Владимир Ильин - Напряжение на высоте [СИ]

Кое-что, правда, решительно разнилось сегодня от обычного порядка – но это было привнесено мной. Огромное количество цветов в фигурных вазах занимало пространство между рядами столов, оставляя только пару коридоров до нашего и еще пары соседних мест. Они не падали в керамических горшках на голову, оттого были приняты благосклонно. Но, возможно, я вновь переборщил с количеством – Артем, зашедший получасом раньше, например, от прянувших в лицо ароматов закашлялся и знаком попросил выйти для важного разговора в коридор. Интересовал его, между тем, крайне важный вопрос.

— Что вообще делать с принцессами? — завершив очередное маетное движение от стены до стены, вопросил он с искренним непониманием, легким отчаянием и опаской.

Потому что до этого принцессы ему как-то не попадались.

— У них инструкция под одеждой, — сообщил я ему крайне секретную информацию.

— Хм?

— Точно тебе говорю. Как увидишь – сразу разберешься.

Похлопал задумчивого медведя по плечу, и на том удалился обратно в столовую – решать задачу гораздо сложнее. Что делать с отдельно взятой Никой. Потому что попытки ознакомиться с ее инструкцией блокировала бежевая кофта с высоким воротом и длинными рукавами, и суровый нрав.

— Ну «ам»? — вздохнув, грустно произнес я.

— Нет!

— И что мне с этим делать? — с укоризной спросил я, аккуратно взмахнув ложкой и указав на открытый пломбир.

— Ам? — заинтересованным тоном произнес Веня из угла столовой.

— Да иди ты… — с досадой отозвался я.

Показательно громко хлопнула дверь, закрывшись за крайне недовольной высокородной персоной, обожающей черное, золото и входить не вовремя. Хотя именно сейчас явление Аймара Инки мною было воспринято даже с некоторым интересом – одежда выглядела нетронутой и соответствовала тому комплекту, что был на ней парой часов раньше.

— Что?! — раздраженно отреагировала Инка на мое пристальное внимание. — Она там есть! — Ткнула девушка пальцем в потолок и заносчиво приподняла подбородок.

Словом, вела себя как кошка, с возмущением обнаружившая новую доску в заборе вместо той, об которую точила когти много лет. А это, между прочим, наработанный в вышину и глубину авторитет среди местных жителей.

Горы на небе видно не было, и это изрядно ее раздражало. Бедный Артем – с такими настроениями точно не до чтения….

— Если она там есть, что тогда? — отложил я ложку на тарелку перед собой. — Тебя все равно не найдут.

— Ха! Страх заставит каждого смотреть по сторонам!

— Любезная, вы полагаете императорскую фамилию неспособной найти человека на собственной земле? Или вы считаете, что им нравится гора над головой? — спросил я скорее желая отмахнуться побыстрее от назойливого присутствия.

Потому что мороженое тает.

— Но я все еще здесь! — притопнула она ножкой и глянула в сторону окна.

— В клановой твердыне Шуйских, — поддакнул я. — Напиши рядом с вывеской у входа слово «бункер», и никто не поверит, что это больница. Здесь тебя никто никогда не найдет.

— У Артема впереди война, он обязан был включить защиту, — поджала губы Аймара.

— Или он очень жадный человек. Во всех смыслах этого слова, — иронично посмотрел я на принцессу. — А еще – умный.

— Не понимаю, о чем ты. Если бы не твой запрет бежать…

— Но и ты – не глупая, — перебил я. — Лучше бойся момента, когда тебя отыщут.

— Всего-то указать на виновника и смаковать его медленную и мучительную гибель!

Но настрой уже был не боевой и злой, а напряженно-задумчивый. Беда в том, что за моей гибелью видится необратимый разрыв с Артемом – а этого, есть мнение, ей весьма желалось избежать. Но в любой истории должен быть злодей, желательно – со смертью которого все закончится. Хуже – когда злодей остается неизвестным и безымянным, уходя от наказания. Еще отвратительней, когда злодей будет скалиться в ухмылке, будучи шафером на вашей свадьбе.

— Даже не думай, что я стану тебя выгораживать!

— Ага, топай давай, — отмахнулся я. — У нас тут романтика.

И вновь набрал ложечкой вкусного из холодной сердцевины пломбира.

— П-ф, — с пренебрежением коснулась Инка лепестка розы в вазе рядом, опавшего на пол от легкого прикосновения. — Позавчерашние цветы в больничной столовой.

— Цветы свежие, — замерев с не донесённой до Ники ложкой, задумчиво отозвался я, глядя на алый лепесток на белом полу.

— Да ну? — Аймара демонстративно развернулась к лилиям и щелчком пальца сбила сразу несколько пожухлых лепестков из белого соцветия.

Я протянул руку к ближайшей вазе и касанием заставил облететь вниз бутон хризантемы.

— Ну ее, — примирительно произнесла Ника, касаясь руки. — Давай свое мороженое.

— Где Артем? — лязгнул я голосом, заставив невесту вздрогнуть.

— Мне теперь тебе все докладывать? — вопросительно подняла Аймара бровь.

— Где он? — со звоном отброшенной на тарелку ложки встал я из-за стола.

А где-то вдали громыхнула гроза.

— Насчет занятий разговаривает, — закатила Инка глаза. — Он много пропустил.

— С кем?

— Ну, одногруппница какая-то, наверное, — отмахнулась принцесса. — У него, в отличие от вас, есть нормальные друзья! Которым не все равно!

— А как она узнала, что он тут? — удивленно вопросила Ника.

А я, сметя ближайшие вазы со стремительно увядающими цветами, уже несся к двери.

Вещи, которые все равно произойдут.

Артем Шуйский смотрел на экран, отражающий картинку из приемного отделения больницы – на границе той ее части, где общедоступные для случайного человека площади от закрытой территории отделяет толстая решетка, пост охраны и телефон со списком внутренних номеров на стене.

Под яркой лампой, с телефоном, прижатым к уху, испуганно жмущаяся к стойке и оглядывающаяся в сторону выхода, стояла Вера. Длинная серая куртка с выбившимся из ворота шарфом; стянутая с волос шапка, зажатая в руках вместе с паспортом; недорогие сапожки. Он не увидел на улице подаренной им машины, а наскоро просмотренное видео показало, что девушка быстрым шагом двигалась от метро.

Впрочем, его люди говорили, что в оставленной и оформленной на нее квартире Вера тоже не появилась ни разу после официального разрыва.

— Артем, это ты? — спросили в телефонной трубке.

— Слушаю.

— Извини, я бы никогда тебя не побеспокоила. Особенно в больнице. Я…

— Пока еще слушаю, — добавил он холода в голос.

— Помнишь, те люди в парке? С цветами, — нервно дернулся ее голос.

Артем помнил заносчивых ребят, пожелавших в день первого сентября знакомиться не с теми. Но, как он помнил, его люди объяснили им всю глубину их заблуждения. Не следует бросать жадные взгляды на чужое – так можно и умереть. Хотя молодость полагает себя выше полезных советов. Оттого иные не успевают вырасти.