Мстислав Коган - Тени Деймона: Шаг в неизвестность

Повсюду лежали трупы тварей. На парковке среди машин, у развалин КПП, на улице, и даже свисали из окон близлежащих домов. Некоторые из них были сравнительно целыми, другим же поотрывало конечности, ошметки третьих так и вовсе разлетелись по округе. Бой тут кипел нешуточный.

— Чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше, — коротко прокомментировал ситуацию Эдрих, разорвав повисшую на мгновение тишину.

Ему никто не ответил. Но на этот раз не потому, что он сморозил очередную не слишком смешную хохму, а потому, что обсуждать тут было попросту нечего. Этого мнения придерживались сейчас все бойцы, измотанные многочасовой вылазкой.

Мы медленно двинулись к броневикам, по пути проверяя контрольными выстрелами тех тварей, которые выглядели более-менее целыми. Шелохнулась лишь одна, да и та попыталась просто отползти в сторону. Игла оказалась быстрее. Мгновение, вырывающаяся толчками из рваной раны черная кровь, последний, практически беззвучный, рев. Жалости к ним ни у кого не было. Они были врагом, которого следовало истреблять. Да, пусть не бездумным и не бездушным, но ни о каком мире с такими существами речи идти не могло. Они убили наших парней, мы убили их. И на других нотах этот диалог идти уже просто не может.

— Ну, вот и все, — выдохнул я, когда энергоячейки были погружены в броневики.

— Да, действительно все, — сказал Брем, вставая чуть позади меня, — вы, парни, остаетесь.

Я хотел было повернуться к нему и спросить, что за фигня, но ствол направленный прямо в мой шлем заставил меня передумать.

— Какого ху… — начал было Эдрих, но один из парней Бермута оборвал его на полуслове.

— Заткнись и шевели ногами, — рявкнул он. — Дернешься — положим прямо на месте. Остальных тоже касается. Шевелите булками, если не хотите, чтобы мы их прострелили.

— Суки, вы что делаете? — тихо процедил Селлас, вставая рядом со мной. — Хотите тут бойню устроить? У меня же нервы не железные, я вас, пидарасов, сейчас одной очередью всех…

— Расслабься, — ухмыльнулся Брем, делая малозаметный знак броневику, разворачивавшему башню в нашу сторону. — Ваши винтовки не будут по нам стрелять, а вот наши по вам — очень даже могут. Если не будете послушными мальчиками.

Остальных «заговорщиков» мордовороты одноглазого тоже согнали в кучу. К нам каким-то образом умудрился затесаться даже ничего не понимающий техник. Он все пытался спросить, а его-то почему, но конвоир толкнул бедолагу так, что тот буквально кубарем укатился нам под ноги.

Брем встал напротив, смерил нашу кучу оценивающим взглядом, указал пальцем на белобрысого и выдал:

— Ты. Коль уж явился с повинной, то иди в броневик. Спас свою жопу, считай. А остальные… Извините, парни. Вы просто начали задавать неправильные вопросы в неправильное время и в неправильном месте. Тут уж, как говорится, не мы такие. Жизнь такая.

Сгущающуюся тишину серых сумерек прорезал вой электромагнитной винтовки.

Парень, шедший к броневику пошатнулся, упал на колени, а затем и вовсе рухнул на землю. Из его пробитого насквозь шлема тонкой струйкой стекала кровь, собираясь в небольшую черную лужицу на сером полотне тротуара.

— Стукач, — выдал Брем, смерив тело парня презрительным взглядом, а затем повернулся к нам и добавил, — ненавижу, блять, стукачей. Так вот, как я уже и сказал, парни, вы сами по себе ребята неплохие, но задали неправильные вопросы в неправильном месте и в неправильное время. Потому мне и было приказано ликвидировать вас. Но, — он посмотрел на меня, а затем переключился на личный канал связи, — зря стараешься. В общей сети отряда приоритет моих команд поставлен над твоими, так что экзокостюмы без моего согласия ни мне, ни моим парням отключить не получится. У тебя появится полный контроль, как только мы уйдем.

Зараза.

— Но я не собираюсь этого делать. Не в моих принципах убивать тех, кто стал жертвой обстоятельств и тем более мне не хочется убивать тех, кто как минимум один раз спас мою жопу. Так что сейчас мы просто сядем в транспортники и уедем, — он немного помолчал, а затем более мягким тоном добавил. — Простите, парни, но у нас действительно нет сейчас права на ошибку. От тех данных, которые мы тут достали, зависят судьбы сотен, а может и сотен тысяч людей, и было бы очень глупо после всех тех усилий, что мы, и в частности наш капитан, приложили, дать вам сорвать своими глупыми разборками всю проделанную работу. Я не очень одобряю методы Бермута, потому и нарушаю сейчас его приказ, — Брем на мгновение замялся, — но его цели мне кажутся достаточно благородными. В общем, мы оставляем вам костюмы, винтовки и немного снаряги, — он махнул рукой в сторону одного из своих бойцов, вытаскивавшего из броневика короб с боеприпасами. — На первое время вам хватит, чтобы отбиться от тварей и освоиться тут. Возможно со временем вы даже найдете способ удрать с этой планеты. Но мы тогда будем уже далеко, и надеюсь с вами больше уже не пересечёмся. В общем, прощайте, парни.

Он развернулся и быстрым шагом направился в сторону машин, однако потом остановился, как будто что-то вспомнив, и, подключившись по личному каналу к моему коммуникатору, сказал:

— Да, и еще. Тут Бермут просил тебе кое-что передать.

К моим ногам, тихо звякнув о тротуарную плитку, упал пистолет. Тот самый, с помощью которого я на Деймоне отбивался от сил безопасности. А Брем тут же заскочил в салон одного из броневиков, и транспорты, напоследок шаркнув колесами по бетонной крошке, скрылись в сгустившейся мгле серых сумерек. Мы остались одни посреди молчаливых, мертвых развалин города-призрака, следившего за нами своими черными провалами окон-глазниц.

Я наклонился и поднял пистолет. Он тут же подключился к моему нейроинтерфейсу и передал на него какое-то видеосообщение.

— Ну, что там? — нарушил молчание Селлас.

Я ничего не ответил. Просто включил трансляцию на все визоры оставшегося у меня отряда. Перед глазами возникло лицо Бермута.

— Здравствуй, Алекс, — начал он уставшим, бесцветным голосом. — Раз уж ты смотришь это сообщение, то, полагаю, все заговорщики уже были расстреляны. Жаль. Не хотелось идти на подобные меры, но вы со своими расследованиями, разнюхиваниями и подбиванием экипажа к бунту попросту не оставили мне другого выбора. Сейчас слишком многое поставлено на карту, и поверь мне, то дело, которое мы тут делаем, стоит гораздо дороже нескольких оборванных жизней и поломанных судеб. Ты нам, кстати, очень помог, проведя моих парней к банку данных. Спасибо за это. Увы, в качестве благодарности я могу лишь предложить тебе самому решить свою судьбу. В этом пистолете ровно одна пуля. Думаю, ты разберешься, что с ней делать. Конец записи.