Сергей Валов - Ловцы душ на «Обероне» [publisher: SelfPub]

Планета встретила его в штыки! По своим внутренним ощущениям Ярославцев образно сравнил себя с котлетой, которую бросили в котел, доверху заполненный кипящим маслом. Даже его уникальный организм, не смотря на нечеловеческую быстроту регенерации клеток, уже не справлялся с их массовой гибелью от нейтронной ионизации.

Спасение было только в одном – как можно быстрее обнаружить заветный портал, и с его помощью унести отсюда ноги. Но для этого нужно было знать точное направление для его поиска?

А пока, наш беглец, ежесекундно помня о наставлениях Фабио, тупо смотрел себе под ноги, и отчаянно брел вперед!

Эти блуждания наугад, растрачивали и без того драгоценное время, но собраться с духом, и, как следует, оглядеться по сторонам, было равносильно самоубийству! Вокруг покоились многочисленные останки тех, кто пытался на собственный страх и риск покинуть Церий, и хрустение их полуистлевших костей болезненно отдавалось в мозгу и как нельзя убедительно удерживало от необдуманного безрассудства.

Однако очень скоро он осознал, всю бесполезность своих «героических» усилий. Ведь через несколько минут, исчерпав внутренние резервы, ему предстояло глупо и мучительно сдохнуть от облучения. И поэтому Костя был просто вынужден хотя бы краем глаза взглянуть на безжизненные просторы этой злополучной планеты.

«Эх, была, не была!», – Капитан медленно поднял голову и… Обмер, не в силах сделать следующий шаг…

Еще раньше, из-за своей беспокойной профессии, Ярославцеву «посчастливилось» посетить такие удаленные и порой загадочные уголки Внеземелья, что заикнись он про них в компании зажравшихся обывателей, то те сразу не задумываясь, подняли бы его на смех.

Однако то, что предстало перед ним сейчас, поразило его до глубины души! За всю свою недолгую, но весьма насыщенную жизнь, он испытал самое сильное потрясение…

Колоссальный размер и величие черной дыры были настолько пугающими и, в то же время грандиозными, что у него мигом сформировалось твердое убеждение, будто бы она, словно строгая мать, с немой укоризной, смотрит ему прямо в лицо, и спрашивает, перед тем как заключить в свои объятия: «Так, где же ты так долго пропадал, мой непослушный мальчуган?».

Но самое страшное состояло в том, что никому еще до сих пор не удавалось избежать ее роковых объятий.

Потоки раскаленной звездной пыли, мелкие скопления метеоритов, и даже две, довольно крупные кометы, обречено закручиваясь по спирали, с немыслимой ускорением, стремились к ее центру.

Затягиваемые из дальнего космоса они разгорались и, по мере приближения, ослепительно полыхнув, навсегда исчезали в ее ненасытной утробе.

Планета Церий, каким-то чудом удерживаясь на орбите, находилась настолько близко к ее смертоносному зеву, что та занимала над ней весь видимый небосвод.

И эта фантастическая по своей красоте и неповторимости панорама, подавляла и подчиняла настолько, что у Ярославцева сперва мелко задрожали колени, а затем и все тело отказалось повиноваться ему.

Капитану вдруг непреодолимо захотелось замереть и до бесконечности любоваться ее убийственным величием.

«Клянусь страховочным фалом! Я наконец-то обрел, то прекрасное, единственное и вечное, ТО, к чему должна стремиться каждая песчинка в этой необъятной Вселенной! – Восторженно подумал Константин, покрываясь холодной испариной. А излучение, тем временем, продолжало делать свое черное дело, лишая его подвижности и возможности контролировать как свои мысли, так и поступки. – По сравнению с ней, все остальное настолько мелочно, суетно и убого, что мне остается только зарыдать от отчаяния. О небо! Сколько же времени я потерял, блуждая в поисках тайного смысла своего существования? И вот, благодаря счастливому стечению обстоятельств, передо мной открылся путь, указывающий на истинное понимание окружающей меня божественной сути. Хвала судьбе! Я отыскал его и теперь готов успокоиться навечно! Зачем мне жить?! Ведь весь мой прежний накопленный с такими потугами опыт ни идет, ни в какое сравнение с ним! И как поздно я понял, что все суета сует, а вечно только эта прекрасная звезда, да еще моя бессмертная душа, которую я, в знак своего безграничного уважения, сейчас дарую ей».

Он обессилил от радиации настолько, что стал заваливаться на спину. Увы, Константин в этот раз переоценил свои возможности и теперь так бесславно, нелепо и обидно заканчивал свой недолгий, жизненный путь.

Причем, в другом измерении, вдали от Родины и лучших друзей…

Смерть наконец-то подсекла своей ржавой косой бывшего капитана Космической пехоты… Последнюю надежду Ангелов на то, что они будут все-таки отмщены за свою поруганную и уничтоженную Цивилизацию…

Еще секунда и оказавшись на земле лицом к небосводу он станет зачарованно пялится в ненасытную глотку этого космического монстра, не в силах сомкнуть веки, в то время как радиация всего за несколько минут гарантировано превратит его в бесформенную, трясущуюся слизь.

А в этот миг, в другой Вселенной, на заглубленной астероидной базе, в одном из защищенных бункеров с отчаянным криком пробудилась Алиша.

Она не знала, что происходит с Константином, но еле ощутимая духовная связь и внезапный ночной кошмар сорвали ее с постели.

– Господи, только бы он выжил! – воскликнула девушка, в отчаянии заламывая руки…

Нет, капитану в этот раз не повезло… Да и о каком везении здесь можно было вести речь, если все произошло не благодаря, а вопреки его желанию. Такое называется обычным стечением обстоятельств.

Полная утрата атмосферы на Церии ежесекундно подвергала планету метеоритной бомбардировки из космоса, и благодаря этому обстоятельству в тот самый момент, когда Ярославцев, пуская восторженные слюни, уже был готов повалиться на спину и умиленно почить в бозе, в пяти шагах позади него, в истерзанный грунт врезался самый обыкновенный метеорит. И хотя ударной волны не последовало, зато плотное облако мелкой шрапнели, словно наскочивший грузовик грубо опрокинуло, его вперед.

А вот теперь капитану действительно повезло! Осколки повредили только внешнюю оболочку скафандра. Он неуклюже ткнулся гермошлемом в почерневшие останки какого-то бедолаги, и замер, не имея возможности даже дернуть мизинцем.

Почти сразу же к нему вернулись способности адекватно оценивать обстановку, оперативно шевелить мозгами и желание самостоятельно распоряжаться своей жизнью.

Ярославцев не стал ругать себя последними словами, на это не было сил. Организм хоть и продолжал барахтаться, но уже предательски, секунда, за секундой, сдавал свои, некогда могучие, позиции.

И наконец-то опомнившись, он, порывисто, словно уходя из зоны обстрела, пополз по-пластунски вперед.