Сергей Барк - Бог [СИ]

— Я спросил, как вас зовут? — низко басил главный.

— Локи, — соблаговолил ответить я, не отрываясь от опаленного солнцем лица.

Пауза — видимо он решил, что я немой или напрашиваюсь на драку — «нет, родной, все будет гораздо забавней».

— Что произошло с Кайто?

— Простите, не расслышал как вас зовут, — поворачиваться и смотреть ему в лицо у меня нет никакого желания.

Снова пауза, — да, похоже, этот парень в свои тридцать совершенно не умел ладить со своими эмоциями.

— Мое имя Закари, и я являюсь атаманом в Эста-нова, поэтому если не хотите проблем, предлагаю ответить что произошло с нашим односельчанином, — твердо рапортовал мой новый знакомый.

— Что вы! И в мыслях не было, — я решил снизойти до полуоборота. — Просто я вас не расслышал.

На меня смотрел брюнет с карими глазами и темной кожей, именно он попытался отобрать мальчишку у ворот. Чуть выше меня, косая сажень в плечах, однако его телосложение не напоминало неуклюжего борова, скорее медведя, готового если нужно продемонстрировать длину своих когтей.

— Итак? — сцепя зубы он требовал ответа на первый вопрос.

— Я нашел Кайто в пустыне, он шел по направлению к деревне, но видимо не хватило сил.

— Вы с ним знакомы?

Интересно…

— Да.

Челюсть атамана сжалась плотнее.

— Откуда?

— О… — наигранно растерялся я, — это личное, — смущенно отвожу взгляд чуть в сторону, но прекрасно вижу с какой злобой смотрит на меня этот Закари, — «что же тебя так беспокоит?»

Больше он ни о чем не стал спрашивать, тем более что все кто находились в мед блоке и лезли через проход внимательно нас слушали, и видимо атаман не любил благодарную публику в отличие от меня.

— Вас накормят и дадут отдохнуть, после чего жду вас вечером у себя.

Киваю.

Дальше — ничего интересного. Как и ожидалось, атаман хотел выставить меня тут же, после нескольких формальных слов благодарности за спасение жителя деревни, но вот тут я выразил свое желание присоединиться к сообществу, чем привел темноволосого в бешенство, сияющее холодным светом из темных глаз. Ничего-ничего, переживешь.

После двух часов разговора целью которого было отбить у меня всякое желание пожить в Эста-нова, я узнал что хуже места на свете нет; жесткая дисциплина, изматывающие тренировки или работа, ограниченный паек, длительные походы и т. д. Приходилось качать головой как болванчику и сочувствовать бедняжке предводителю, кажется, он все же догадался что я издеваюсь, но формального повода послать меня ко всем чертям у него не было — мое любимое оружие — холодная вежливость и наигранное сочувствие ударили по нервам атамана как молот о наковальню. А когда спящая красавица очнулась и подтвердила нашу «вечную дружбу», ему не оставалось ничего как смириться.

И тут уже меня ждал сюрприз — по законам этого первобытного племени, Кайто полагалось наказание.

Когда я узнал, что его будут сечь, я решил что здесь не так уж и плохо, но вот увидев и немного наслушавшись об исполнителях, я поморщился. Наказание — это прекрасно, увечье же — бесполезное уродство, ломающее хрупкое тело, а когда речь шла о принадлежавшем мне в полном смысле этого слова теле, тут уж и речи быть не могло о чужой руке. Хотя, наверное, я бы и так не позволил никому его коснуться.

Все остальное дело техники. Я разузнал, чем развлекаются интересные мне палачи в свободное время — карты и выпивка — отлично!

Во второй вечер своего пребывания, я ненароком заглянул в один из двух заведений и разлив стакан местного пойла на одного из играющих, кинулся в пол моля о прощении и одновременно угощая весь стол. Меня неохотно принимают. Немного играю и конечно проигрываю, пью как последний пропойца и на шатающихся ногах валю в мед блок к Кайто. По коридору иду уже твердым шагом.

А потом все как по сценарию. Третий вечер — завтра суд. Возвращаюсь в уже знакомый бар снова угощаю этих олухов, сегодня они меньше косятся и мне ничего не стоит напроситься в игру. Проигрываю на радость новым товарищам, но все равно не сдаюсь. Те, кто неплохо на мне подзаработал поспешили ретироваться к семьям, остальным возвращаться было не к кому. Снова играем, судьба несмело начинает улыбаться мне, поворачиваясь к бывшим счастливчикам неприятным местом. Это злит моих красномордых друзей, весело заказываю еще и сам тащу поднос, мимоходом успеваю сыпануть немного порошка в нужный стакан. Через пару минут Мэйрик отрубается и раскатисто храпит, дружки тащат тело домой. Финита ля комедия — падает занавес очередного действа. Я как всегда был великолепен, жаль некому поаплодировать, улыбаюсь я себе, чуть задерживаясь у постели спящего Кайто.

Мэйрик проспит сутки, а потом никто и не разберётся, что там произошло, но завтра он сделает свою работу так как никогда. Улыбка с удовольствием расползается по моему лицу, легким касанием убираю выбившуюся русую прядь назад. Спи мой хороший, спи.

Сначала все шло, как и ожидалось, закрепив руки Кайто я познакомил его с кнутом — и снова я у него первый. От этой мысли змея удовольствия сделала сладкий круг по телу. Мальчик взвыл — да, мой хороший, я слышу тебя.

Удар за ударом, четкие размеренные движения ложились на спину моего ангела. Аура страдания медленно расползалась от его тела, топя воздух точащей болью и безумным смятением. Боль, агония, отчаяние — все самые прекрасные человеческие чувства касались моей безумной чудовищной сущности, кормили, ласкали, нежили… но все это было по-другому, не так как обычно. По моему позвоночнику не прокатывалась волна возбуждения, не разливалась кровь, наполняя конечности, не будоражила разум степенью ужаса и безысходности в предвкушении черного падения. Все было… не так… все было красиво и удушающе тонко, его эмоции разложения остро тянули мои жилы и выкручивали наизнанку, цепляли кровавыми когтями и отрывали от земли. Будто боль доставляли мне… и это было удивительно…

Но ощущая все то же что и он, я захотел остановиться… Я мог бы терпеть эту ядовито-сладкую пытку вечность, но мой маленький неподготовленный мальчик не должен испытывать подобного, он был слишком невинен…

Кнут порвался театрально отлетев в сторону, в тот момент когда мой малыш потерял сознание. Такое практически не реально, но мне плевать.

Я позвал жестом атамана и вместе обследовав кнут, мы пожали плечами и решили, что дважды не казнят и парню и так уже хватит. Закари проявляет удивительные чудеса сговорчивости. Однако, старейшины, эти трухлявые мешки, попытались возразить, но ни у кого из наблюдавших наказание, не нашлось запасного кнута.

Атаман вновь меня удивил, проявляя неожиданный напор и беря всю ответственность на себя. Говорит, что если даже Боги пожалели Кайто, то не им его судить. От такого неожиданно верного заявления чуть не рассмеялся хватаясь за живот. Что-то он больно либерален, для сурового образа вождя Эста-нова — надо присмотреться.