Роман Злотников - Черный легион [litres]

Серые низкие стены помещения Совета посвященных так резко контрастировали с вычурным гротеском купольного зала дворца богини, что любому, кому посчастливилось бы пройти с ознакомительной экскурсией по всему дворцовому комплексу Ордена, показалось бы, что он попал в тюремный равелин. Здесь, в зале Совета, раз в два-три года собирались, прилетая на планету из удаленных уголков системы и даже из других конгломератов, наиболее просвещенные и приближенные к милости богини монахи Ордена. Длинный каменный стол, вдоль которого на шершавых скамьях расположились ярко-оранжевые балахоны двух дюжин посвященных, упирался торцом в небольшое каменное кресло с низкими подлокотниками, которое предназначалось для секретаря Совета. Уроп, водрузив в него свое тело-вешалку, поднял правую руку, оповещая братьев о готовности к началу заседания. Он развернул перед собой голограмму активов Ордена и в соответствии с заведенной традицией кивнул сидящему рядом с ним советнику, отвечающему за сбор и обработку статистических данных для регулярного доклада о состоянии дел в секторах.

– Дагон, начинайте, как обычно, с алмазных приисков в астероидном поле системы GN3456.

В тот момент, когда советник открыл было рот, ткнув лазерным маркером в таблицу со столбцами цифр, отражающую двухмесячное падение котировок на бирже, тяжелая дверь, ведущая в зал, небрежно чавкнув гидравлическим приводом, решительно провалилась в глубь стены. Словно преследуя возникший легкий сквознячок, в зал впорхнула стройная фигурка и решительно двинулась в направлении секретарского кресла. Монахи подобрались, выпрямляя спины, а докладчик от неожиданности выпустил из рук маркер, который с тихим обреченным постукиванием покатился по столешнице, неминуемо приближаясь к ее краю, столетиями полируемому оранжевой мешковиной.

– Продолжайте, продолжайте, дети мои, – женщина небрежно махнула рукой, – я буквально на пару минут. – Она уже почти достигла кресла председательствующего, обворожительно улыбаясь сидящему в нем Уропу. – Мне мальчику нужно пару слов сказать…

Чуть притормозив перед телом-вешалкой, предоставив таким образом ему возможность склониться перед ней и поцеловать тонкий шелковый шарф, в который было обернуто хрупкое тело, она скользнула монаху за спину и положила ладони на его плечи.

– Дети мои, сегодня мы не станем обсуждать тяготы будней нашего Ордена, а поговорим вот о чем…

Ее правая рука мгновенно погрузилась в складки оранжевой ткани, висящей на плечах секретаря, и выудила оттуда его личный ритуальный клинок, острый как бритва, который, описав короткую дугу, перерезал Уропу горло от уха до уха. Движение было настолько быстрым и точным, что кровь, брызнувшая на стол перед начавшей уже падать вперед фигурой старика, казалось, появилась прямо из воздуха. Сея, небрежно придержав хрипящую голову, оттолкнула ее в сторону, и мертвое тело, освобождая кресло, с глухим стуком рухнуло на каменный пол. Богиня легко опустилась на его краешек и, не обращая внимания на залитую кровью столешницу, отбросила клинок на кучу оранжево-красной материи, еще дергающуюся в агонии.

– Мы поговорим о некоторых давно назревших кадровых перестановках в Совете и об этических аспектах его деятельности.

Вновь раздалось протяжное чмоканье, и входная дверь в зал плотно закрылась. Повисла гробовая тишина.

– Дети мои…

Сея печально вздохнула и чуть прикрыла глаза.

– Все вы когда-то были рождены мной и моими любимыми сестрами. Вы, являясь одной семьей, безмерно мною любимы. Я сделала все, что могла, чтобы достойно вас воспитать и дать возможность посвятить себя любимому делу. Я всегда была для вас примером чистоты помыслов, а вы? Лелеете в мечтах греховные идеи, отталкиваете любовь своей матери? Чего вам не хватает? Власти? Вы готовы променять мою любовь на призрачную гонку за славой? Наверное, я сама виновата в этом. Наверное, нам нужно чаще встречаться?..

Сея повернула голову к сидящему рядом с ней Дагону. У того непроизвольно дернулся правый глаз, а и без того уже багровое круглое лицо начало наливаться синевой. Голос богини стал звучать жестче и четче.

– Сегодня Совет выберет нового секретаря, полагаю, это будет…

Женщина обвела взглядом скованных страхом монахов-жрецов. Никто из них не смел пошевелиться, казалось, они вообще перестали дышать. Ее взгляд остановился на крупном мускулистом мужчине, который, как и все остальные, не отрывал глаз от гранитной столешницы.

– Шеган. Они изберут тебя. На твое прежнее место в Нью-Вашингтон полетит другой посвященный. После окончания доклада о текущих делах зайдешь ко мне в купольный зал, мы поговорим о твоем назначении и новых задачах, стоящих перед Орденом, – с этими словами она пихнула ногой труп Уропа. – Это неблагодарное мясо сожгите на жертвенном костре. Он хотел умереть с окровавленным клинком в руках. Что ж, пусть его клинок будет в костре рядом с ним.

Ткнув пальцем в покрывающуюся сморщенной пленкой бордовую лужу на столе, Сея поднесла его ко рту и лизнула длинным розовым языком.

– Один мой друг любил повторять, что он против кровопролития, потому что от него одни расходы. Очень интересный был человек, я многому у него научилась. В отличие от вас, ему можно было доверить если не деньги, то хотя бы жизнь, потому что она для него не стоила ни гроша.

Она встала с каменного кресла и направилась к выходу. Дверь в очередной раз распахнулась и захлопнулась. Посвященные потихоньку зашевелили затекшими конечностями. Кто-то пытался подняться на ноги, но как подкошенный вновь падал на лавку, кто-то бурчал под нос, вытирая накидкой пот со лба, кто-то делал вид, что молится…

– Братья, предлагаю перенести нашу встречу на завтра… – Шеган, первым сумев принять вертикальное положение, ни на кого не глядя, пошатываясь, двинулся из зала. – А сегодня остаток дня провести в молитвах, обращенных к нашей матери-богине. В мольбах о прощении наших грехов и ниспослании нам ее мудрости и прозорливости.

Сначала Стацин убедился, что богиня заблокировала все входы в купольный зал, и лишь потом, спустившись на один этаж вниз, вошел в хорошо освещенное помещение своей личной библиотеки. Здесь не было ни стеллажей, упирающихся в потолок, ни тяжелых пыльных фолиантов, под которыми прогибаются деревянные полки. Хрупкий полиметаллический столик и низкий табурет перед ним составляли весь интерьер. Присев, старик надел на голову легкий шлем, полностью скрывший лицо под зеркальным забралом, и быстрыми движениями пальцев по гладкой поверхности столика развернул меню библиотеки. Самым обширным и любимым его разделом был перечень комиксов середины третьего тысячелетия. Пролистав, остановился на закладке «В поисках утраченного» – одной из самых популярных и длинных серий того времени – и активировал запуск седьмого сезона. Именно здесь он прятал чудом сохранившийся архив Хлои, одной из трех ведьм, усилиями которых и был когда-то сформирован Орден «преклонения перед рождением» в том виде, в котором, претерпев незначительные изменения, он продолжал существовать по сию пору.