Алексей Тихий - FERA. Апокалипсис: Охотник

Шаг. Сместиться, удар, уход. Ведьма замедлилась готовя магию, но я был начеку и атаковал сам. Взмах клинка заставляет ее уклонится направо, но я ожидаю этого и пинком ноги отправляю ее в тело полет и в стену. Ведьма чудом уходит от добивающего удара и мы вновь закружились в смертельном танце.

Я уверен, что она выносливее меня, но раны от клинка и картечи заставили ее замедлится. Да и по технике она мне проигрывала. Привыкла охотиться на беззащитных. Пять минут — и дело сделано..

Кукри опустился на шею ведьмы, отделяя голову от тела. Та откатилась в сторону и замерла. Еще живой взгляд удивленных глаз уперся в меня. Все возвращается на круги своя. И вот передо мной вместо морды опасной твари — старушечья голова.

Залитый кровью, с тесаком в руке, тяжело дышащий, со стороны смотрелся я явно не лучше тех маньяков из новостей. Губы старой суки несколько раз дернулись, силясь что-то сказать.

— Ты… Ты убил бабушку. Про-к-ли-на-ю! — глаза ведьмы закатились, и она замолкла.

Черная тень оторвалась от еще дергающегося в последних судорогах тела, собралась в тугой пучок силы и выстрелила в меня. Черт! Вот только посмертного проклятья мне не хватало.

Используя последнюю возможность сопротивляться, я вычерпал свой источник до дна. Белое пламя чистой силы ударило с моих рук, кровь пошла из носа, ушей и даже горла. Ноги подкосились, я упал на колени, но продолжил выжигать черную субстанцию. Секунда, вторая, третья. Пламя опало. Все. Силы кончились.

Черная нить пробила мою грудь, боль разорвала сердце на части. Пытка продолжалась вечность. Сознание погасло.

Барон Гожо сидел за накрытым столом и нервно постукивал массивными перстнями о столешницу. Проклятая богами ведьма за последние два дня истрепала ему все нервы. Вначале нашли мертвой внучку его старого друга Зору, и если бы он не вспомнил, что когда-то говорила бабка Гили, то найти виновного так бы и не удалось.

Старая Гили когда-то давно уговорила его сходить вместе с ней к ведьме. Две женщины заключили договор в его присутствии. Ведьма не трогает ромалэ, а ромалэ не суют нос в ее дела. На том и порешили.

Но стоило покинуть дом ведьмы, как Гили стала уговаривать убить старуху. Говорила, что она проклятая, что ее власть от дьявола, а не как у всех шувани и что ее смерть будет лучшим решением. Не послушал тогда, а может, и правильно сделал, ведь все эти годы они жили спокойно. Бабка говорила, что ведьма выпивает душу из тела, не оставляя даже маленькой царапины, и тем продлевает свою жизнь.

Свести одно с другим было сложно, но у него получилось. Да и младший сын помог, его предки даром не обделили. Старая ведьма неожиданно ожила, а в округе начали пропадать люди и появляться свежие трупы.

Люди барона прятали те, что находили, им проблемы не были нужны, но позавчера ведьма перешла границу. Она убила одну из его табора, пусть он уже давно и осел, а сегодня начала убивать в открытую. Это должно было закончиться.

— Баро Гожо, — влетел в комнату Джура, — ведьма мертва!

— Отличная новость. Надеюсь, вы ничего не брали из дома?

— Как можно, Баро, это же дом проклятой. Предки не поймут, — младший сын улыбался столь открытой улыбкой, что барон заподозрил подвох. — И Баро, мы принесли чужака, он еще жив.

Как чувствовал!

— Зачем? — интересно, что он скажет, что движет им. Есть ли ему на кого оставить табор, когда старый Баро уйдет?

— Он убил шувани, и он жив, а еще он помог нам.

— И что? — думай, мальчик.

— Если он выживет, он может стать сильным союзником. А так он будет нам должен.

— Хм… — Гожо улыбнулся про себя. Неплохо. Не идеально, но в целом неплохо. Толковый растет парень. — Ладно, пусть будет так, позаботьтесь о нем. Как придет в себя, я буду с ним говорить.

Сделать глубокий вдох, выдохнуть. Вдох-выдох. Услышать оглушительный стук сердца. Вдох-выдох. Почувствовать ток крови.

Да! Прорыв случился, вот он исток, вот средоточие моей силы! Мысленно сформировав каркас, заполняю его силой — и толкаю в сторону от себя.

Ого! Кто бы мог подумать, что такой выплеск силы, в котором нет даже десятой части источника, создаст сосульку, которая наполовину пробьет внешнюю стену общаги? Спустя минуту от сосульки осталась лишь дыра в бетоне. Пришлось встать и прикрыть ее шторой, благо, что девчонки в этот угол все равно не заглядывают. Интересно, почему сосулька фиолетовая?

В Новокузнецке суд отправил на два месяца в СИЗО

обвиняемого в убийстве 17-летнего студента колледжа,

которому выстрелили в затылок прямо на улице.

Молодой человек заявил,

что был под воздействием неких голосов и «хотел кого-то убить».

Пробуждение было резким и противным. Запахи и звуки резко ударили по сознанию, меня чуть не вывернуло. В голове набатом стучала боль, сознание плыло, но я четко ощущал неправильность происходящего. Черт, где я? Последнее, что я помнил — бой с ведьмой и посмертное проклятье, которым она меня чуть не прибила.

Голова кружилась, но желудок, вроде, успокоился. Открывать глаза было страшновато, но выбора не было. Удивительно, но со зрением никаких проблем не возникло, в отличие от других органов чувств, которые взорвали голову ворохом ощущений: от кровати разило застарелым потом, а воздух был пропитан табачным дымом, где-то в доме (а я был почему-то уверен, что это частный дом) раздавались голоса, но разобрать, о чем говорили, было невозможно.

Что самое главное — я оказался голым в чужой кровати, в незнакомом месте. Похоже, кто-то притащил меня сюда после боя с ведьмой. Осталось только выяснить кто и зачем.

Мои вещи лежали рядом на стуле, оружие было там же. Никто не покусился на мой кукри и обрез. В принципе логично, хотели бы ограбить и убить — сделали бы все, пока я был в бессознательном состоянии.

Ладно, надо выбираться. Я встал, и меня слегка повело, тело непривычно штормило. Это сколько же я провалялся, если меня так шатало? Наверное, не меньше суток, а то и двух.

Попытка одеться увенчалась успехом, хоть и с трудом. Все лишнее — вещи и оружие — сразу сложил в рюкзак, задерживаться у гостеприимных хозяев я больше необходимого не собирался. Погостил — пора и честь знать.

Еще раз внимательно осмотрел комнату, вроде, ничего не забыл. На выход.

Комната, в которой я отсыпался, как оказалось, была расположена на втором этаже. Уже спускаясь вниз по лестнице, я наконец смог расслышать разговор местных хозяев. Впрочем, понять, о чем шла речь, не получилось, говорили они явно не на русском.

— Oaspetele nostru sa trezit i vine aici dragă Gojo, — раздался первый голос, судя по всему, принадлежавший молодому парню.

— Bine, du-l aici, — ответил ему голос взрослого мужчины.