Иван Булавин - S-T-I-K-S Псих [СИ]

— Химкомбинат рвануло, — резюмировал Слепой.

— Да нет здесь никаких комбинатов, — возразил я.

— Окно закрыть надо.

Он был прав, вот только выполнить это было проблематично. Все помнят, как открывается пластиковое окно? Поворот ручки, здесь тоже, только ручки нет, да и не нужна она, поскольку окно от меня отделено решёткой, за которой ещё полметра пространства. Поэтому вместо ручки есть ключ от окна на длинной палке, который хранится у дежурного и выдаётся по просьбе зеков. А дежурный сейчас спит в своём биндяке [5] Биндяк (сленг) — помещение для отдыха, бытовая комната, здесь — помещение инспектора. и будить его себе дороже. Осознав этот факт, мы от безысходности завалились спать, прикрывая органы дыхания влажным полотенцем.

Но спать нам долго не дали. Пришло время подъёма. Начали как всегда с нас. Оперативный Дежурный, он же ДПНК, майор лет пятидесяти, толстый и уставший, проследил за выносом постельных принадлежностей, проверять камеру на предмет спрятанного одеяла он не стал. Не по чину. Дверь захлопнулась, а майор пошел дальше. Следом за ним грузно шагал зевающий Иваныч со связкой ключей. Всё прошло тихо, только, когда уже ДПНК собирался уходить, на поясе у него заверещала рация, причём громкий и испуганный голос поведал о драке в отряде.

Драка — это плохо. Чаще всего конфликты в среде зеков остаются незамеченными. Администрация реагирует уже после, когда, поймав на проверке зека с синяком в пол лица, ведёт его в медчасть и пишет рапорт о том, как он упал с койки или наступил на грабли. Стоит заметить также, что автором большинства синяков являюсь я. Функция такая. Долг перед обществом. Привожу в исполнение приговоры.

А драка — это уже ЧП. Значит, общество не смогло урегулировать конфликт, а раз оно не смогло, то что смогут три-четыре мента, что дежурят в зоне? Стало не по себе. Тем более, когда из жилой зоны донеслись пронзительные крики.

Так мы просидели часов до восьми. Я обратился к дежурному с вопросом, когда баланду принесут, Иваныч сморщился, словно разжевал лимон и нехотя ответил:

— Не факт, что вообще принесут. Крайний раз звонили, в зоне психоз массовый, зеки друг друга метелят почём зря. Уже трупы есть. Теперь и связь с дежуркой пропала.

— Но у нас ведь здесь все нормальные?

— Хер там! В четвёртой съехал с катушек, долбится в дверь и ногтями её скребёт. Ни на что не реагирует. В десятой тоже. Подозреваю, это вопрос времени.

— Маски приедут? — испуганно спросил я. Маски, точнее СпецНаз ФСИН — ребята весьма резкие и, если уж они приедут, худо будет всем.

Он захлопнул кормушку, но продолжал рассказывать, что ещё ночью свет вырубили и связь внешняя отключилась. Теперь и маски неизвестно где.

Дело принимало нешуточный оборот. Я понимал, что источник сумасшествия — тот кислый туман, что был ночью, какая-то газовая атака. Действует на всех, но с разной скоростью. Война началась? Вторжение инопланетян?

— Слепой, хорош дрыхнуть, тут дела плохие творятся! — я положил руку на плечо сокамерника, который уже полчаса неподвижно сидел в углу. Тот в ответ ухватил мою руку и попытался её укусить.

— Да ты что, падла?! — заорал я, выкручивая ему запястье. Выкрутил легко, силой он никогда не отличался, вот только не подействовало. Тот словно совсем боли не чувствовал. Я надавил сильнее, кости хрустнули, потекла кровь, но этот упырь продолжал хватать меня второй рукой и тянуться зубами. Стоило заглянуть в его глаза, как я сразу понял, это не он. То, что совсем недавно было пожилым зеком, теперь превратилось в монстра, одержимого жаждой убийства. И тут мне стало по-настоящему страшно.

— Ивааааааныч! — я кричал так, что и за пределами зоны было слышно.

Дежурный был смелым человеком, он не колебался ни минуты, открыл дверь и предложил мне выбросить тварь из камеры. Просить дважды не потребовалось, чудовище было выброшено в коридор, дежурный тут же захлопнул дверь и придавил его коленом к полу. После этого он поволок в сторону досмотровой, видимо, решил в "стакан" [6] Стакан (сленг) — узкая тесная клетка для помещения заключенных, размер обычно 1 м на 0.5 м, туда обычно помещают буйных. закрыть.

Ещё через полчаса, он снова подошёл к моей камере:

— Всё! — объявил он, — нет больше нормальных, только ты, да я.

— Отпусти меня, — предложил я.

— Жди, — таков был его ответ.

И я ждал. Прошло ещё минут сорок. Крики в зоне стали стихать. Я уже начал было успокаиваться. Действие газа подошло к концу, теперь те, кто жив. придут в себя, а там и СпецНаз подтянется. Сам я был уверен, что бронированному бугаю в маске обрадуюсь, как родному. Только бы пришли.

Но мечтам моим не суждено было сбыться. Скоро снова подошёл дежурный и каким-то странным не своим голосом объявил:

— Выходи, я тоже… свистеть начал.

Камеру он открывал мучительно долго, человек геркулесовой силы с трудом, в несколько попыток повернул ручку электрозамка, потом щёлкнул второй замок, цепь, к счастью, не была пристёгнута. Внутреннюю решётку я открыл уже сам. Иваныч сделал два шага назад и странно, словно на вдохе, прохрипел:

— Уходи…

Глаза его мало чем отличались от глаз моего спятившего сокамерника, видно было, что только железная воля удерживает его по эту сторону реальности. Дверь наружу была открыта. Иваныч тем временем отошёл ещё дальше назад и захлопнул отсекающую решётку, потом он, наверное, впервые в жизни, выполнил то, что было написано на плакате у каждой двери. "Закрой на два оборота". Он и закрыл, после чего бросил сквозь решётку ключи и сказал:

— Уходи… ты последний…

— Спасибо тебе, Пётр Иванович, — со всей серьёзностью ответил я, глядя, как в его глазах гаснет последняя искра жизни.

Он издал нечеловеческий рёв и, на секунду снова став человеком, вынул из-за пояса наручники, надел себе на запястье, и пристегнул к решётке. Это отняло все его силы. Он опустился на корточки, а уже через пару секунд поднялся, но это был уже не он, кровожадная тварь, бывшая когда-то Петром Ивановичем, кинулась на меня. Но решётка и наручники остановили.

— Спасибо, — снова повторил я и бросился к выходу. Иваныч, всё-таки, глыба. Красиво ушёл. А мне пока рано, неизвестная зараза меня не взяла. Я словно выиграл в лотерею, надо только забрать выигрыш. От мысли, что было бы со мной, если бы он не успел открыть камеру, становилось сильно не по себе.

Путь из изолятора выходил на тропу надзора, по которой патрулируют запретку, калитка оказалась заблокирована. Ну да, логично. Разблокирует её дежурный с кнопки на пульте, а здесь пришедший открывает. В одиночку этого никак не сделать. Но, к счастью для меня, современный замок на калитке сочетался со старым сгнившим забором. Деревянные опоры ставились, наверное, ещё во время молодости Иваныча. Тогда же натягивалась проволока. Действуя ключами как монтировкой, я оторвал в двух местах колючку и пролез в образовавшийся просвет. Пока проблем нет. Сейчас дойду до конца тропы, там калитка. Если просто захлопнута, можно пальцем отжать, если же на два оборота, то будут проблемы. Арматуру так просто не отломаешь, а по верху лезть "егоза" помешает.