Сергей Барк - Бог [СИ]

— Привет, — как ни в чем не бывало, откликнулся Локи. Будто он не забыл про меня на несколько дней, а отсутствовал по какой-то досадной случайности.

— Привет.

— Как себя чувствуешь?

— Нормально, — поколебавшись, я пробурчал. — Спасибо, — раз уж решил поблагодарить, то и тянуть было нечего.

В уголках глаз появились тонкие морщинки — Локи улыбался. Вспомнив про спину, я чуть выпрямился, стараясь не натягивать кожу.

«Как же больно-то!» — скорчился я от ноющей и зудящей пытки.

— Я в мед блок.

— Помочь?

— Не надо! — грубо рявкнул я. Не хватало ещё чтобы деревенские видели, как меня, одного из лучших воинов, ведут под ручку! — Я сам справлюсь, не маленький.

— Конечно маленький, — не согласился этот голубоглазый идиот, шествуя рядом, по левую сторону.

Мне оставалось кинуть злобный взгляд, спорить с ним было бесполезно.

Мы не спеша двигались в направлении лазарета в полном молчании, пока в нескольких метрах не замаячила дверь, свидетельствовавшая о том, что мы почти на месте.

Сейчас или никогда.

— Почему больше не заходишь? — заливаясь невыносимым румянцем, я смотрел в сторону, не в силах поднять глаза.

Локи взял паузу прежде чем ответить.

— Скучаешь? — снова дразнящая улыбка в голосе.

— Забудь!

Я влетел в темный проем двери, оставляя придурка на солнцепёке. Да пошел он! Я тоже хорош! На хуй спросил?!

— А ты чего увязался?! — сев на койку, я увидел, что Локи проследовал за мной, но двигаясь как всегда бесшумно, он не оставил мне и шанса заметить преследование.

— Сними рубашку, я намажу рубцы.

Я снова смотрел на него, словно видел впервые. Ни следа кокетства. Он был серьезен и хладнокровен, уже хозяйничая у Сэджвика в шкафчике с лекарствами. Посидев с минуту с открытым ртом, я нехотя спустил рубашку и неуклюже завалился на койку лицом в подушку.

Прохладные прикосновения пальцев жирных от мази заставили меня поморщиться от наслаждения. Медленно, нега расползалась вниз, вдоль позвоночника, заставляя мышцы расслабляться, а дыхание становиться глубже.

Он был внимателен и… нежен. Я почти забыл это слово. Когда же я использовал его в последний раз?

Говорить не хотелось. Я был готов таять под его касаниями вечность. Думать о том, что мне нужно удирать от него со всех ног или по крайней мере держаться подальше не хотелось. Этот ублюдок отлично научился усыплять мою бдительность.

Его руки остались у меня на плечах, и через секунду я почувствовал легкое дыхание у себя на затылке, медленно переместившееся ниже в основание шеи. Я затих, позволяя ему продолжать. Если бы в эту минуту кто-нибудь спросил о мотивах моих действий, мне нечего было бы сказать. А признаться, что мне просто приятно, что этот гад находится рядом и заботится обо мне было выше моих сил.

Его губы коснулись шеи, даря осторожные ласки. По телу побежали мурашки, и я немного туже сжал простынь, зажатую в руках. Он закусил кожу и потянул за загривок, играя, соблазняя. Горячее тепло разлилось вдоль конечностей, и я непроизвольно вытянулся, ерзая под его весом.

— Встань, малыш, — тихо прошелестел он мне на ушко. Услышав слова, мне почудилось, что это мое собственное воображение играет странные шутки, и наверное, если я послушаюсь, в этом не будет ничего страшного.

Я стал медленно подниматься, когда ласковые руки, обхватывая меня спереди, помогли избежать боли от неуклюжих движений. Я сел на колени. Локи находился сзади, не прижимаясь к раненной спине, но и не убирая руки, нежно касавшиеся кожи на груди. Подушечки холодных пальцев будоражаще повторяли изгибы тела, очерчивая мышцы, поглаживая бедра. Потом его руки заскользили вверх и коснулись сосков. Я вздрогнул и попытался сглотнуть напряжение, застрявшее в горле. Он зажал горошины и стал тихонько массировать. Я с шумом выдохнул, в тот же момент почувствовав горячий язык сзади, на шее. Он провел до уха, и я нехотя чуть отклонился, не мешая Локи медленно сводить меня с ума.

Он больно впился в мочку, одновременно сжав налившиеся горошины сосков. Я вскрикнул от искушающей боли, разом прострелившей мое раненное тело. Боже…

Его рука не медля, и не давая прийти в себя, уверенно скользнула вниз по мышцам живота в штаны, обхватывая мой поднимающийся член и властно сжимая в объятьях…

— Гхммму, гхмму…

Я дернулся и свалился, бы если бы Локи все еще не обхватывал меня на уровне живота. С трудом выпутавшись из простыни, я поспешил встать с кровати и встретиться взглядом с доктором… Черт!!! С атаманом!

— Смотрю, Кайто, тебе совсем полегчало, — угрожающе прорычал Закари.

Я сделал глубокий вдох. От смеси стыда и смущения, я ощетинился. В конце концов это было не его дело!

— Да. Вечером я планирую вернуться к себе. И как только позволит доктор, я возобновлю тренировки, — я также упрямо сверлил его взглядом. Вот же вляпался! Щеки предательски пылали, выдавая меня с головой.

— Мне нужен твой… друг, — сделал он намеренную паузу, переведя взгляд мне за спину. Поскольку реакции не последовало, я обернулся.

На койке беспечно развалился Локи, даже не потрудившись встать в присутствии атамана! Как только наши взгляды встретились, он резко поднялся и, не давая мне опомниться, притянул мою голову и поцеловал через платок!

— Я скоро, зайка.

У меня сердце остановилось от такой наглости! И я не смог выдавить и слова, пока этот подонок и атаман покидали палату, лишая меня последнего шанса оправдаться!

Скрипя зубами, я молча давился раздражением на Локи. Неужели ему обязательно позорить меня перед атаманом?! Ну почему ему просто не достаточно того, что он и так получил?!

Нервно закидывая пару запасных штанов и борцовку, что выдал мне доктор, в матерчатый мешок, я собирался покинуть мед отсек.

— Кайто, останься еще на пару дней, — продолжал уговаривать меня доктор. — Твоя спина все еще в плохом состоянии! И у тебя не те условия, чтобы оказать нужный уход, хоть я уверен, что Локи тебя не бросит…

— Доктор, … — угрожающе прохрипел я, толсто намекая, что не считаю нужным приплетать к разговору эту сволочь. Немного помолчав, Сэджвик встал из-за стола и подошел ко мне ближе, опустившись на матрас койки, с которой я только что стянул простыню. Не хочу создавать лишние трудности, даже не смотря на то, что спину нещадно резало при каждом движении, я, только крепче стиснул зубы, рванув наволочку.

— Послушай меня, Кайто, ты мне как сын, и я желаю тебе всего только самого хорошего… понимаю, твое смятение… тебе ведь только семнадцать, — по лицу старика я видел, как трудно давалась ему мысль. К чему он клонит? — и такие отношения для тебя кажутся противоестественными…

— Я не желаю, это обсуждать! — щеки загорелись, и я отвернулся.