Алексей Шаханов - Привилегия выживания. Часть 1

– Ну что, спустил пар? – осведомился он, продолжая валяться. – Легче стало?

– Не особо, – вздохнул я, осторожно пробуя пальцем рассеченную бровь.

Я в тот момент думал, что с ним происходит то же самое, что и со мной. Что его разрывает чувство вины, злобы на себя, на других, на обстоятельства, на несправедливость жизни, в конце концов. Я был слишком сосредоточен на себе, чтобы понять.

Через неделю мы наткнулись на небольшую группу, четыре человека. Увидели их прежде, чем они нас. Случайно, просто оказались в нужном месте в нужное время.

Я собирался привычно тихо обойти их и топать своей дорогой, но Смоукер меня остановил. Сказал, что не собирается больше бегать от неизбежного. Я понимал, о чем он, но в тот момент отказывался признать это. Спросил его. Он ответил, прямо и ясно. Даже не спрашивал, пойду ли я с ним, просто ждал, пока я осознаю очевидный для него факт. Я недолго колебался. Кивнул. Дальше была наша первая охота.

Смоукера с Алисой я прождал неделю. Заканчивался провиант, который я на следующую ночь таки умудрился вытащить из схрона в багажнике одного из ржавевших рядом с развязкой автомобилей. Но я был готов ждать до последней банки консервов, хотя причиной было отнюдь не строгое следование договоренностям.

За долгое время нахождения в паре я привык к тому, что один из нас всегда бдит и охраняет второго. Сутки для нас делились примерно на три части: когда сплю я, когда Смоукер, и когда мы передвигаемся или работаем. Под работой понималось абсолютно все, ну кроме пожрать и справить нужду.

Эта рутина и наличие напарника стали для меня абсолютом, как смена дня и ночи или времен года. Тем тяжелее стало столкновение с новой реальностью, к которой я оказался совершенно не готов. Тем не менее, я изо всех сил старался окончательно не впасть в паранойю и мыслить конструктивно.

В принципе, логичным решением было бы двинуться к оружейному магазину самому, но даже при том, что маршрут до места я знал отлично и сам по себе путь с закрытыми глазами мог бы пройти, с нынешним арсеналом, да еще и в одиночку, такой поход превращался в смертельную лотерею.

Если оставлять за скобками сознательное невозвращение, все многообразие «чего угодно», что могло бы произойти, сводилось для меня, по сути, к двум вариантам. Либо Смоукер мертв, либо их с Алисой прижала дохлятина, или еще хуже – люди, причем так, что они не могут выбраться самостоятельно.

С первым все понятно, думать тут не над чем. А вот второй не давал мне покоя. Если я рвану в город, смогу ли я чем-то оказавшимся в западне помочь? Против людей – точно нет. Эти не будут сидеть под дверью, скорее наблюдать с удобной отдаленной позиции и простреливать подходы.

А если зомбаки? Зависит от количества, естественно. Но если бы их было немного, Смоукер бы уже разобрался самостоятельно.

Я вдруг поймал себя на том, что говорю вслух, и даже не шепотом, а в голос. Твою мать. И рука опять дрожит.

Неделя в одиночестве раскачала нервную систему до предела. Я почти не ел, стараясь максимально экономить скудный запас продуктов, и почти не спал. Ощущение опасности, незащищенности перед лицом любой угрозы во время сна, давило как тисками. Поначалу мне удавалось это игнорировать. Ровно до момента, пока, проснувшись, не обнаружил зомбака под своим деревом. Засранец наверняка пришел от развязки, да и действительной проблемы в одиночку не создавал, но теперь сомкнуть глаза дольше, чем на полчаса, как бы мне этого ни хотелось, я не мог. Чаще всего удавалось задремать минут на пятнадцать, но как только я начинал проваливаться в фазу более глубокого сна, развивалось некое подобие панической атаки, мгновенно выдергивая обратно в реальность. Все, дольше ждать было нельзя. С катушек съеду раньше, чем закончатся запасы еды.

Плюнув на все предыдущие рассуждения, я собрал вещи, залил бак мотоцикла под крышку и с наступлением сумерек поехал к городу. Будучи в паре, я бы, безусловно, предпочел идти пешком и засветло. Обычно мы со Смоукером так и шли, не торопясь, тихо и аккуратно, добираясь до оружейки примерно за сутки, со всеми необходимыми остановками и предосторожностями.

Сейчас же я рассчитывал добраться до места за час. Теоретически, если выжать остатки дури из двухколесного динозавра, можно было и быстрее, но дорогу было видно уже так себе, а рисковать включать фару я не хотел.

Минут через двадцать монотонной езды по окружной меня начало клонить в сон. Вот же блядь, где он был всю неделю?! И какого хера именно сейчас?! Я что есть мочи помотал головой. Сон отступил, но через минуту вернулся. Я чуть сбавил скорость и сильно прикусил язык. Бесполезно. Впереди уже был нужный съезд с окружной. Я отвесил себе оплеуху, и вдогонку еще одну, сильнее. Вроде отпустило. Кожа на щеке горела, будто к горячему утюгу прислонился, но голова немного прояснилась.

Мимо проплыли первые дома на окраине, по моим прикидкам, ехать оставалось полчаса всего. Однако уже почти совсем стемнело, а в городе из-за тени от зданий будет еще темнее. Фару все-таки придется включить. Один хер уже теперь, уговаривал я себя, все равно на мотоцикле в город – это как с поездом играть в «кто первый свернет». Щелчок кнопки на руле, и дорогу впереди озарил свет. Фара, разумеется, была старой и тусклой, но ехать по сравнению с предыдущими условиями стало куда приятнее. И в этом крылась своя опасность. Незаметно снова начали слипаться глаза.

Впереди стоял развернутый почти поперек дороги седан. Я не заснул, глаза были открыты, но вот сознание будто под воду провалилось. Звуки вокруг приглушились, зрение затуманилось, седан впереди приглашающе подставил правый борт. Мне было легко и комфортно. Сейчас я врежусь в него, перелечу через руль, приземлюсь на мягкий, теплый асфальт, повернусь на бок и засну, глубоко и спокойно…

По тормозам я ударил в последний момент. Не помогло. Удар пришелся в левое крыло. Меня мгновенно сорвало с мотоцикла и швырнуло вперед, через багажник автомобиля. Перед глазами мелькнул свет фары. Я только успел сгруппироваться. Удар, еще удар. Плечо, колено, спина, локоть, голова.

Боль была сильной, но терпимой, то ли из-за сотрясения, то ли от шока. Кое-как приподнявшись, я оглянулся. Метров семь протащило, не меньше. Похоже, после своего неуклюжего сальто я приземлился сначала на ноги, это и спасло.

Не удосужившись проверить, не сломано ли чего, я вскочил и поковылял к мотоциклу. Тот лежал на боку и признаков жизни не подавал, мотор молчал. Тихо сквозь зубы подвывая от боли, я поставил его на колеса и попытался завести. Двигатель чихнул и умолк. Еще две попытки результата не дали.

Доездился, блядь, упырь сонливый. Теперь только на своих двоих, это часа два, не меньше, но сам виноват.