Мстислав Коган - Тени Деймона: Шаг в неизвестность

— Шеф, тебе стоит взглянуть на это, — раздался в ушах голос Сэлласа.

Парень присел рядом с каким-то железной трубой, выходящей прямо из пола и пропадающей в недрах очередной капсулы. Возле его ног лежала еще одна куча костей. Но что-то в них было не так. Неправильно. Не походили они на останки тварей с поверхности.

— Что там? — спросил я, подходя ближе.

Парень молча поднял с земли небольшую круглую кость выскобленную добела. Подгнившие и местами кривые зубы, черная впадина носа, пустые глазницы, на задней стенке которых присохли какие-то черные лохмотья. Это был череп. Человеческий череп.

— Они кормили его, — с трудом выдавил из себя подошедший к нам Рам. — Не только мертвыми тварями. Но и людьми. Там, — он махнул рукой в сторону другой капсулы, — там еще один скелет.

— Гляньте на трубу, — сказал Берт, присев рядом с нами. — Там трос. Металлический. Они не просто приносили ему мертвые тела. Приводили живых людей. Приводили и оставляли тут этой твари.

— Вот почему эта сучья морда так пересралась, когда мы решили сюда спустится, — мрачно бросил я. — Боялся, что мы раскопаем его дерьмо. Что-то мне подсказывает, что люди в лагере не в курсе происходящего. По крайней мере, далеко не все.

На мгновение повисло молчание. Бойцы пытались осмыслить происходящее. Многие из них до этого вообще не сталкивались со смертью и она была для них чем-то непривычным и новым. И ладно, смерть от пули или когтей тварей. Это понятно и объяснимо. Я бы даже понял, если бы такую херню творило Братство. Они вообще большие любители поиздеваться над пленными. Но тут… Своих же товарищей. Собратьев по крови, которых ты, может быть, знал много лет, оставлять на такую жестокую и бессмысленную смерть? Зачем? И что за бред нес Вейм? Какой, к Дагоровой матери, договор?

— Эй, смотрите, — прервал мои размышления голос Рама. — А тут, похоже, свежий совсем, — парень отошел чуть в сторону и склонился над темным силуэтом, скорчившимся под мигающим светом красной лампочки ледяного гроба. Склонился и тут же отпрянул назад, схватившись за оружие. Труп дернулся. Не сильно, но ощутимо. Дернулся, поднял голову и уставился на бывшего ветеринара.

— Да чтоб я сдох, — с трудом выдавил из себя Дейт, во все глаза глядя на прикованного к трубе человека. — Живой! Он живой еще!

— Всегда успеешь, — бросил я, подбегая к капсуле.

Пленник перевел взгляд на меня. Это был молодой парень. На вид — не больше двадцати лет. А может и того младше. Черные свалявшиеся волосы, осунувшееся серое лицо, кое-где покрытое коркой крови, пустой, бессмысленный взгляд зеленых глаз и идиотская улыбка, больше похожая на оскал загнанного в угол зверя.

— Это, — парень закашлялся, — это все? Я умер?

— Бедолага похоже кукушкой тронулся, — хмыкнул Эдрих.

— Я бы и сам тронулся, попади в такую ситуацию, — ответил ему Селлас, присаживаясь рядом. — Шеф, ну-ка, помоги мне…

Он оттянул со своей стороны металлический трос, сковывающий руки парня, и я тут же последовал его примеру. Можно, конечно, было просто порвать его, но тогда бедолаге, скорее всего, оторвало бы руки.

— Сегодня твой счастливый день, парень. Будешь жить. Эдрих, подними его и смотри, чтоб не падал. Рам, Берт — пройдитесь вдоль всего ряда. Вдруг еще кого найдем.

— А что с Веймом будем делать? — спросил «капрал». — По-хорошему его бы самого тут привязать. И пусть этот кусок дерьма сожрет и переварит его жопу. Чтобы на своей шкуре, паскуда, ощутил, каково было тем, кого он обрек на смерть.

Я задумался. С одной стороны Сэл прав. Вейм действительно заслужил такую паскудную смерть. Но он может еще нам пригодиться. В качестве источника информации. А если в лагере никто, или почти никто об этом не знал, то… Мы крепко возьмем командира местных выживших за яйца и заставим сотрудничать полностью на наших условиях. Потому что иначе его маленький секрет узнают все остальные. И что с ним будет после этого — одному Дагору известно.

— Нет, хватит с нас этого, — ответил я. — Ублюдок ответит. Потом. Перед своими людьми. И перед этим парнем в первую очередь. А эту мерзость, — я махнул в сторону зеленого клубка, — мы уничтожим.

— Принято шеф, — бросил Селлас. — Парни, прикройтесь, сейчас будет душ из водорослей.

Раздался гул. Из нарукавного гранатомета бойца с тихим шипением вырвался небольшой цилиндрик и тут же вонзился в самый центр отвратительной туши. Мгновение. Другое. Третье. Чудовище глухо завыло и начало стремительно уменьшаться. Секунда, и от твари, прилепившейся к стене, остался лишь небольшой, размером с голову, черно-зеленый шарик. Еще миг, и он с грохотом разлетелся в стороны, забрызгав отвратительной вязкой субстанцией пол и ближайшие капсулы. Больше смертей не будет.

— Шеф, тут все чисто, — отрапортовал Рам. — Больше мы никого не нашли. Только кости. Человек тридцать, если не больше.

Пора была отсюда убираться. Хотя… Нет. Надо захватить с собой кое-что. В качестве сувенира Вейму.

Я подошел к одной из куч костей и поднял череп. Самое оно. Теперь точно пора.

Обратный путь занял гораздо меньше времени, да и дался гораздо легче. Парням явно хотелось оставить позади все то, на что они тут насмотрелись, и временами они чуть ли не срывались на бег.

Двери в зал оказались закрыты. То ли сработала автоматика, то ли кто-то сделал это вручную, надеясь оставить нас тут. Хорошо, что отобрал у этого урода карту. Он, наверное, и думать об этом забыл. Над замком загорелся зеленый огонек, и створки медленно поползли в стороны.

Вейм ждал нас там. Рядом с ним уже собрались трое бойцов, вооруженные своими неказистыми винтовками. Подельники? Возможно. Но на что они рассчитывают? Да хрен его знает. Сейчас мне откровенно похрен. Я сделал шаг вперед и кинул командиру выживших отполированный до желтоватого блеска череп. Он рефлекторно поймал его. Еще шаг. Рука сама хватает за шкирку это Дагорово отродье. Подельники попытались отпрянуть в стороны, но Рам и Берт тут же положили им руки на плечи и вежливо, но настойчиво порекомендовали задержаться. Мол, проведем сейчас с вами воспитательную бесседу.

— Ответь на один вопрос, — вкрадчиво сказал я, глядя Вейму прямо в глаза. — Что ты скажешь родственникам тех, кого угробил в этом подвале, когда они узнают всю правду?

— Что… — прохрипел командир выживших, тщетно пытаясь высвободится из стальной хватки экзоперчатки, — что вы сделали с ним?

— То, что следовало сделать уже давно. Убили.

— Идиоты, — выдавил из себя Вейм бесцветным смертельно уставшим голосом, перестав сопротивляться. — Вы убили не его. Вы всех нас только что убили.

Я аккуратно поставил его на землю и смерил взглядом. Лицо Вейма побледнело, губы сжались в узкую темную полоску, на лбу блестели крупные капли пота, а руки безвольно висели вдоль тела. Его трясло. Трясло от страха. Или от осознания того, что до нас еще не дошло.