Мария Галина - Избранные произведения в одном томе

— И кто от него больше выиграет, от этого открытого столкновения? Да человечество и так вот-вот скатится обратно в каменный век, достаточно его лишь чуточку подтолкнуть.

— Тогда, — сказал я, — я не вижу никакого выхода.

— Единственный, кто вам может помочь, — вмешался Стамп, — это, разумеется, напарник Олафа — Карс. Он — один, кого удалось поймать с поличным. Да и бумаги забрал он. Кто знает, может, он еще не успел их уничтожить? Вот и поговорите с ним.

— Как ты с ним поговоришь? — уныло возразил я. — Он же смылся.

— Верно. Вопрос только — куда!

— Смешно ждать, что он вернется в управление как ни в чем не бывало, — сказал я. — Ему слишком много придется объяснять. Скорее всего он отправится в консульство кадаров в Осло, а оттуда — на одну из их стартовых площадок. Вернется к себе на базу, или куда там все они возвращаются…

— И на чем же он, интересно, доберется в Осло, — поинтересовался Стамп, — верхом на метле?

— Почему на метле, — раздраженно отозвался Хенрик. — У нас пока еще летают самолеты.

— Вот тут вы, ребята, и ошиблись, — хихикнул Стамп. — Вы бы хоть радио иногда для разнообразия слушали, что ли, раз уж газет не читаете! Не летают ваши самолеты! Во-первых, уже три дня бушует такая магнитная буря, что все вылеты по Северному полушарию отменили. Во-вторых, над Скандинавским полуостровом густой туман. И в-третьих, пилоты САС вот уже неделю как бастуют. Прибавки просят.

— Хватило бы и одной причины, — сухо сказал Хенрик.

— Так что не поедет он в аэропорт, — заключил Стамп. — Он-то в отличие от вас хорошо информирован. Не такой уж он идиот, чтобы болтаться в баре зала ожидания у всех на виду, пока на вас не найдет просветление и вы его там не возьмете тепленького.

Хенрик попытался достать сигарету из пачки, неловко действуя одной рукой.

— У них где-то здесь должна быть своя база, — сказал он наконец. — Была же у нас, пока ее не разбомбили. Он ведь не в одиночку действовал. Пока он болтался с Олафом, кто-то бегал по всему городу, нанимал убийц, торговался с боевиками. Платил им. Потом, откуда взялся тот, другой кадар — из воздуха, что ли, материализовался? Они же тут все на счету!

— Наконец-то! — воскликнул Стамп. — А я все ждал, кто из вас первым додумается!

— Ладно, — сказал я, — не пыли. Если ты такой умный, может, знаешь заодно, где его искать?

— А вдруг знаю?

— Врешь ты все, — устало ответил я. — Не можешь ты знать всего. И ты не знаешь. И никто не знает. Что они, дураки, что ли?

— Не дураки, — ответил Стамп, — но ведь и я не совсем дурак. Перед каждой своей акцией они вели радиопереговоры. На закрытой волне, опять же ни черта не понятно, но источник засечь можно. Он вот тут, — и он, точно фокусник, извлек неизвестно откуда сложенный вчетверо квадрат бумаги и бросил его на стол.

Я поднял его и развернул. Карта окрестностей Бергена с одиноким красным крестиком, нарисованным от руки.

— Бонтвейт! — воскликнул я. — Но это же просто затерянная в горах деревушка! Там сейчас никто не живет!

— Вот именно, — сказал Стамп, — и там есть заброшенная лыжная база. Дорога проходит неподалеку, судя по всему, она все еще в неплохом состоянии, а там — через перевал, и…

Взрыв, заглушенный стенами барака, прервал его на полуслове. Он был такой силы, что тончайшие, как волосок, щели в ставнях полыхнули адским огнем.

— Уходите! — закричал Стамп. — Они добрались сюда!

Стальная дверь, готовая, казалось, выдержать любой напор, дрогнула, а мониторы, мерцающие на противоположной стене, разом погасли.

Кресло Стампа развернулось и на невероятной скорости подкатило к пульту. Пальцы калеки судорожно вцепились в рубильник. Часть стены рядом с мониторами отъехала в сторону, открыв темный проем.

— Скорее! — вопил Стамп, перекрывая грохот взрывов. — Дискету! Берите дискету!

Хенрик, подбежав к компьютеру, выдернул из дисковода блестящий диск и спрятал его в карман. Я, покрепче обняв испуганную Сандру, обернулся к Стампу.

— А как же ты?

— Я попробую задержать их, — проорал в ответ Стамп. — Это уже не важно. Главное — спасайте дискету! Выведите этих ублюдков на чистую воду!

— Ты с ума сошел! — Хенрик нерешительно застыл на пороге потайного лаза.

— Не валяйте дурака! Уходите!

Дверь вновь содрогнулась, по комнате пополз желтоватый дым, и я почувствовал странный запах.

Больше медлить нельзя было — задержав дыхание, я подтолкнул Сандру вперед, в темную глотку потайного хода. Следом за нами, все еще нерешительно оглядываясь, нырнул Хенрик, и металлическая переборка, выдвинувшись из паза в потолке, с лязгом захлопнулась за нами. Узкий коридор внезапно осветился — на низком своде слабо мерцали точечные светильники. Идти приходилось пригнувшись. Я шел первым, сжимая в правой руке пистолет, а левой поддерживая шатавшуюся от усталости Сандру. Хенрик замыкал шествие. У нас за спиной, чуть приглушенный плотной металлической плитой, перекрывшей вход, царил ад — тот, что может привидеться грешнику в горячечном бреду раскаяния, — бушующее пламя, вопли и едкий желтый дым. Потом раздался еще один взрыв — такой мощный, что пол тоннеля дрогнул у нас под ногами, а балки, подпирающие своды, глухо затрещали. Лампочки у нас над головой и дальше, по всему ходу тоннеля, раз мигнув, погасли, и нас охватила тьма, такая плотная, что казалась физически ощутимой. Потом замерцал слабый свет — в руке у Хенрика вспыхнул огонек зажигалки. Сначала мне показалось, что я оглох от взрыва, но потом я понял, что вокруг действительно стоит тишина — абсолютная тишина, которая, наверное, спустится на землю после конца света. Что бы там ни творилось у нас за спиной, все уже было кончено.

Грохот и пламя так сбили меня с толку, что я потерял ощущение направления, несмотря на то что всегда гордился своим умением ориентироваться на местности. Мы брели во мраке по тоннелю — аварийному выходу, который оборудовал себе Стамп, точно хитрый лис, всегда имеющий в своей норе запасной лаз. Бедный хитрый лис! Никогда не думал, что буду так оплакивать его гибель!

Я все брел и брел, механически, ни о чем не думая, по узкой трубе, освещенной лишь смутным огоньком зажигалки Хенрика.

Наконец я уперся в тупик — массивную стальную плиту, перекрывавшую выход. Она выросла из тьмы так внезапно, что Сандра, шедшая за мной, уткнулась мне в спину.

— Посвети, — сказал я Хенрику, — тут где-то наверняка должен быть какой-нибудь рубильник.

Больше всего я боялся, что Стамп, со своей любовью ко всяким хитрым штучкам, оборудовал дверь каким-нибудь электронным замком, который наверняка отказал, — в таком случае мы оказались бы замурованными в этой трубе. Но дверь была оснащена старомодным тяжелым засовом. Едва я успел положить ладонь на массивную щеколду, как зажигалка Хенрика, жалобно замерцав, погасла, и мы оказались в полной темноте. Я нажал на засов, и он подался на удивление легко — Стамп содержал свою нору в идеальном порядке.