона. Он все звонил и звонил, пока она бежала из прихожей в комнату и торопливо, непослушными пальцами хватала трубку.

— Лиза… — раздался напряженный голос, — это вы?

— Да… — она вздохнула. — Павел?

— Что с Региной?

— Убита.

На том конце провода какое-то время длилось молчание.

— Ясно, — сказал он наконец, — Лиза, мне нужна помощь. Вы не знаете никого, кто бы… согласился приютить меня на время?

— Павел… этот телефон…

— Я понял.

— Я постараюсь подъехать. Часов в пять. К железяке.

— К какой железяке?

— О Господи, ну такая, с дырками!

Несколько секунд Павел молча соображал. Потом сказал:

— А, понятно. Только не приведите за собой никого, Лиза.

— Я постараюсь.

— Я подойду к вам только, если все будет чисто. Ладно, хватит болтать, а то меня засекут.

И он бросил трубку.

Поколебавшись секунду, Лиза вновь набрала номер… если бы Стас… но, дождавшись восьмого гудка, опустила трубку на рычаг и вновь выбежала на улицу. Чувствовала она себя ужасно — после инъекции, которую вкатил ей медэксперт, голова кружилась, и еще беспокоила неприятная дрожь в коленях.

Во дворе было полно машин, в некоторых сидели люди — как понять, кто сидит тут, просто дожидаясь кого-то, а кто — следит за ней? Невидимый, неузнанный…

Лиза торопливо пересекла улицу, направляясь к метро. И, внезапно развернувшись, вскочила в автобус, который уже закрывал двери… автобус тронулся, покатил в противоположную от метро сторону, и она сквозь заляпанное грязью заднее стекло увидела, как какой-то неприметный «жигуль» торопливо выехал на встречную полосу.

Ей не надо было больше гадать, следят за ней или нет, — этого хватило. Автобус неторопливо двигался по проторенному маршруту, останавливаясь у каждого столба. В заднее стекло она по-прежнему видела терпеливо следовавший за ним серый «жигуль».

Лиза закусила губу, раздумывая. Автобус выбрался на магистраль — движение тут было напряженным. Остановился у стеклянного гриба. Она помедлила, высматривая… к остановке напротив по встречной полосе медленно приближался троллейбус.

Торопливо расталкивая недовольных пассажиров, Лиза выбралась через переднюю дверь и кинулась наперерез мчащимся машинам. Увернулась от какой-то «Хонды», проскочила вплотную к «Запорожцу», выбежала на разделительную полосу и подгадала как раз к перемещающейся навстречу «дырке». Она и не помнила, как оказалась на той стороне. Троллейбус гостеприимно распахнул свои двери. Лиза влетела в салон и, задыхаясь, упала на сиденье. В окно было видно, как серый «жигуль» попытался повторить прежний маневр, но на этот раз неудачно — заворачивая, он въехал бампером в какой-то джип. Откуда выскочил разъяренный водитель с монтировкой в руках. Лиза не стала ждать, чем закончатся эти немирные переговоры… Троллейбус тронулся, и она, проехав остановку, вновь выбежала из него и пересела в автобус, следовавший по направлению к «Калужской». Только теперь она смогла отдышаться. Серого «жигуленка» с помятым капотом нигде видно не было.

Час спустя она, настороженно оглядываясь, стояла у перекрученной, ни на что не похожей скульптуры этого Сидура.

— Самое забавное будет, если мы друг друга не поняли и он ждет меня где-то в другом месте, — пробормотала она.

Но от угла бетонной ограды отделилась чья-то темная фигура.

Лиза, никогда не видела Павла и, не знай она, кто он такой, из рассказов Регины, предпочла бы не попадаться ему на глаза в темном переулке. Он выглядел как типичный бомж — лицо в синяках, ходит как-то боком, одет в драное пальто, да еще и в тапочки, достойные отдельного описания.

Он, в свою очередь, настороженно оглядел ее, потом помахал рукой., Лиза отвернулась от Сидура и подошла к нему.

— Ну и вид же у вас! — невольно воскликнула она.

Павел мрачно усмехнулся.

— Да… не Бельмондо. Пальто это я утром на помойке нашел.

— А тапочки где оторвали? — поинтересовалась она. — От Кардена небось?

— Тапочки больничные, — сухо сказал Павел. — Они мои ботинки зажилили, падлы. Что с Региной?

— Я же сказала, убили ее, — тихо ответила Лиза.

— Это я уже понял. Как, при каких обстоятельствах?

— Как… в ее собственной квартире. Ударили чем-то по голове. — Она вновь вздрогнула при воспоминании об этом совершенном теле, беспомощно распростертом на полу. — Следователь все допытывался — при чем тут я, и все такое…

— А тело вы нашли?

— Да…

— Ясно… — сказал он, — мы слишком глубоко копнули, вот они и взялись за нее. А вас, выходит, не тревожат? Это странно…

— Как сказать… — Она покачала головой. — Вчера случилась какая-то непонятная история. Сегодня… за мной следили, когда я из дому вышла.

Он насторожился.

— Вы их сюда привели?

— Не знаю… надеюсь, нет. Я, кажется, сумела от них избавиться.

— Все равно, тут опасно оставаться, — решительно сказал Павел, — пошли отсюда.

Они двинулись на зады института, к пустырю, где из грязного котлована торчали невесть когда вбитые сваи. Вокруг не было ни души, и Лиза почувствовала себя неуютно — уж больно жутковато выглядел ее спутник. А что, если он сошел с ума, — мелькнуло у нее в голове, — или просто маньяк какой-нибудь? Придушит сейчас, она и пикнуть не успеет!

— Мне очень жаль, что так получилось, Лиза, — сказал Павел, и страх ее прошел: у него был нормальный голос интеллигентного человека, странно контрастировавший с диковатым внешним видом, — не хотелось бы впутывать вас в это… Но мне больше не у кого просить помощи…

— Я помогу, — спокойно сказала Лиза, — если сумею.

— Мне нужно пересидеть где-нибудь. Но вот в чем беда… денег у меня практически нет… домой мне возвращаться нельзя. К вам, получается, мне тоже нельзя…

«Борис… — подумала Лиза. — Он оставил свой телефон. Я его совсем не знаю. Только то, что он с Региной работал. Можно, конечно, попросить Стаса… Если он возьмет трубку. Но Борис — он человек понятный. Он весь как на ладони. А вот как себя поведет Стас?..» Ее вновь на миг кольнуло странное ощущение неуверенности, как всегда, когда она пыталась думать о Стасе. Словно она шла по очень тонкому льду.

— Сейчас мы позвоним одному человеку, — наконец сказала Лиза, — журналисту. Приятелю Регины. Похоже, вся эта история ему не безразлична.

— А если и на него выйдут?

— Он говорит, пока такой опасности нет. А Регину он любил. Он хоть ради нее постарается…

— Журналист… — с сомнением проговорил Павел.

— Ну, как хотите, — сухо сказала Лиза.

Павел внимательно посмотрел на нее.

— Хорошо, — сказал он, — я доверяю вам. Делайте, как считаете нужным. Но, Лиза, я просто обязан теперь вам сказать… вы знаете, из-за чего все это закрутилось?