Николай Ярыгин - Кентийский принц [litres]

С казначеем и маршалом можете даже не общаться, князь, у одного никогда не были столь полны золотом подвалы, а другому сейчас учат и тренируют штурмовой батальон. Такой же, как и тот, что взял стены столицы всего за полтора часа штурма. А вот со своей женой обязательно переговорите, когда придете домой.

Правда, дома жена сама начала разговор.

– Послушай, Готор, не мог бы ты поговорить с принцем о приобретении у него еще одного такого набора для нашей Эмиль, девочке это так необходимо. Жила бы она с нами, мы бы пользовались одним, а так сам понимаешь.

– Дорогая, я, конечно, переговорю, но слышал, что их привезли только на подарки… Скоро, говорят, привезут еще, – не отрывая глаз от супруги, проговорил князь. – А если вдруг Алекс и Алексия поженятся, то он тут откроет производство этих ваших штучек.

– Как бы здорово было! А почему ты говоришь «если», что им может помешать?

– Понимаешь, старая знать может быть против, да и дворяне не все примут кентийца.

– Готор, Готор, старых родов осталось всего ничего, и никто их не будет слушать… Ты же сам говорил, что империя катится в тартарары благодаря им. Ты не обратил внимание, какая они красивая пара, а как смотрят друг на друга! Кстати, ты знаешь, что наш сын перешел из гвардии и теперь служит каким-то «командиром роты в каком-то штурмовике»?.. Я чувствую, что как-то неправильно говорю, но это то, что я запомнила с его слов. Он сегодня забегал домой, быстро обмылся в купальне, перекусил и убежал, весь такой бледный и худой и даже в синяках. Служанка подсмотрела и рассказала. Ты там узнай, кто ему синяков наставил, я сама пойду к маршалу. И почему он ушел из гвардии?

Князь покивал головой, понимая, что спорить бесполезно.

– Хорошо, дорогая, я все выясню.

Сын был для его жены чем-то вроде божества. У них с княжной были еще две дочери, старшая уже замужем, а младшей всего одиннадцать лет. Жена любила детей, но почему-то сын для нее был на первом месте. Так что доказывать, что парню уже двадцать лет и он сам решает, что ему делать, было бесполезно.

Перед сном князь решил немного почитать книгу, что дала ему императрица, и неожиданно зачитался. Читал долго, поэтому утром встал невыспавшийся и раздраженный. Подскакивая в карете на булыжной мостовой по дороге во дворец, он думал и понимал, что пришло время что-то менять в политике империи. Он пока не понимал, что , но понимал, что перемены уже назрели. А еще он думал о том, что хорошо бы сегодня пораньше прийти домой и дочитать книгу, что дала ему императрица, уж очень она его захватила.

Тем временем дворец готовился к принятию императрицей присяги у герцогов, князей и графов. Должны были прибыть порядка сорока человек самых влиятельных людей империи. У баронов присяга принималась на месте, более двух десятков представителей разъехались по империи с текстами присяги. Барон должен был зачитать текст присяги, а его дворня повторить за ним, после чего он ставил на тексте свою подпись. Если подписи не было, то значит, он отказывается присягать императрице, соответственно следовали выводы, очень не приятные для того, кто не подписался.

Понимая, что страхи канцлера не беспочвенны, да даже если и не так, лучше перестраховаться, я выбрал зал дипломатических приемов, в котором были ниши с вазами для цветов. Вазы убрали, а ниши задрапировали тяжелыми портьерами, и в них я разместил пятерых мечников из батальона штурмовиков. Больше не получилось, ниш было всего пять. Выбирали лучших, их уже давно натаскивали кентийцы, да и вообще владению мечом дворян учат с детства, а тут и выбирали таких, хороших мечников дворян, преданных трону.

За день до присяги на прием ко мне пришли Март и Сайм.

– Ваше высочество, – начал Март, он в этом дуэте считался главным, – с приглашенными для присяги прибывает чересчур много воинов, притом селят их в домах рядом с дворцом.

– Все ли приглашенные прибыли с излишним количеством воинов?

– Нет, ваше высочество, чуть больше двадцати человек, вот их список.

Я позвонил в колокольчик и приказал заглянувшему в дверь секретарю пригласить ко мне баронета Трида де Сальми, начальника тайной канцелярии. Де Сальми появился через некоторое время, был какой-то помятый, с красными глазами невыспавшегося человека, и, по всей вероятности, держался последнее время на отваре с восстанавливающим бальзамом.

Предложив ему присесть, я протянул список, что дали мне мои шпионы.

– Баронет, что вы знаете про этих людей?

– Да, ваше высочество, я в курсе, кто это и зачем такие приготовления. Мы постарались в домах поблизости скрытно расположить батальон штурмовиков… На сегодня это самые дееспособные воины из всей армии. Да и кентийцев не хотели привлекать без особой нужды, однако барона де Варта поставили в известность и согласовали с ними действия. Вечером я планировал это все доложить вам и императрице, чтобы были в курсе.

– Хорошо, баронет, давайте сейчас соберем совещание, и вы доложите императрице обо всем, что затевается. Соберем малый совет… канцлер, вы, я, маршал, казначей, управляющий императорской канцелярии и, конечно, императрица.

Отпустив Марта и Сайма, мы с де Сальми прихватили его схемы расположения очередных заговорщиков, их списки и предложения по их нейтрализации и отправились в кабинет императрицы. Ждать пришлось не долго, все члены малого совета были на месте и почти сразу собрались.

Обсуждение прошло спокойно, было сделано несколько уточнений и небольших изменений. Я боялся, чтобы Алексия не испугалась очередной попытки переворота, но это ее только взбесило. Все понимали, что этот выпад направлен в основном против меня. Удалив меня или убив, Алексию насильно выдадут замуж за кого-то из старой знати и продолжат так же неспешно, ничего не меняя, жить. Только почему-то они не понимают, что спокойно жить им никто не даст. Все эти люди автоматически станут кровниками моего отца и брата, а также названого брата, короля Торвала. Ну да амбиции при отсутствии мозгов – страшная беда.

Распределив роли и обязанности, мы разошлись. Правда, канцлер о чем-то пошептался с Алексией, и та после этого немного отмякла и даже засмеялась. Через некоторое время слуга принес большой набор для макияжа, и императрица вручила его канцлеру. Наконец мы с ней остались наедине, и я сразу же решил расставить все по своим местам.

– Алексия, если уж на то пошло, я не хочу тебя ставить перед выбором. Это трон твоих предков, и ты просто обязана его сохранить. Я же не буду стоять поперек твоим подданным и спокойно удалюсь в маркизат.

– Хорошо, Алекс. Ты как думаешь ехать, на Ветерке?

– Скорей всего… Я, ты знаешь, не большой любитель кареты.