Рей Кер - Берега ярости [СИ]

— И как неизвестная цивилизация определит, что тут замешан руновец? — Спросил я, обращаясь к картинке в кубе. Риторически спросил, потому что человек в квангусской форме меня все равно не слышал. — Служебного удостоверения с четырехголовой птицей я там не оставлял. И пуговиц от мундира не терял…

— Кроме того, квангуские биологи полагают, что вы могли подхватить неизвестную заразу. — Мужчина блеснул тяжелым взглядом из-под бровей. — То есть теперь вы можете представлять биологическую угрозу и для Руновы. В общем, так, младлей — больше на Туранию не суйтесь. Вы поняли? Отныне никакого геройства и никаких глупостей. Помните — каждое ваше глупое движение все больше втравливает Рунову в эту войну, первые залпы которой уже прозвучали. Если вас интересует, имею ли я право вам приказывать, то сообщаю, что мой чин в Плабе повыше вашего. Сидите на челноке и с него ни ногой! Вам понятно? Если будут новости, я подсуну микрочип с записью в пакет с едой. Так что жуйте осторожнее…

Картинка мигнула и, свернувшись в луч, исчезла. Я улегся на спальный мешок, входивший в комплектацию модуля.

Десять месяцев безвылазно на челноке, в компании с замороженным и выпотрошенным иномирянином? Да я с ума сойду. А делать нечего — приказ…

Наутро, прежде чем выйти из модуля, я натянул скафандр, присланный с линкора. Чтобы не заразиться уже здесь, в карантине.

В отсеке, отделенный от остального пространства челнока одной переборкой и переносной камерой, лежал замороженный и выпотрошенный иномирянин. Это тенью витало в подсознании, не давая расслабиться.

Скафандр с Дусей, после короткого размышления, я обработал дезактиватором. Залил все дырки во внешнем покрытии жидким медпластом, и засунул в одно из отделений санпропускника, соединенного с модулем. Пусть пока побудет под рукой. А то вдруг война, а я без сменного скафандра….

Едва я покончил с обработкой поврежденного Козодоя, над ухом звякнуло. Мелодичный голос — в новом скафандре поменять звукоматрицу ещё не успел — объявил:

— Вызывает «Черна». Дать картинку на внутренний экран?

— Давай. — Милостиво позволил я.

Личность, появившаяся на экране внутри шлема, показалась мне смутно знакомой. Гражданский, судя по одежде. Один из немногих, бывших на борту линкора. Кажется, я видел его мельком, то ли в столовой, то ли в одном из переходов «Черны».

Личность, рассеянно моргая, поздоровалась на общегалактическом. И представилась доктором Йолдусом.

— Я вас беспокою вот по какому поводу…

У меня от такой вежливости почему-то сразу зачесался локоть. А в скафандре, между прочим, не почешешься.

— Не могли бы вы нашего робота-анализатора вывести с челнока наружу? И хирургического робота, того, что вел вскрытие, тоже?

— Что, выкинуть прямо в вакуум? — Спросил я.

Доктор Йолдус моргнул с паузой. Задумался?

— Э… Да. А также всех уцелевших после Турании десантных роботов. Разумеется, вместе с пробами, что лежат в их контейнерах. Хочу сказать, в контейнерах на корпусах.

Я уже было раскрыл рот, чтобы поинтересоваться, каковы его полномочия. И не подождет ли господин Йолдус, пока я сам свяжусь с капитаном, для подтверждения его приказа.

Но вовремя вспомнил о заразе, о сразу трех генных комплексах на одном иномирянине — а потому закрыл рот. Рявкнул на общегалактическом:

— Приступаю к выполнению!

Йолдус поморщился, пробормотал:

— Не кричите так громко, господин Потапофф. Вас и так прекрасно слышно…

— Конец связи. — Самым тихим голосом сообщил я.

И только когда личность в бежевой мятой куртке исчезла с внутреннего экрана, поморщился сам. Штатские на военном корабле…

Тем не менее приказ этого Йолдуса лично меня вполне устраивал. А законный он или нет, пусть разбираются на «Черне». Если что, в следующий раз будут смотреть, кого подпускают к связи с карантинным челноком.

Доведя роботов строем до входного шлюза и вышвырнув их наружу, я отправился в рубку. Наблюдать.

Где-то через полчаса к дрейфующим в пустоте роботам подгреб ещё один челнок с «Черны», выловил их по очереди и вернулся к линкору. В шлюз его заводить не стали, оставив болтаться в двух километрах от корабля. Надо думать, всех роботов вместе с пробами собирались отправить на Квангус.

После этого маленького события я заскучал. Облазил весь челнок, потом решил выучить квангуский язык. Но пока скачивал файлы со словарями, мне открылась маленькая недоработка здешней безопасности. Оказывается, челнок был связан с компьютером «Черны» напрямую, без фильтров и замков на входе.

Оно и понятно, там корабль-матка, а здесь приписанный к нему челнок. Но теперь на нем сидит посторонний. Могли бы поостеречься…

Впрочем, на отдаленных системах к осторожности не привыкли.

Я залез в память компьютера корабля-матки исключительно из любопытства. Не маскируясь, внаглую вытащил из файлохранилища техслужбы схему корабля. Скинул её в свой комм, а потом изучил — уже у себя, в модуле. Всю, от верхней палубы до нижней. Оказалось, что «Черна» почти полностью повторяет серию GI-182, детище системы Броунинг. То ли квангусцы слизали планы постройки у соседей, то ли «Черну» строили не дома…

Вечером, по комму полевого модуля, вмонтированному в стенку возле выхода, меня вызвала Вир.

Новостей оказалось немного. Генный код всех клеток иномирянина расшифрован. Но данных, откуда он появился, по-прежнему нет. Ни одно живое существо в нашей части Галактики не имеет подобных генных комплексов.

Ещё одна новость, которую она сообщила, пришла от медиков. Легкий кашель во время прогулки на Туранию мог быть запоздалой реакцией на смену воздушной среды. Плюс усталость и нервное напряжение. Никаких признаков перерождения в моем организме пока не обнаружено. В общем и целом, по мнению врачей, я здоров, как бык.

Но карантина это не отменяло. Как сказала Вир — и взгляд у неё при этом был сочувствующий до тошноты — процесс мог начаться позже. Гены, запускающие изменение, способны прятаться в клетках тела в ничтожно малом количестве. Достаточном для будущего изменения, но не достаточном для их обнаружения…

На этом новости дня кончились, и Виринея, мило улыбнувшись, отключилась.

На следующий день я наблюдал из рубки старт челнока. Планетарные двигатели на «Черне» выплюнули облако раскаленных газов, разворачивая линкор носом в сторону Квангуса — туда, где золотым кружочком конфетти сияла в пустоте желтоватая Лорна, светило их системы.

Потом сработали генераторы свертки, создавая канал из подпространств. Входная воронка оставила на черном бархате космоса радужный ободок, полупрозрачный, призрачный. Сработали двигатели челнока, и он по длинной дуге влетел в воронку. На том месте, где он только что был, чернота подернулась искристой рябью. Знак закрытия канала…