Алексей Платковский - Земля Лишних. Беги, хомячок, беги

— А что у наших? — спрашиваю, а сам стараюсь на газ не передавить и слишком сильно не отпустить.

По местной грунтовке оптимальная скорость гружёного пикапа миль… тьфу ты!.. километров шестьдесят в час, а душа просит скорости, так что я не столько за дорогой слежу, сколько за собой. Ну, и на пикап Маршалла посматриваю, чтобы сильно не приближаться, но и не отставать.

— Ты кого имеешь в виду, Союз или Империю? — усмехается Олег.

— Да уж точно не эрефию. Союз, конечно же. Хотя послушал бы и про графьёв-баронов.

— У неокоммуняк всё чётко, как в армии, — по тону не понять, Антон одобряет или порицает такой подход. — Все могут ходить с короткостволом. Но скрытое ношение только по спецразрешению, если поймают за таким делом — пять лет будешь или лес валить, или на стройках вкалывать, или уголь в шахтах рубить. С длинностволом чуть интересней. Если ты резидент, то можешь носить и его. Но сперва будь добр отслужить три месяца в лёгкой пехоте, аналог орденского Патруля. И обязательная регистрация таких стволов при покупке или ввозе. Более того, если денег нет, то можно бесплатно получить.

— Ого! С чего такая щедрость? — не поверил я.

— Ну, взамен ты обязуешься ближайшие десять лет на сборы ходить, раз в год, две недели.

— Знаем мы эти сборы, в казарме водку пить и на ноуте по локалке в “кваку” гонять.

— А вот и не угадал, — скалится Олег. — Стрелковая и тактическая подготовка, сдача нормативов.

— И кому такой гемор нужен за бесплатный ствол? Уж проще на свой накопить, — удивляюсь.

— Так на сборы всё одно ходить десять лет, — обламывает меня Олег. — Это всех мужчин с пятнадцати до шестидесяти пяти касается. Да и калаш дают, семьдесят четвёртый, который АК-12 после модернизации назвали. Нормальная машинка, хорошая.

— Мда, дела, — почесал бы затылок, да руку от руля боюсь отрывать. — Прям военный коммунизм какой-то. И как только народ оттуда не сбежал ещё весь.

— Ага, счаз, два раза, — смеётся Антон. — Союз единственное государство, которое не только разрешает своим гражданам владеть оружием, но ещё и активно учит их им пользоваться. Высшее проявление доверия народу, где ты другую такую власть видел?

— Пожалуй, нигде, — соглашаюсь с наёмником.

— В Швейцарии похожая система, — подаёт голос Хелен с заднего сидения.

— Вот-вот, — кивает парень. — Мне тебе напомнить, какой там уровень жизни и всё такое?

— Можно подумать, это связано напрямую, — бурчу я.

— Напрямую или нет, но уровень жизни в этом Союзе один из лучших тут. И это несмотря на то, что денег из-за ленточки в них почти не вливают.

— Ладно, а что с Империей? — меняю тему.

Если новые коммунисты тут построили страну так, как описывает Антон, то стоит подумать о переезде туда. Но сперва надо будет проверить всю информацию самому. Чтоб не получилось, как в том анекдоте про двух евреев, одному из которых Битлз Мойша напел.

— Ну, там всё жёстче. Крестьянам разрешено всё, но просто в силу того, что попробуй у них отбери их пушки, они при первом же кипише в лес уходят и оттуда партизанят. Так что это не власть там такая добрая, просто люди сами себе право на владение завоевали. А вот в городах всё печальнее. Владеть могут все, но только короткостволом и гладкостволом. Всё остальное — удел полиции и знати.

— Что ж это император так своих подданных боится?

— Это ещё что, нынешний хотя бы короткоствол разрешил, предыдущий так вообще всё отобрать хотел и уголовку ввёл за это дело. Это, собственно, одна из причин, почему у них Восстание и полыхнуло-то, — Антон задумчиво смотрел в лобовое, оперевшись локтем о дверцу. — Они там всех делят на господ и быдло, пожалуй даже похлеще, чем при Николашке было. От бабок на старой земле башни посрывало, небожителями себя мнят. Мне вот интересно, что они будут делать, когда подкожный жирок закончится? Там же ни промышленности, ничего. Только балы, красавицы и юнкера. Живут за счёт награбленного ещё там.

— Не волнуйся за них, бабок они вывезли столько, что ещё пять поколений смогут кутить.

— Это точно, — тяжело вздыхает Антон.

— Ладно, не будем о грустном. Что по другим-то странам? — вновь меняю тему.

Про своих всегда тяжело говорить. Даже если классово они вроде как чужие. Инородные, я бы даже сказал.

— Ну, в Китае всё строго, оружие только у армии и полиции, да у партийных функционеров. Крестьянам разрешён только гладкоствол и то не везде. Это на юге и в центре. На севере же у них там полная анархия, уйгуры по горам засели, к ним тибетцы прибились, тайванцы и прочие несогласные с линией партии. Они вроде как сами себе власть, но когда три года назад из Империи туда разведка сунулась, за уйгурцев весь Китай вписался. Такие дела. В Халифате калаш в каждом доме есть, но нелегально. Найдут — главе семейства руку отрубят. Причём как правительство будет рубить, так и бандиты. Хотя, иногда там сложно понять, кто есть кто. У них наследных принцев как блох на бобике, каждый сам себе указ, творят, что хотят на своих землях, и лишь номинально подчиняются центральной власти. Да и то не все, далеко не все. Ближе к Вратам какой-то порядок есть, но чем дальше на запад или север — всё, амба, каждый оазис сам себе страна со своим местным царьком. Там крестьяне на правах скота, их стригут все, кому не лень, правда, и резать по чём зря не будут. Такие вот тонкости востока.

— А что индусы?

— А что индусы? — как еврей, переспрашивает Антон, и сам же отвечает. — У них банально денег нет на пушки. К тому же, вся торговля оружием там под колпаком государства, оно решает, кому можно, кому нельзяжно.

— Нельзяжно? — переспрашивает Хелен.

— Это как нельзя, только ещё сильнее, — поясняет Антон.

— Спасибо, — благодарит девушка и откидывается на спинку.

— Так вот, официально там с пушками можно. Но, как понимаешь, у местных на это банально денег нет. Так что я бы ходить с пушкой открыто там не стал, могут и спереть, очень уж дорогое там оружие. И вообще, не рекомендовал бы ехать в местную Индию. Я уже говорил, тут Гоа нет, туристов не облизывают. А вот обворовать, избить, изнасиловать — могут запросто. Так что…

Поговорили немного об экономике. Всё как на старой земле, Европа и Штаты живут за счёт “печатного станка”, в роли которого выступают вливания от бизнесов с Земли, да производят хай-тек (а иногда и “хай так”) продукцию, единичную. Процентов на 50 % экономика у них из услуг состоит, ещё столько же — сельское хозяйство, и крохи промышленности. Правда, не без исключения, отдельные города или провинции пытаются и металлы добывать, и что-то производить. Но рынок сбыта мелкий, сложно развернуться, производственные цепочки с нуля создавать надо, и куча других проблем.

Единственные, кто с этим справляется — Союз. Ребята перед переселением составили что-то вроде сталинских пятилеток, и сейчас воплощают их в жизнь ударными темпами. Если так дальше будет, то через четверть века получится, что местный союз выйдет на уровень технологий шестидесятых-семидесятых годов двадцатого века, в то время как остальные будут ещё с паровиками возиться. Для технологического и индустриального рывка лучше тоталитаризма ничего не придумано.