Крис Кастон - Хроники берсерка [СИ]

— Не доверяешь? — нахмурился бывший капитан.

— О Боже, — закатила глаза я. — Просто рассказывать долго.

— Ладно, так что ты хотела обсудить?

— Мне нужна личная встреча с людьми, о которых ты говорил. Сможешь устроить завтра?

— Завтра? Пожалуй, да.

— Отлично. И мне нужен перевод на комбинат. Тоже завтра.

— Что устала махать лопатой? — усмехнулся Джон.

— Хочу разведать там обстановку. Что где находится, сколько охраны и всё такое.

— Я тебе могу прямо сейчас всё рассказать.

— Нет. Мне нужно самой, — покачала я головой.

— Это будет непросто.

— Постарайся. Это необходимо.

— Хорошо, что-то ещё?

— Нет, на сегодня это всё. Мне пора.

— Я дам тебе знать, когда договорюсь со всеми о встрече.

— Отлично. И, Джон…

— Да?

— Спасибо.

— Это мой долг теперь.

"Долг, шмолг, — ворчала я про себя, возвращаясь в барак, — что за навязчивое желание убиться за кого-то или что-то? Это у мужчин в крови?"

На следующий день, когда я со своими людьми стояла в ожидании погрузки в трансфер на рудник, ко мне подошел незнакомый охранник.

— Равана, ты едешь в другом автобусе, — сказал он и положил мне руку на плечо. — Идём.

— Почему? Куда? — заволновался Алекс, а вместе с ним и все остальные.

— Куда надо, — гаркнул солдат, а потом уже более спокойным голосом добавил: — тебя переводят на комбинат.

Я кивнула своим парням, чтобы их успокоить, и отправилась с охранником к другому автобусу. Рядом с ним стояли несколько десятков мужчин, по здешним меркам весьма неплохо выглядящих и одетых. По крайней мере все они были чисто выбриты и вымыты. На них не было тех ужасных лохмотьев, которые носили люди, работающие в шахтах.

— Добро пожаловать в элитный клуб, — гоготнул конвоирующий меня солдат. — Знакомьтесь, это Равана. С этого дня он работает с вами.

Мужчины окинули меня презрительными взглядами и отвернулись к машине.

— Тёплый приёмчик, ничего не скажешь, — буркнула я.

— О, они те ещё снобы, — протянул охранник.

— Снобизм? На руднике? В положении раба? Серьёзно?

— Ну, они же лопатой не машут. Некоторым даже на приборах работать доверяют. Вот они и возгордились. Считают себя привилегированными, — разговорился со мной солдат.

— Это же бред! Каждого из них в любой момент могут перевести на рудник. В их положении нет ничего привилегированного, они такие же рабы как и все остальные!

— Эх, молодость-наивность, — вздохнул охранник. Большинство людей спят и видят, как бы унизить других и возвеличить за их счёт себя. И чем ниже стоит человек на социальной лестнице, тем сильнее это желание он старается воплотить. А кто может стоять ниже чем раб?

— Только другой раб, — ответила я, внимательно глядя на собеседника. — А ты, оказывается, философ?

— Был в прошлой жизни, — усмехнулся он. — Закончил кафедру философии, но не сложилось, и вот я здесь, — развел он руками.

— Печаль.

— Я от Джона, — тихо шепнул мне на ухо парень. — Меня Аврелий зовут. И я с вами.

— Ты работаешь на комбинате?

— Да, если что, обращайся.

— Сможешь устроить мне ознакомительную экскурсию?

— Вообще не положено… — задумался Аврелий. — Но ты новичок. И молодая, и руки у тебя маленькие…

— Эй! — хотела уже обидеться я.

— Не, это хорошо, значит ты сможешь работать в любом цеху. С большими ручищами на огранку не берут. Только на грубую обработку — отделение от породы. Но туда не советую. Рентген аппарат у нас уже старый. Ну, ты понимаешь, лучевая болезнь и всё такое.

Я покачала головой и вслед за остальными залезла в автобус. Аврелий зашёл последним.

— Все на месте. Поехали! — скомандовал он водителю. Тот резко тронул с места машину и, разогнавшись, помчал нас к большому зданию комбината, расположенному в самой дальней части прииска.

Отправив всех рабов на их места, Аврелий, как и обещал, провёл для меня экскурсию. Комбинат был поистине огромен. Это было большое здание с четырьмя этажами. На первом этаже из добытой породы выделяли несколькими способами алмазы. На втором их сортировали. На третьем гранили, превращая невзрачные по своей сути камни в прекрасные блестящие бриллианты.

— А что на четвёртом этаже? — спросила я, когда мы обошли весь третий и вернулись к лестнице.

— Прости, но четвёртый для тебя закрыт, — немного смущённо ответил мужчина. — Там комната отдыха охраны… и сейфы, — шепотом добавил он.

— И много сейфов?

— Много.

— По каким дням осуществляется вывоз камней?

— Каждый раз по-разному, начальник рудника — человек осторожный, практически параноик.

— Повезло же мне, — недовольно буркнула я.

— Могу только сказать, что очередной вывоз происходит не раньше чем через три недели от предыдущего, — пожал плечами Аврелий. — Плюс минус пару дней.

— И когда был прошлый вывоз?

— Три недели назад.

— Твою ж мать! — не сдержалась я. На что охранник испуганно шикнул и начал озираться.

— Говори тише, никто из старших не должен видеть тебя здесь, иначе мы оба пропали.

— Никого и нет, — всё ещё раздражённо ответила я. Время поджимало. Нам, во чтобы то ни стало, нужно было захватить рудник с закромами полными алмазами. Иначе терялся весь смысл затеи. Я не тешила себя наивными надеждами, что после захвата прииск будет работать с прежней эффективностью. Большинство рабов просто разбегутся, а оставшиеся работать за плату вряд ли сделают и четверть былой выручки. Мне катастрофически не хватало времени. У нас ещё и конь не валялся. Необходимо было составить план, произнести несколько пылких и бунтарских речей перед рабами, распределить силы переметнувшихся на нашу сторону охранников.

— Среди здешних работяг тебя вряд ли кто поддержит. Уж слишком они боятся потерять своё место.

— Скажи-ка мне, кто из них самый алчный и корыстный?

— Ты что-то задумала?

— Агась, так кто?

— Пойдём, — и Аврелий провёл меня по коридору в зал огранки.

— Видишь того старика с дремелем?

— Да.

— Это наш самый опытный и лучший огранщик. Но он же и самый вороватый. Каждую неделю он ворует по одному камню и прячет на территории. Сначала мы отбирали. Но он стал делать много брака. То шлифовальный круг у него соскочит и царапину оставит, то старик и вовсе камень испортит. Начальник рудника его ругал, угрожал ему, но всё без толку.

— "Я уже старик, руки не слушаются, дрожат", — вот и всё, что он говорил, — продолжил рассказывать Аврелий, глядя на раба. — И тогда начальник плюнул и велел не отбирать камни. В конце концов, что такое один камень по сравнению с сотней?

— Сработало?

— Ещё как, руки дрожать резко перестали и процент брака упал до нуля.

— Хорошо, как его зовут?

— Джордан.

— Кого ещё покажешь?

Солдат показал мне ещё около десятка человек, работающих на разных этажах.