Серж Винтеркей - Демонический рубеж (Эгида-7) [СИ]

Обернувшись на поле боя, он увидел то, что ему откровенно не понравилось. До воскрешения четырех тысяч оставалось всего минуты три, но инстинкты Манивальда кричали, что эти сто восемьдесят секунд продержаться будет очень нелегко. Демоны с удвоенной энергией выскакивали из-под земли, собирая свою кровавую жатву. Чертей и бесов становилось на вершинах развалин все больше и больше, и они тоже активно выкашивали ряды игроков. И что-то еще очень беспокоило Манивальда, но что именно, он никак не мог понять, как ни вглядывался в конфигурацию происходящего.

Наконец, сама вражеская сторона дала ему ответ. Установленная баррикада была сломана рывком зомби намного раньше, чем предыдущая.

– Восстанавливаем баррикаду! – закричал Манивальд, и в этот же момент сообразил, что именно его подсознательно тревожило – зомби за баррикадой скопилось слишком много!

Игроки снова скастовали «трясину» и «ров», но уже через две секунды зомби сломали ее и оказались в их рядах.

– Баррикада! – снова закричал Манивальд.

Но и новая баррикада не продержалась больше двух секунд. Тем более, что она, в отличие от предыдущих, оказалась не сплошной, и игроков стало намного меньше, и магия у многих показывала дно, кто все же переборщил с армагеддонами, цепями молний, баффами для своих соратников и дебаффами для противника, а кто сильно потратился, отлечивая себя или раны пострадавшему соседу.

– Баррикада! – опять закричал Манивальд, но эта баррикада оказалась еще жиже. А когда и она была тут же сломлена, ряды зомби и бойцов оказались непоправимо перемешаны. Битва превратилась в свалку, которая была, прежде всего, на руку противнику, располагающего огромным численным перевесом, и разнообразием смертоносных атак через разные виды юнитов.

Апофеозом стало появление в толпе тут же расступившихся зомби двадцати шести огромных колес, в каждом из которых восседал огромный дьявол. Не давая и секунды на организацию им достойного отпора, моноциклы с огромной скоростью покатились на разрозненные ряды воинов альянса, как какие-то Джаггернауты. По краям каждого моноцикла вращалось множество светящихся ножей. Всех, кто попадался на пути моноцикла, дьяволы давили, всех, кто оказался не на пути, но в пределах полуметра, взрезало ножами. А сами дьяволы постоянно испускали масштабные огненные заклинания с сумасшедшим уроном, выкашивавшие целые квадраты пять на пять метров в зоне их каста.

Перед тем, как погибнуть от такого заклинания, Манивальд успел увидеть, как по обрывистому склону горы карабкаются несколько небольших фигурок, напоминающих горных баранов и снежных барсов с наездниками.

Эилунден, столица королевства эльфов Гуендолена.

Тор Маттур, кланлидер клана Хальгарнар, не собирался спускать альянсу с рук их хитрую тактику. Да он и никогда не был готов соглашаться с тем, что обстоятельства сильнее его, считая подобные высказывания отговоркой для неудачников. Взять хоть его собственную судьбу еще пять лет назад, кем он тогда был? Зулусом из Лесото, перебивавшимся с хлеба на воду в одном из самых отсталых государств на планете! Ну, а теперь? В результате собственных усилий он полноправный резидент Швеции и глава самого мощного в «Эгиде» скандинавского клана!

Когда пять лет назад ему предложили примкнуть к криминальной группировке, поставлявшей в Западную и Северную Европу на регулярной основе нелегальных иммигрантов, он тут же согласился. Даже получив по местным меркам неплохое образование в миссионерском колледже, он не собирался всю жизнь прожить здесь, пытаясь выжить на пятьдесят долларов в месяц. Вместо ремонта машин его новые обязанности как члена банды включали сопровождение готовых заплатить три тысячи долларов за эмиграцию клиентов до Италии через бурные земли африканского континента.

У него хватило мозгов понять, что это великолепная возможность начать жизнь с чистого листа. Когда на корабле, предоставленном партнерской группировкой из Ливии, они доставили клиентов к итальянскому побережью, он не стал плыть со своей бандой обратно в Африку. Зачем? Неизбежно же, раньше или позже, он поймает пулю в одном из конфликтов его группировки с конкурентами за право сбора клиентов, или при сопровождении их по землям очередной воюющей страны.

Вместо этого, он, пользуясь вечерними сумерками, тихо соскользнул за борт, и уже через полчаса вышел на пляж у обрывистого склона городка Кастелло Сент-Анджелло. Придя в городок, он, как и советовала их группировка своим клиентам, тут же пошел в полицию подавать заявление на политическое убежище. Пригодился и опыт обучения в миссионерской католической миссии – он без труда состряпал историю, что он беженец из охваченного беспорядками Сомали, где местные радикальные мусульмане хотели его убить за то, что он католик. Документы? Какие документы, господи! Он бежал, спасая свою жизнь от радикалов так, что даже одежду с собой не мог захватить!

Честно говоря, он опасался проверок на знание одного из языков, распространённых в Сомали. Об этой области он имел смутные представления, где в Африке Лесото, а где – Сомали! Но, как оказалось, никто проверять его историю не собирался. Говоришь по-английски, и прекрасно, не нужно возиться с поиском переводчика, знакомого с местными языками этой варварской Африки!

Долго он в Италии не задержался. Подкопив денег, поехал с другими эмигрантами в более богатые страны. Большинство его коллег по микроавтобусу вышли в Германии, его же целью была Швеция. По рассказам главы миссии, именно Швеция отличалась не только очень высоким уровнем жизни, но и максимальным сочувствием к тем, кто смог вырваться из этого ада – Африки!

Как он потом узнал, ему повезло вписаться в обширную волну беженцев, вскоре после которой сочувствие у шведов кончилось и было принято более жесткое законодательство. Но он успел сполна насладиться всеми социальными благами Швеции, включая арендованное для него жилье, курсы шведского, и неплохой материальный пакет, чтобы не заботиться о хлебе насущном.

В изучение языка он вгрызся так, что через два года уже не просто говорил по-шведски, а вовсю использовал идиомы, принятые в приютившем его Хельсингборге. Дальше встал вопрос, чем заниматься, сидеть всю жизнь на социальной помощи было слишком скучно. Онлайн-игры, предоставлявшие возможность монетизации игровых валют, как раз стали тогда на повестку дня, позволив ему увидеть связанные с этим перспективы. Особенно ему глянулась «Эгида». Играть с максимальным погружением, играть истово, словно вышел на охоту за львом, но не просто играть как одиночка, а играть с умом. Нужна была умная стратегия на перспективу.