Сергей Валов - Ловцы душ на «Обероне» [publisher: SelfPub]

Отвратительное по своей сущности и трудно описуемое существо, состоявшее из скользких щупальцев, присосок, разноцветных отростков с маленькими прожорливыми головками и острыми, как бритва зубками в мгновение ока обвернуло Сковородникова словно ватное одеяло и плотоядно прошипело, обжигая горячим дыханием его оттопыренные уши:

– Я вижу, ты прямо сучишь ножками от желания прогуляться со мной в какое-нибудь укромное местечко?

– Ага, нашла дурака. – Дрожащим от ужаса голоском смиренно проблеял «Месье Жан».

– Смотри, не передумай. И помни, что я, в любую секунду, могу осуществить твои самые страшные фантазии. А для наглядного примера, и закрепления урока, я сейчас с превеликим удовольствием реализую несколько кошмарных сновидений из твоего розового детства, от которых ты до пяти лет ежедневно писался в кровать.

– Довольно! Я все понял! – Витек с перепуга и так уже едва не подпустил в штаны.

Елена с противным чавканьем обрела человеческую плоть и сдернула со стопора время.

Столь негативный энергетический выброс кардинально повлиял на ее самочувствие. Девушку нещадно мутило, в глазах двоилось, а голова была готова вот-вот рвануть на части.

Однако, не подав и вида, она снисходительно щелкнула Сковородникова по крючковатому носу и завлекающе проворковала, покачивая соблазнительными бедрами:

– До скорой встречи, мой маленький трусишка.

Мишель и Шарлота, натянуто хихикнули и в полном недоумении поспешили за ней на выход.

Супруги не заметили ни темпорального разрыва, ни того, что за это время произошло, и были очень удивлены столь резкой переменой в поведении прославленного эстрадного администратора.

Уже на улице Булгакова резко остановилась, на сухую проглотила две обезболивающие гранулы и коротко приказала своим спутникам:

– Стоим и ждем!

– Ты думаешь, что она изменит свое решение? – робко закинула удочку Шарлота.

– Однозначно! – раздраженно рубанула Елена, и все трое умолкли в напряженном ожидании…

Очень скоро матовые двери запасного выхода бесшумно раскрылись и, одетая в поношенный армейской комбинезон, Веселова решительно присоединилась к ним.

– Вот это прикид?! Он что обобрал тебя до нитки? – возмутилась Булгакова и проявила намерение вернуться назад.

– Товарищ капитан! – Оленька цепко схватила ее за штурмовой ремень. – Вы и так уже до смерти напугала моего «Толстенького совенка». Ваше спонтанное перевоплощение произвело на него такое неизгладимое впечатление, что он без лишних слов отслюнявил мне половину от обещанного гастрольного гонорара, – Веселова для наглядности помахала возле ее лица платиновым банковским жетоном, – а все остальное мы единодушно решили потратить на разруливание и заглаживание последствий моего внезапного отступления.

– Так ты все видела?

Оленька тепло заключила ее в свои объятия и прошептала одними губами:

– О да, моя эмансипированная Злючка – Колючка. В отличие от этих французских охламонов, я способна кое-что видеть, и кое-что слышать. Ведь не одной тебе госпожа Зея предлагала статье ее визави.

Наспех сформированная космическая двойка, выжимая все возможное и невозможное из силовых установок, к исходу вторых суток благополучно пересекла границу тридцать седьмого квадрата, где без особых усилий установила точное местоположение состыкованных звездолетов.

Оленька филигранно управляла боевым крейсером, Елена исполняла роль бывалого наводчика-оператора, а чета де Базиде, подменяя друг, друга, несла вахту на космическом буксире.

Белошвейка неспроста выбрала малый ракетный крейсер типа «Москит». При его скромных размерах, корабль значительно выигрывал не только своей маневренностью, но боевой мощью.

Когда-то это детище космической оборонки, было создано под занавес последней Всегалактической войны, и предназначалось для уничтожения малых космических группировок противника. Его сонары могли одновременно обнаруживать и сопровождать до двенадцати высокоскоростных целей, а бортовой ракетный комплекс гарантированно накрывал единым залпом половину из них. Недаром среди космических пилотов с солидным боевым стажем он получил меткое прозвище: «Палач Внеземелья».

Однако «Москит» так и не был поставлен на конвейер и запущен в серию. Восемь машин, собранных исключительно вручную, на стапелях одного из научно – исследовательских предприятий успели полностью пройти войсковые испытания и даже поучаствовать в нескольких космических сражениях. Комплексная полевая обкатка показала высокую надежность и реальную потребность Боевого Флота в этих не дорогих в производстве и очень эффективных в боевом применении, малых крейсеров.

Но занять свое законное место в строю им помещало внезапно грянувшее перемирие. А вскоре Федералы, сделав некоторые уступки в экономической и торговой сфере, и вовсе склонили восставшие колонии к подписанию мирного договора.

Вполне естественно, что ни кто в первый год после войны не горел желанием серьезно вкладываться в перспективные разработки. Стабильную прибыль оружейным бароном вполне обеспечивали ремонтные и модернизационные работы, да и замена изношенных и не подлежавших восстановлению единиц тоже позволяла предприятиям нагулять приличный жирок.

Вот и получилось что, не смотря на громкие протесты ветеранов Космических войск, столь необходимые Армии корабли, так и не были приняты на вооружение.

Булгаковой удалось отыскать последний, оставшийся экземпляр, в частной коллекции одного полусумасшедшего толстосума и, после продолжительных и отчаянных переговоров, суметь-таки арендовать его на две недели.

Квакнутого на голову владельца крейсера не интересовали деньги, да и запросил он, за все про все, чисто символическую сумму. Просто на этом корабле в бытность служил пилотом его отец, и теперь престарелый сынуля трепетно сдувал с него пылинки и тратил баснословные деньги на поддержание всех систем в постоянной боевой готовности.

Булгакова сломила его неоспоримым аргументом: «Железо должно летать, а не ржаветь на космодроме!», и обещанием бесплатно передать в авторское пользование владельца всю экспедиционную видео-хронику, а так же бортовой журнал.

– «Пятьдесят третий», я – «Семнадцатый». Как слышишь меня. Прием.

Власов очнулся от болезненного оцепенения и, энергично проморгавшись, надавил на тангенту переговорного устройства, которое не снимал с себя уже вторые сутки.

– «Семнадцатый», я – «Пятьдесят третий». Слышу тебя хорошо. Обстановка на борту стабильная.

Прежде чем приступать к спасению экипажа, проведите тщательную локационную разведку. Возможно, противник оставил нам несколько хорошо замаскированных сюрпризов.